Цена быстро отволокла тело в угол комнаты и набросила на него кокосовую циновку. И очень вовремя: в этот момент возле хижины показался еще один кариб, которого девушка еще никогда не видела. Он лишь взглянул на нее и побежал дальше. Цена окаменела, сжимая за спиной окровавленный кинжал. У нее внутри все клокотало, но рука не дрожала. Она убила бы любого, кто отважился бы переступить порог этой хижины.
– О господи! – воскликнула Фелисити.
Ее затошнило, и она зажала рот рукой. Оцепенев, она стояла рядом с трупом и не знала, что делать. Тут подоспел и Анри. Он увидел убитого и выругался. А потом бросился бежать, оставив Фелисити.
– Анри! – крикнула она, но он не остановился.
В панике девушка помчалась вслед за ним. Убийца, наверное, все еще прятался где-то в густо заросшем поле и лишь ждал, когда она останется одна, без защиты.
– Анри! – крикнула Фелисити снова, но он уже скрылся из виду.
Когда девушка добралась до края поля, ей открылась ужасная картина. Между хижинами лежало множество убитых, в основном это были белые батраки. На них были кровавые раны, в телах торчали стрелы.
Вдалеке бежал Анри. Он уже почти достиг хозяйской усадьбы. Фелисити хотела побежать за ним. Но тут вдруг кто-то выскочил сзади и схватил ее. Девушка обернулась, но тут же обнаружила, что это Цена. Индианка прижала палец к губам.
– Идем, – заговорщически произнесла она.
Дрожа от страха, Фелисити направилась вслед за ней к хижине, где жила туземка и Деирдре и где днем спала Фейт.
Увидев в углу едва прикрытый труп, Фелисити снова застонала от ужаса и хотела тут же выскочить наружу. Но Цена крепко удержала ее и молча указала на качающийся гамак.
– Господи, это же Фейт! – Фелисити едва могла дышать. – Святые небеса! Что же нам теперь делать? Они вернутся и убьют нас.
Цена склонилась над убитым индейцем, подняла измазанный кровью топор и сунула его в руки Фелисити. Сама туземка сжимала огромный нож, с которого еще капала кровь. Девушка-индианка указала на себя, потом на нож, на Фелисити, потом на топор. И наконец на Фейт.
– Мы защищаем, – решительно сказала она.
Фелисити взглянула на топор, который сжимала в дрожащей руке. Она не могла вымолвить ни слова – от страха у нее пропал дар речи. Девушка принялась молча молиться, потом вздрогнула: внизу, рядом с усадьбой, грохнул выстрел.
Первого индейца Элизабет уложила на веранде – он осел мешком на пол, сраженный выстрелом. Второго – в гостиной. Она швырнула ему шляпу в лицо, когда индеец поднес духовую трубку к губам. Он бросился на женщину, обнажив нож, но та смогла выстрелить из второго ствола пистолета. Пуля попала индейцу в грудь, отбросив его назад. Третий туземец выскочил из спальни Иветты и увидел в гостиной Элизабет. Из ее пистолета все еще вился дымок. Она спокойно навела оружие на кариба, хотя оно уже было разряжено.
– Вон, – приказала она.
Сердце едва не выпрыгивало у женщины из груди, но индеец не почувствовал обмана. Бросив взгляд на убитого товарища, он бросился на веранду. Сразу после этого снаружи прогремел еще один выстрел.
Элизабет выскочила на улицу. На дороге с ружьем наизготовку стоял хозяин мелочной лавки, который жил в трех домах от них. Он выстрелил в убегающего индейца. Тело кариба теперь лежало в пыли. Лавочник поспешил убедиться в том, что индеец мертв, а когда тот подал признаки жизни, размозжил его череп прикладом ружья.
Сюда сбегались жители деревни, все с оружием: с дубинками, топорами и пистолетами. Но индейцев, которых они могли бы сразить, больше не было – все карибы были мертвы. Как и Иветта Перье. Она лежала с перерезанным горлом в своей спальне. Анри получил две стрелы в грудь – он погиб на лестнице веранды. Его глаза все еще были широко раскрыты от предсмертного ужаса.
Элизабет заметила его тело, когда возвращалась с пляжа. Последние метры она уже бежала, когда увидела, как Анри упал. Но женщина подоспела слишком поздно. Успей она минутой раньше, и, возможно, Иветта и Анри остались бы живы! Элизабет, оцепенев, сидела рядом с телом француза на лестнице. Приходило все больше и больше соседей, которые обступали ее.
Двое мужчин втащили бездыханный труп Анри в дом и положили его рядом с Иветтой на супружеское ложе. Потом они выволокли мертвого индейца и сбросили его на того, которого застрелил лавочник. Люди удивленно похлопывали Элизабет по плечу, две женщины проводили ее к стулу, чтобы она смогла сесть и прийти в себя от шока. Только когда батраки семьи Перье с криками прибежали к дому, стало понятно, что у хижин есть еще убитые.
Фейт! Элизабет вскочила и сбежала вниз по лестнице веранды, обогнула дом и понеслась вверх по холму. Она не видела перед собой ничего, кроме трупов, и у нее едва не потемнело в глазах.
«Только бы не Фейт! – твердила Элизабет про себя. – Только не Фейт!»
Увидев, как из хижины выходят Цена и Фелисити, она, словно сумасшедшая, выкрикнула имя своей дочери. Цена ненадолго исчезла и вернулась с малышкой на руках. Она хотела протянуть ребенка Элизабет, но та, с трудом глотая воздух, опустилась на колени, держась за бок: от быстрого бега у нее перехватило дыхание. Через несколько секунд женщина взяла Фейт на руки и прижала ее к себе.
Когда спустя несколько минут они вошли в дом, сюда со всей деревни сбежались люди. Олег, Джерри и Деирдре тем временем тоже вернулись с пляжа. Ирландка держала Джонни на руках, не желая его отпускать. Олег угрюмо смотрел на следы разыгравшейся трагедии.
– Он оцепенел от ужаса, – объяснил Джерри Элизабет. – Да и я тоже. Нам нужно было находиться рядом с вами, понимаете? Как бы там ни было, а наше задание – охранять вашу жизнь, даже ценой собственной.
– Я сама могу себя защитить.
– Да, но все могло пойти не так гладко. Господину Дункану не понравилось бы наше с Олегом поведение.
– Пусть ему не нравится собственное поведение! – возмутилась Элизабет. – Он ведь мог забрать нас с собой.
Она тут же пожалела о сказанном. Если она будет сердиться на Дункана, это ничему не поможет. Он всегда хотел для них лишь самого лучшего.
Кто-то опознал двух индейцев. Это были братья, раньше они жили на Гваделупе. Их отца в прошлом году арестовали за кражу и повесили. За это братья попытались сжечь резиденцию губернатора. Их поймали и тоже приговорили к смерти, но, прежде чем их успели повесить, они сбежали с острова вместе с еще несколькими карибами и неграми. Анри Перье тогда был судьей и выносил приговор.
У Элизабет по спине пробежал озноб, когда она услышала разговоры об этом. Значит, месть послужила мотивом для нападения на плантацию. Лишь из-за этого сегодня столько людей лишилось жизни.
Фелисити все еще была в шоке: она не могла ни говорить, ни даже упаковывать вещи. Девушка лишь молча сунула свой чепец в платяной сундук и села сверху. Так она сидела уже час, ожидая, пока все кончится.
