— Как так? — притворно возмутился граф. — Что же это за фамильный особняк без привидения? Я считаю, мисс Колуэлл, что очень дурно с вашей стороны пытаться вот так лишить меня наследственных прав.
Шутливый тон графа застал девушку врасплох, и она внимательнее присмотрелась к собеседнику, чтобы понять, как воспринимать его слова. Насмешливый огонек в его глазах был неожиданным, но очень приятным.
Развеселившись в ответ, она сказала:
— Прошу прощения, сударь. Я забыла, что для каждого аристократа привидение в доме является одним из существенных признаков благородства происхождения. Однако боюсь, что богатый выбор, который предлагает Мыза, может оказаться слишком трудным. Мы располагаем блуждающей леди, стенающей леди Анной, всадником без головы — или это была лошадь без головы? Думаю, большой разницы нет.
— Вы ведь не хотите сказать, что я могу встретить их всех одновременно? — с шутливой тревогой спросил граф. — То есть с одним всадником без головы и одной блуждающей леди справиться можно, но остальные — помилуйте, сударыня!
Рена остановила на графе нарочито мрачный взгляд.
— Вы бы испугались?
— Пришел бы в смертельный ужас.
Оба расхохотались.
— Сейчас вымою тарелки, разведу огонь в вашей комнате и уйду, — сказала девушка.
— Уйдете? Я думал, вы теперь останетесь здесь навсегда.
— Так и есть, в том смысле, что я буду работать у вас, однако на ночь мне, пожалуй, оставаться не следует.
Сказав это, Рена слега покраснела и не смогла заставить себя встретиться с графом взглядом. Поселок будет шокирован, если она, незамужняя женщина, поселится в доме неженатого мужчины. Особенно такого молодого и привлекательного мужчины, как Джон. Но деликатность позволила Рене лишь вскользь коснуться этой темы.
К счастью, граф понял.
— Разумеется, — поспешил согласиться он.
— Как странно, — задумчиво произнесла девушка. — Уходя из дому этим утром, я собиралась вернуться через час. А теперь такое чувство, будто я в другом мире.
Граф кивнул. В последнее время у него тоже часто возникало такое ощущение.
— Я переночую в пасторате, — сказала Рена, — и вернусь сюда рано утром, чтобы приготовить вам чай.
Молодой человек отнес наверх дрова и помог Рене разложить их.
— Я сам разожгу огонь, когда буду ложиться спать, — сказал он. — А теперь я провожу вас до дома.
Девушка рассмеялась.
— В этом крошечном поселке я уже много лет хожу в темноте.
— Тогда до полдороги.
Граф провел Рену до пруда с утками, откуда в ночном небе виднелся одинокий шпиль церкви.
— В лунном свете отлично видна дорога, — сказала девушка. — Доброй ночи.
— В таком случае я отправлюсь в местную пивную и познакомлюсь с кем-нибудь из соседей. Спокойной ночи.
Граф зашагал в противоположном направлении, а Рена обогнула пруд и пошла к церкви. Завидев пасторат, девушка остановилась как вкопанная.
В доме горели огни.
Рена перешла на бег и, приблизившись к крыльцу, увидела повозку, из которой выгружали чемоданы и заносили их в дом через парадную дверь. Девушка вошла.
— И кто же вы, позвольте спросить, такая? — В прихожей появилась женщина, обладающая, судя по тону, в высшей степени изысканными манерами, и преградила Рене путь.
— Я могла бы задать вам тот же вопрос, — сказала Рена. — Что вы делаете в моем доме?
— В вашем доме? Думаю, теперь в нашем. Мой брат, преподобный Стивен Дэйкерс — новый священник прихода, а это, насколько я понимаю, пасторат.
— Да, разумеется, пасторат, но никто не предупредил меня о вашем приезде.
Женщина фыркнула.
— А с какой стати вас должны были предупреждать?
— С такой, что… Меня зовут Рена Колуэлл. Мой отец был здесь священником до самой своей смерти в январе.
— Тогда что вы делаете здесь сейчас?
— Мне больше некуда было идти. Конечно, я знала, что должна буду выехать, когда прибудет новый священник, но думала, что меня как-то предупредят.
— На мой взгляд, у вас было вполне достаточно времени.
Их перебил крик сверху:
— Мам, посмотри какую старую одежду мы нашли!
Две девочки лет пятнадцати стояли на вершине лестницы, размахивая парой старомодных платьев. Рена поджала губы, узнав одежду своей матери.
— Они были в гардеробе нашей комнаты, — крикнула одна из них. — Смешные, правда? Тут еще много других вещей…
— Они мои, — сквозь зубы процедила Рена. — Это моя комната.
— Уже нет, — сказала женщина. — Пожалуйста, немедленно заберите свои вещи.
Рена взбежала наверх и нашла свою комнату в состоянии полнейшего разгрома. Ящики из шкафов и комодов были извлечены и перевернуты на пол. Ее мелкие личные вещи валялись повсюду. Две девочки вбежали в комнату вслед за Реной, бесцеремонно разглядывая ее.
— Теперь это наш дом. Вы не должны тут находиться.
— В таком случае я соберу свои вещи и уйду, — ответила Рена, поджав губы и изо всех сил стараясь помнить о христианском смирении. — Пожалуйста, выйдите из комнаты, пока я буду это делать.
Вместо того чтобы уйти, девочки принялись хихикать. Одна из них взяла фотографию матери Рены, которая стояла на прикроватной тумбочке.
— Какая гадкая старушенция!
Однако улыбка сползла с ее лица, когда она взглянула на Рену.
— Ах, какое нам дело?
Она швырнула фотографию на кровать, и обе выбежали из комнаты.
Едва сдерживая гнев, Рена принялась собирать вещи, поспешно кружась по комнате. Ей казалось, что если не покинуть это место как можно скорее, то можно совершить что-нибудь страшное.
Домашний скарб Рены заполнил две огромные сумки. Она забрала и мамину одежду, но для всего не хватило места; важнее было оставить себе фотографии и памятные вещи родителей.
Потом девушка мысленно вернулась к найденным монетам и подумала, что, если бы не они, ей негде было бы приклонить голову этой ночью. И как никогда почувствовала, что отец помогает ей с небес.
Рена стала спускаться по лестнице, тяжело шагая из-за увесистых сумок. Высокомерная женщина уже ждала ее внизу.
— Прошу прощения за неудобства, — вежливо сказала ей Рена. — Я больше вас не побеспокою.
Женщина окинула ее с головы до ног пристальным взглядом.
— Очень надеюсь, что вы не взяли ничего чужого.
Рена сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки.
— Можете быть уверенной, что не взяла, — сказала она.
