– Конечно, – ответил он.
21.30
Главная задача спутника – провести измерение уровня космической радиации, технологию которого разработал доктор Джеймс Ван Аллен из Государственного университета штата Айова. Основной научный прибор на борту – счетчик Гейгера.
Выйдя из кабинета, Элспет повернула налево, однако прошла мимо женской уборной и проскользнула в кабинет полковника Хайда.
Он был пуст.
Элспет тихо прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней, дрожа от облегчения. Слезы затуманивали глаза. Цель всей жизни – перед ней, на расстоянии вытянутой руки, но ради этой цели она предала лучшего человека на свете, разрушила собственную семью, а теперь обречена покинуть родину и провести остаток дней в далекой и неведомой стране.
Прикрыв глаза, она заставила себя дышать медленно и размеренно: вдох – выдох, вдох – выдох, вдох – выдох. Это помогло.
Элспет повернула торчащий в двери ключ, затем подошла к шкафу за письменным столом Хайда и присела перед дверцей сейфа. Почему-то вспомнилась латинская пословица, которую она проходила в школе: «Festina lente» – «Поспешай медленно».
Элспет повторила действия, которые несколько часов назад совершил Хайд. Сперва четыре раза повернула ручку против часовой стрелки, остановившись на числе 10. Затем – три раза в другую сторону, остановившись на 29. И еще дважды против часовой стрелки, остановившись на 14. Дернула за ручку. Дверца не поддалась.
Снаружи, из коридора, донеслись шаги и женский голос; звучали они как-то неестественно громко, словно в кошмарном сне. Элспет замерла. Однако женские каблучки процокали мимо, и голос затих.
Первое число – 10, это Элспет знала точно. Она снова набрала 10, затем 28 и снова 14.
Дверца не открывалась.
Элспет попробовала комбинации 28–11 и 29–11. Пальцы стали скользкими от пота; она вытерла их о подол платья. 10–29–13. 10–28–13.
Исчерпана половина комбинаций из списка. Никаких результатов.
Издалека донесся предупредительный сигнал сирены: два коротких гудка и один длинный. Это означало, что все посторонние должны покинуть пусковую площадку. Запуск через час.
10–29–12. Не сработало.
10–28–12. Есть!
Торжествуя, она распахнула тяжелую дверцу.
Блоки были на месте – и Элспет поздравила себя с победой.
Разбирать блоки и срисовывать проводку времени не было. Придется взять их с собой на пляж. Там Тео либо скопирует схему проводки, либо просто вставит в передатчик один из этих блоков.
Вдруг ей пришла в голову новая мысль. Что, если за оставшийся час кто-нибудь заметит отсутствие блоков и поднимет тревогу? Впрочем, полковник Хайд ушел в блокгауз и скорее всего сюда уже не вернется… Так или иначе, придется рискнуть.
Снаружи снова послышались шаги – тяжелые, мужские. На этот раз они остановились у двери кабинета. Кто-то подергал за ручку.
Элспет застыла на месте.
– Эй, Билл, ты тут? – донесся мужской голос.
Кажется, Гарри Лейн. Какого черта ему здесь надо?!
Дверь снова дернулась. Элспет не осмеливалась даже дышать.
– С чего бы это Биллу запирать дверь? – проворчал Гарри за дверью. – Никогда он не запирается.
– Ну, знаешь, – ответил ему другой голос, – я думаю, начальник службы безопасности вправе запирать свой кабинет, когда пожелает.
Послышались удаляющиеся шаги и голос Гарри:
– Безопасность, как же! Просто боится, что у него из шкафа бутылку скотча сопрут!
Элспет схватила блоки и сунула их к себе в сумочку. Потом закрыла сейф, торопливо повернула замок и захлопнула дверцы шкафа.
Повернула ключ, вышла из кабинета…
Перед ней стоял Гарри Лейн.
– Ой! – не удержалась от восклицания Элспет.
– Что вы там делали? – нахмурился Лейн.
– Н-ничего, – пробормотала она и попыталась пройти мимо.
Он схватил ее за локоть и больно сжал.
– Если «ничего», то зачем запирались?
Его грубость разозлила Элспет, и, забыв о том, что надо изображать смирение, она рявкнула:
– А ну отпустите меня, пока я вам глаза не выцарапала, медведь вы безмозглый!
Пораженный таким наскоком, Лейн выпустил ее руку и отступил на шаг, однако сказал:
– И все же хотелось бы знать, что вы делали в кабинете у полковника.
Вдруг ее осенило.
– Мне понадобилось поправить чулок, а женская уборная была занята. Вот я и воспользовалась кабинетом полковника в его отсутствие. Уверена, он не стал бы возражать.
– А… – протянул Гарри. – Ну да… наверное… не стал бы.
– Понимаю, все мы сейчас озабочены безопасностью, – смягчив тон, проговорила Элспет, – но все же это не причина оставлять на мне синяки.
– Да… гм… извините.
Тяжело дыша, Элспет прошла мимо него к себе в кабинет.
Люк ждал ее на том же месте, где она его оставила.
– Я готова, – сказала она.
Он поднялся.
– Поедешь отсюда прямо в мотель. – По его лицу Элспет видела, что он с трудом сдерживает чувства.
– Да, – просто ответила она.
– А утром уедешь в Майами и сядешь на первый же самолет в Европу.
– Да.
Он удовлетворенно кивнул. Вместе они спустились по лестнице и вышли в теплую ночь. Люк довел Элспет до машины. Когда она открыла дверцу, он сказал:
– Отдай мне свой пропуск.
Элспет открыла сумку… и ее охватила паника. Блоки лежали наверху, на самом виду! По счастью, Люк их не заметил. С неизменной своей вежливостью он отвел взгляд, не желая заглядывать в дамскую сумочку. Элспет торопливо отдала ему пропуск на космодром и закрыла сумку.
– Я провожу тебя до ворот на джипе, – сказал он, сунув пропуск в карман.
Элспет поняла: это прощание. Больше она его не увидит. Слезы сдавили ей горло; не в силах ответить, она села в машину и захлопнула дверцу.
Сглотнув слезы, она тронулась с места. Позади нее мигнули и загорелись фары джипа. Вместе они проехали мимо пусковой площадки; взглянув туда, Элспет заметила, что сервисная башня чуть отведена в сторону, и ракета стоит, освободившись из ее надежных объятий – нагая, белоснежная, залитая светом прожекторов, такая хрупкая и неустойчивая на вид, словно любой толчок может опрокинуть ее наземь. Элспет взглянула на часы: без минуты десять. Осталось сорок пять минут.
Не останавливаясь, она выехала за ворота. Огни джипа в зеркале заднего вида становились все меньше и наконец исчезли за поворотом.
