О’Брайен бросил пакет на заднее сиденье и покатил каталку к специальному навесу на тротуаре.
Двое полицейских шли под крытым проездом для машин, направляясь в сторону О’Брайена. Он повернулся к ним спиной и присел у каталки с маленькой девочкой, которая держала в руках плюшевого мишку.
– Позаботься о мишке, ладно?
Девочка улыбнулась и посмотрела на маму, которая ответила:
– Им обоим уже лучше.
О’Брайен улыбнулся им и залез на заднее сиденье «Бьюика».
– Спасибо вам.
– Рад помочь, – отозвался Гарольд. – Теперь подсказывайте, где парковка L.
– С другой стороны больницы. Можно выехать отсюда, повернуть налево и ехать по дорожке вокруг здания.
Пока Гарольд вел машину к парковке L, О’Брайен присматривался к парковке, выискивая людей в непримечательных машинах – людей, которые говорят по рации.
– Вон тот джип под деревом, – сказал О’Брайен. – Я буквально на пару секунд.
– Не спешите, – ответила Кэролайн.
О’Брайен отпер джип и перегнулся через сиденье за ноутбуком и диктофоном. Взглянул сквозь заднее стекло и увидел.
Блик. От чего-то отразился свет. Луч заходящего солнца упал на небольшую линзу. На крыше здания рядом с больницей. О’Брайен не знал, что это за линза – бинокль или ружейный прицел.
Он схватил ноутбук и диктофон, бросил ключи от машины под сиденье и обошел джип, заслоняясь им от отражения на крыше.
Добравшись до «Бьюика», О’Брайен юркнул внутрь и сказал:
– Можно влиться в поток через тот переулок, он выходит на Десятую авеню.
– Вы здорово выучили дороги вокруг больницы, – заметил Гарольд.
– Приходится, – ответил О’Брайен.
Старик выехал с парковки и углубился в переулок.
* * *
Полицейский снайпер произнес в рацию:
– Объект только что выходил и снова сел в синий «Бьюик». Направляется к Десятой и Ньюман.
– Всем свободным соединениям: за ним! – рявкнул приказ по радио.
* * *
Когда Гарольд проехал угол Десятой, О’Брайен сказал:
– Отлично. Я вылезу на светофоре. Вы были очень любезны. Отсюда я доберусь.
– Вы уверены? Может, подбросить вас дальше? – спросила Кэролайн.
– Нет, мэм. Здесь удобно. А вы езжайте домой и присмотрите за розами.
– Всего хорошего, – сказал Гарольд, когда О’Брайен вылезал из машины.
О’Брайен перебежал через улицу к автобусу, который уже отъезжал, и постучал в дверь. Водитель притормозил, открыл дверь, и О’Брайен залез внутрь. Он заплатил и прошел мимо десятка заинтересованных физиономий. Уселся в конце автобуса рядом с пожилой латиноамериканкой, придерживающей бумажный пакет с бананами.
Когда автобус выбрался на дорогу и поехал на север по Седьмой авеню, О’Брайен взглянул в заднее стекло. Группа полицейских машин направлялась в противоположную сторону. Выли сирены. Копы готовились поймать одного из своих, уверенные, что этот человек перешел черту.
65
В двух милях от больницы О’Брайен вышел из автобуса, зашел в туалетную комнату супермаркета и переоделся в свою одежду. На выходе из здания он швырнул больничный костюм в мусорный бак и махнул проезжавшему такси.
– Куда едем, сэр? – спросил водитель с густым кубинским акцентом.
– Коконат-грув, Гибискус-корт, сто тридцать восемь.
– Двадцать минут, не вопрос.
Пока водитель встраивался в поток машин, О’Брайен взглянул на часы.
Осталось тридцать четыре часа.
Он достал мобильник и позвонил Лорин Майлз.
– Удалось что-нибудь выяснить по Джуди Нилсон или Карлосу Салазару? – спросил он.
– Как раз собиралась тебе звонить. Начну с Нилсон. После убийства Александрии Коул и суда над Чарли Уильямсом она переехала из Майами в Нью-Йорк. Работала моделью, но яркие огни большого города, видимо, потускнели. Она вернулась во Флориду, вышла замуж, потом развелась. Сейчас продает дом неподалеку от Орландо. Салазар – жуткий тип.
– Насколько?
– Вымогательство, рэкет, пять обвинений в избиении при отягчающих обстоятельствах. И на закуску главное… похоже, Салазар завербован Арийским братством.
– Он вроде бы немножко не той национальности.
– Во Флориде групп ненависти больше, чем в любом другом штате. Более того, омега, символ, нарисованный умирающим священником, увязывается с крайне правой экстремистской группировкой из Тампы. Они называют себя «Орден Омега». Они, в частности, проповедуют, что насилие – пригодное средство и оправдано их целями. Своего рода джихадистское кредо. Люди с навыками Салазара – вольнонаемные. Эти группы не предлагают им присоединяться. Их нанимают в качестве инструкторов.
– И чему они учат?
– Ясно как божий день – убивать.
– Неужели им нужны дополнительные занятия?
– Нет, Шон. Им нужны люди, которые могут обучить искусству бесследного убийства.
– Бесследного?
– Они называют это «непыльной чисткой».
– Как он сделал со Спеллингом и отцом Каллаханом. Теперь нужно добавить еще одного.
– Кого?
– Охранника УИН, назначенного стеречь Спеллинга. Люди из офиса шерифа округа Вэлуш нашли его тело в пригороде. Преступник застрелил его в упор. Изобразил самоубийство. Не оставив следов, как ты сказала.
– Ты думаешь, это Салазар?
– Он или кто-то, связанный с ним и с Руссо. Этот человек исключительно точен, расчетлив и очень быстр. За пару часов он убил трех человек, кто мог связать Руссо с убийством одиннадцатилетней давности. Я знаю, что Руссо послал Салазара, чтобы тот запугал и избил Барби Бекман.
– Откуда ты знаешь?
– Она в «Джексон Мемориал», несколькими этажами ниже палаты Руссо.
– Я так понимаю, ты навестил обоих.
О’Брайен промолчал.
– Шон, нам известно, что Руссо использует свой клуб в качестве прикрытия для наркотиков. Эти люди настолько глубоко сидят в картеле, что у них десятки подставных компаний. Они дружат кое с кем из мафиозных семей Майами и дотягиваются до их близких родственников из Нью-Йорка и Чикаго. Одна из придурей Руссо в том, что он любит побарахтаться среди моделей, в мире музыки и кино. Клуб «Оз» обеспечивает ему подходящие условия. Салазар – один из десятка профи, что у него есть. Ты не потянешь на армию из одного человека. Это самоубийство.
– Время Чарли Уильямса на исходе. У меня нет выбора.
– Ты готов напасть… позвони мне, о’кей? Пока, Шон.
В окно такси О’Брайен увидел скоростной моторный катер, скользящий по стеклянной поверхности залива Бискейн. О’Брайен набрал Рона Гамильтона.
