Сорхо преподнес девушке урок, прикинувшись НПЦ, и, наверняка, изрядно забавлялся, глядя на ее ухищрения ради его расположения. А уж она ему соловушкой заливалась, дурой себя выставляла… Нет, это же надо так опростоволоситься!
Вообще, прогресс ее персонажа, точнее, почти полное его отсутствие, Хэйт печалил. Следовало решить проблему Гильдии — или же распроститься с этой идеей полностью.
… Меч, вколоченный в землю, никуда не делся. И стражник не подобрел. И возникло у Хэйт непреодолимое желание махнуть на все сложности в прокачке чара, и просто играть — в свое удовольствие. Именно в этот момент взгляд ее заметил кусочек угля, завалившийся между крупными булыжниками мостовой. А ведь в особой части инвентаря у нее точно лежит карта Велегарда, любопытно, можно ли…
Как выяснилось, можно. И достать карту, и сделать на обратной стороне углем эскиз строения: гигантский меч, запечатленный таким странным образом, стал для Хэйт не просто рисунком, но символом крушения надежд. Было горько это осознавать, но внутрь она не попадет. По два серебряных за ночь в Обжорке — да она скорее героя удалит, чем наберет нужную сумму!
Плевать, сражаются же другие мистики без пассивки на удачу — чем она хуже?
Хэйт глянула искоса на получившийся эскиз, отложила прямо на мостовую, чтобы вытереть замаранные углем пальцы.
— Эй! — гневно окликнула она наглеца, потянувшегося за наброском. Схватила лист прочной, но не особенно качественной бумаги, прижала к груди. — Лапы прочь!
— Простите, милая леди, — примирительно произнес воин в сверкающих латных доспехах. — Я не собирался ее красть.
— Ее? — после долгого дня, посвященного живописи и «смены» в Обжорке Хэйт не могла похвастаться скоростью мыслительного процесса. Воин ее заинтересовал: паладин или рыцарь, уж точно, не НПЦ, едва ли столь беден, чтобы подбирать мусор из уличной пыли, и вид вполне приличный…
— Картину. Сколько вы за нее хотите?
— Не продается, — хмуро бросила Хэйт, ни секунды не раздумывая. Десяток серебряных ее затруднений не решат, а рисунок — это символ, зарубка в памяти. — Да и никакая это не картина. Набросок, эскиз, ясно?
— Я заплачу любую цену.
Чудной малый… Любую цену, конечно, мечтать не вредно… Прямо-таки по классике: «Свежо предание, а верится с трудом»
[3]…
— Откройте для меня ту дверь, — Хэйт устало махнула рукой в сторону стражника, подпирающего алебарду и посматривающего в их сторону с некоторым любопытством.
— На сколько посещений? — неожиданно спросил воин. Девушка-то ждала, что он стушуется и оставит глупую затею с рисунком.
— А есть разница? — робко уточнила она. Робко, чтобы не спугнуть ненароком богатенького доброхота, готового отвалить пять золотых за десятиминутную мазню.
— Вообще-то да, — спокойно отозвался мужчина. — Вы ведь будущий маг? Тогда каждый визит для вас будет платным. Это как экскурсия. Хотя… Постойте здесь, я сейчас вернусь. Только не уходите никуда!
Еще бы Хэйт ушла! Она, точно завороженная, наблюдала за воином. Тот дошел до стражника, перекинулся парой фраз (слишком тихо, чтобы Хэйт расслышала содержание разговора), передал пухлый матерчатый кошель. Девушка ущипнула себя за запястье — ага, и виртуальное тело реагирует на причиняемую себе боль. Тогда, получается, ей не снится этот Дед Мороз в доспехах?..
— Я уладил вопрос, — воин вернулся. — Десять посещений, в любое время. Я исполнил желание леди?
— Д-да, — Хэйт кивнула. В голове воображаемый оркестр навязчиво играл «Jingle Bells»
[4]. Она протянула лист с наброском мужчине. — Возьмите. Но… Почему? Это же большая сумма, а рисунок… В нем нет ничего особенного. Явно не тянет на такую стоимость.
— Для вас, милая леди — нет, а для меня — более чем, — мягко улыбнулся мужчина, принимая от Хэйт протянутый эскиз. — Видите ли, я начинал игру в Велегарде. И Гильдия Воинов долгое время была моим вторым домом. Да и строение мне очень нравится. Я скринов с ним кучу сделал, видео писал даже. И очень жалел, что не могу нарисовать, вам, наверное, это глупостью покажется. Просто скрин — не то, я хотел картину в самой игре. Чтобы повесить на стену в своем доме, посматривать, вспоминать, каким все было впечатляющим в начале игры.
Воин умолк и, кажется, смутился.
— Это вовсе не кажется мне глупостью, — Хэйт улыбнулась. — И спасибо вам.
— О, это я вам признателен! — воин потянулся к кошельку, видимо, собираясь добавить денег сверх платы за вход. — Примите…
Хэйт резко замотала головой. За эскиз этот неисправимый романтик переплатил стократно, принять хоть на медяк больше — значило бы поступиться гордостью.
— Понимаю, — кивнул воин. — Я открыл для вас одну дверь, вы — излечили мою ностальгию. Справедливо!
Фигура воина замерцала и исчезла в серо-синей вспышке. Наверняка, полетел устраивать картинку на видное место в частном домике (они стоили — Хэйт проверяла — просто невероятно дорого для среднего игрока, так что полсотни золотых на прихоть он потратить был вполне в состоянии). А ведь имени его она и не спросила…
Девушка плавной походкой направилась к стражнику.
— Желаете пройти внутрь? — подобострастно спросил НПЦ.
— Нет, не сегодня, — ответила Хэйт, ухмыльнувшись. Не одних людей меняют деньги. На неписей (так в простонародье окрестили НПЦ ее знакомые из другой онлайн-игры, хотя как они их только не обзывали) они тоже ох, как влияют. — Выход!
«Завидуйте, ехидны», — улыбнулась про себя Вероника, откидываясь на округлую спинку стула, принимая довольно вольготную позу. На лице же не было ни тени улыбки, и смотрела она в окно, поверх голов одногруппниц, одаряющих девушку не самыми благожелательными взглядами. Уж с чем-чем, а с фигурой у нее проблем не было. Ни ранних «ушек спаниеля», как у Светочки, ни приятной, но все же излишней полноты Ольги, ни категоричной плоскости в том месте, где полагается быть груди, как у Ани, ни тем более — несоразмерно крупной филейной части Полины, — у Вероники не наблюдалось. Аккуратное, гармоничное тело, хоть на подиум, разве что роста немного не хватило для «модельной внешности». Впрочем, в «модельки» она никогда и не стремилась.
Гламур и пафос плохо сочетались с ее натурой, если не сказать — не сочетались вовсе.
Шел второй час позирования, аудитория не отличалась качеством обогрева, так что по коже Вероники время от времени пробегали волны дрожи, но она старательно не замечала неудобств, в том числе и затекших мышц. Она перебирала в памяти героев прошлого вечера: пузатого плута Сорхо (и ведь надо было такую внешность сотворить!) и безымянного рыцаря (или таки паладина?..), эдакого чудаковатого богатея, вернувшего ей надежду в минуту, когда она готова была сдаться… В общем, пока тело отсиживало часы в холодной аудитории, мысли Вероники витали вокруг злоключений ее виртуального прообраза.
