– А вы не думаете, что они опасались настраивать Конни против ее же родителей? – спросил Саймон. – И потому не захотели вмешиваться?
– Нет, – решительно возразил Боускилл. – Ничего подобного. Их ни капельки не волновала жизнь Вэл и Джеффа Монков, они опасались только лишних хлопот. Им просто не хотелось тратить свои силы. Начали лопотать что-то о необходимости самостоятельности, о порочной зависимости… Отвратительно, честно говоря, – полнейшее отрицание ответственности. Я никогда не поступлю так со своим ребенком, если он у меня появится. Я смотрел на них и думал: «Кто же вы на самом деле? Почему мне приходится терпеть такое отношение?» Вот потому-то с тех пор я… ни разу не разговаривал с ними.
– Да, звучит сурово, – заметил полицейский.
Он постарался изобразить мрачную подавленность под стать Боускиллу, скрывая свое удовлетворение. У него имелась одна версия, и хотя он пока не получил достаточного подтверждения, все только что сказанное его собеседником показывало, что скоро доказательства будут.
17
Пятница, 23 июля 2010 года
– Конни.
«Похоже, ты не рад видеть меня, – подумала я. – И тебе не прибавит радости то, что я собираюсь сказать».
– Спасибо, что пришел.
Он не твой муж. Он – незнакомец. Это деловая встреча.
Я предложила Киту посмотреть меню, но он отклонил предложение. От него пахло пивом. Мы зашли в ресторан отеля «Даблтри», где поселилась Селина Гейн, а теперь и я сама. Я сняла здесь номер около часа тому назад.
– Не голоден? – спросила я. – Пожалуй, я тоже не буду ужинать.
Хотя, пожалуй, и жаль. Готовят здесь, вероятно, вкусно. И как шикарно выглядят лаймово-зеленые и фиолетовые драпировки… Они навели меня на мысль о платье той мертвой женщины: такие же цвета.
Положив меню на столик, я налила нам воды.
– Не ломай комедию, – бросил Кит. – Зачем мы встретились здесь?
Он предпочел пока не садиться, явно настроенный на бегство и не желающий соглашаться на разговор со мной, не узнав его темы.
– Я здесь живу, – отозвалась я.
Я не стала сообщать ему, что Селина Гейн тоже живет здесь. Хотя, разумеется, он мог уже знать об этом.
– Ты… – Его дыхание участилось, словно он уже пустился в бегство.
Интересно, подумал ли он о бегстве. Трудно ли ему устоять на месте?
– Ты без всяких объяснений сбежала с празднования своего дня рождения… – продолжил Кристофер.
– Само празднование и было объяснением. Оно и подаренное тобой платье.
– Клянусь богом, Кон…
– Не важно, – прервала его я, – пустяки. Мне нужно поговорить с тобой на другую тему. Присядь. Садись же.
Неохотно он опустился на стул, устроившись за столом напротив меня. Я впервые видела столь напряженного человека – плечи сгорблены, челюсти сжаты, лицо покраснело.
– Нам надо обсудить рабочие дела, – произнес он.
– Давай.
В конце концов, это именно деловая встреча. Нельзя пригласить мужа на деловую встречу и запретить ему говорить о работе.
– Ты являешься коммерческим и финансовым директором фирмы «Нулли». Вся стратегия создана тобой, все планирование… Именно ты своевременно обеспечивала все выплаты. Я и сам мог поднатореть в этом плане, мои сотрудники способны делать то же самое, но мы понапрасну тратим наше время, если ты не выполняешь свою часть обязанностей.
– Согласна, – бросила я.
– Если ты не будешь успешно продолжать этим заниматься, «Нулли» развалится.
– И ты полагаешь, что я не смогу успешно продолжать?
– А ты?
– Да, я практически забросила дела, – признала я, – с тех пор, как увидела ту женщину на вебсайте «Золотой ярмарки». Но с тех пор прошло меньше недели. Фирма не рассыпется в прах из-за того, что я неделю пренебрегала бумажной работой. В любом случае все это несущественно. К этому времени в будущем году «Нулли» уже вряд ли будет существовать.
– О чем ты говоришь? – резко побледнев, спросил Кит.
– Ты достаточно умен и решителен, – оживленно произнесла я, решив, что следует дать ему некоторую компенсацию за потерю как жены, так и бизнеса. – Ты с легкостью создашь другую фирму без меня. Я уверена, она будет более чем успешной.
Губы и глаза Кита начали подергиваться – с какой-то судорожной несогласованностью. Он и подумать не мог, что такое может случиться с ним. Я понимала, каковы сейчас его чувства.
– Как ты можешь… – простонал он.
«Очень жаль, – подумала я, – к сожалению, после всего случившегося я не стала любить тебя меньше. Я стала меньше верить тебе, меньше понимать тебя и с большей охотой готова причинять тебе боль, однако любовь осталась неизменной. Я даже не представляла, что такое возможно… А ты представлял, Кит?»
Я подавила желание объясниться, осознав всю бесполезность каких-либо объяснений.
– Как ты можешь спокойно сидеть тут и заявлять о твоем намерении разрушить все, чего мы добились? – Его голос прозвучал глухо, хрипло. – Наш брак, нашу фирму…
– Мне нужно, чтобы ты прочитал кое-что. – Я достала из сумочки письмо и положила его на стол перед ним. – Мне хотелось, чтобы ты ознакомился с этим до Селины Гейн. Как только ты дашь свое «добро», я подсуну письмо под дверь ее номера. Она тоже живет здесь. Знал ли ты об этом?
Кит медленно покачал головой. Его удивленно расширяющиеся глаза бегали по строчкам написанного мной послания.
Я опасалась, что мне трудно будет связно изложить эту историю, но оказалось, что более легких писем я еще не писала. Я предположила, для удобства осуществления своего замысла, что Селина Гейн невиновна, и объяснила ей все, что могла объяснить: обнаружение ее адреса в навигаторе мужа, мои подозрения и страхи, то, как они вынудили меня поджидать возле ее дома и следить за ней, как, оглядываясь назад, я пожалела, что струсила и прямо не поговорила с ней. Мне подумалось, что если б Селина сама попала в такую страшную и непонятную ситуацию, как я, она предпочла бы именно такое завершение: откровенное письмо с объяснениями и извинениями одного ни в чем не виноватого человека другому.
Я не тратила время, озадачиваясь тем, в чем следует признаться, а о чем лучше умолчать, и не скупилась на информацию, поведав гораздо больше того, что доктору Гейн нужно было знать, – даже то, что я тоже остановилась в «Гарден-хаус», хотя мой номер находился в другом крыле здания. «Мне жаль, если вам покажется, что я опять выслеживаю вас, – пояснила я. – На самом деле это не так. Я выбрала этот отель, поскольку запомнила его название, а это случилось только потому, что я звонила вам сюда. В идеале, я могла бы проявить тактичность и выбрать другой отель, но не смогла: мои силы истощены, вместо жизненного тонуса во мне образовалось нечто вроде глубокой долговой ямы».
