Ему следует позвонить ей до разговора со Степфордом о месте пребывания Уотерхауса – просто по справедливости надо предупредить ее. У него в мобильнике остался ее номер: должно быть, Чарли дала сестре его номер, и на прошлой неделе Оливия прислала ему эсэмэску, сообщив, что с нетерпением ждет «свидетельствования» в его компании. Ретроспективно, когда свадьба Уотерхауса осталась в прошлом, Гиббс осознал, что тоже с нетерпением ждал этого. Какой вообще смысл в жизни, если не ждешь чего-то с нетерпением?
Он решил не торопиться со звонком Оливии. Можно и повременить часок.
* * *
И куда же он опять подевался? Бронируя виллу «Дельфины», Чарли прикидывала, какими возбуждающими и расточительными будут две недели в этом огромном и шикарном доме, но она не ожидала столь сильного разочарования. Дома, когда Саймон исчезал и она искала его, ей обычно удавалось его найти через пару секунд. Здесь же поиски резко затягивались: меньше всего Чарли хотелось в одуряющей жаре пробежаться по тридцати комнатам.
– Саймон? – позвала она, стоя у подножия беломраморной лестницы.
Может, он в туалете? Нет, слишком долго его нет… разумеется, если он не захватил с собой почитать «Моби Дика», но его любимый роман она только что видела возле бассейна. В спальне мужа тоже не может быть – меньше всего он рискнул бы позволить ей застать его в спальне. Неужели он готовит ланч на кухне? Вчера Чарли пожаловалась, что слишком долго придется сдирать панцири с креветок, которых они купили в ближайшем супермаркете. Может, Саймон решил заранее очистить их сегодня, чтобы избавить ее от этого унылого занятия? Она мысленно посмеялась над собой. Размечталась…
Направившись в кухню, Чарли поправила верх купальника, и тогда что-то вдруг бросилось ей в глаза: листок бумаги на серванте с каким-то текстом, написанным большими буквами. Неужели он ушел, оставив ей записку? Нет, загорая на лежаке, она заметила бы его уход – ему пришлось бы пройти прямо мимо нее. И нет, это не просто листок, а самолетный билет Саймона. И на нем написано: «CB2 9AW, Кембридж, Бентли-гроув, дом 11». Чарли задумчиво нахмурилась. Чей это адрес? Хотел ли он, чтобы она нашла его, или просто записал для себя, чтобы не забыть? Есть ли у него знакомые в Кембридже? Насколько ей известно, нет…
С лестницы донесся звук чьих-то шагов.
– Ты звала меня? – спросил Саймон. – Я поднялся на террасу, чтобы лучше разглядеть ту физиономию на горе. Тебе стоит подняться… увидишь ее сразу.
Неужели он до сих пор никак не угомонится?
– Я не расстроюсь, если не увижу этой физиономии.
– Мне хочется, чтобы ты посмотрела, – упорствовал ее муж.
Он начал снова подниматься по лестнице.
– А что там за дом одиннадцать в Кембридже на Бентли-гроув? – спросила жена Уотерхауса.
– Гм?
– Индекс CB-два девять-AW.
Саймон смутился.
– О чем ты говоришь?
– Об этом. – Чарли помахала перед ним билетом на самолет.
– Дай-ка взглянуть. – Мужчина подошел ближе и взглянул на адрес, а потом на жену. – Понятия не имею, – сказал он. – Разве это не твой самолетный билет?
– Нет. Твой, – сообщила она. – Мой около бассейна… я использую его в качестве закладки. А ты сунул свой в карман, когда мы сели в самолет… я сама видела. В какой-то момент, начиная с вечера пятницы и до сегодняшнего утра, ты, должно быть, вытащил его, записал на нем этот адрес и оставил его на серванте.
Как же он мог этого не помнить?
Саймон недоуменно покачал головой.
– Нет. Я ничего не писал. А ты?
– Я? – Чарли рассмеялась. – Очевидно же, что я не писала, иначе не спрашивала бы тебя, почему ты записал какой-то адрес!
Ее слова, казалось, не убедили полицейского. Женщина с тревогой осознала, что он устремил на нее тот взгляд, каким смотрел на подозреваемых во время допроса: отстраненно-настороженный.
– Кто живет в доме одиннадцать по Бентли-гроув? – спросил он.
– Саймон, это самый безумный разговор с начала нашего знакомства… и давай посмотрим правде в глаза: мы столкнулись с жестким соперничеством. Я ничего не знаю об этом адресе. А ты должен, потому что сам записал его, так почему же ты не желаешь сказать мне, кто живет там?
– Кембридж. Ты ведь училась в Кембридже.
– Не смей изображать недоверчивость! Говори, что происходит, или я…
– Чарли, я не писал этого. Я никого не знаю в Кембридже. – Мужчина больше не выглядел настороженным, теперь он был рассержен. – Что, черт возьми, происходит?! Ты услышала, что я спускаюсь, и поняла, что у тебя не остается времени спрятать адрес, поэтому придумала какой-то дурацкий, замысловатый двойной блеф – решила обвинить меня в написании этого адреса. Хитро. Только, понимаешь ли, этот номер у тебя не пройдет. Я лично уверен, что не записывал его, запомни! Таким образом, остаешься только ты. Если, конечно, тебе не захочется приплести сюда Доминго… может, он написал это.
– Эй, эй, не кипятись! – Чарли подняла руки. – Саймон, это какое-то безумие. Успокойся, ладно? Я не писала этого. Доминго тоже не писал, он ведь едва лопочет по-английски. Значит, именно ты сделал это. Остаешься только ты.
– За исключением того, что я тоже не писал. – Выражение лица мужа испугало ее. – Если происходит что-то, о чем мне неизвестно, тебе лучше сразу признаться. Каким бы скверным ни оказалось дело.
Из глаз Чарли брызнули слезы. Волна жуткого смятения, зародившись в глубинах ее существа, выплеснулась наружу, отчего все ее тело мгновенно покрылось гусиной кожей. Если ты говоришь правду, а тебе не верит человек, который так много для тебя значит, то что же еще можно сделать?
– Я не писала этого! – выкрикнула она, глядя прямо на Саймона. – Ладно, если ты говоришь, что тоже не писал этого, я верю тебе… и тебе тоже следовало бы верить мне.
– Ты хочешь, чтобы я обыскал эту виллу и нашел незваных гостей с синими чернильными ручками? – сухо поинтересовался Уотерхаус. – Или для начала лучше проверить, нет ли такой ручки в твоей сумочке?
– Проверить мою…
– Подозреваю, что чернила идеально совпадут.
«О боже, помоги прекратить этот кошмар!» Есть ли у нее шанс покончить с этой ситуацией, пока она не перешла в неуправляемый скандал? Ведь у нее в сумочке действительно есть синяя ручка, и если Саймон найдет ее… Но она ведь ничего не писала на чертовом билете! К тому же он и сам мог с легкостью воспользоваться ручкой из ее сумочки. Нет, такие мысли только ухудшат положение. Им необходимо доверять друг другу.
– Должно быть, это написал Доминго, – предположила Чарли. – Знает он английский или нет… но он, должно быть… ну, не знаю, наверное, принял чье-то сообщение… может, от своих хозяев, может, они – англичане. Может, они живут в Кембридже, или отдыхают там, или поехали в гости.
Возможно ли это? Вполне, если Саймон говорил правду.
