– Муж.
– Кит?
– Вчера Конни отмечала свой день рождения. Он подарил ей платье: такое же, как она видела на той мертвой женщине на видеозаписи виртуального тура – другой расцветки, но фасон точно такой же. Хотя мне не следовало ничего вам говорить.
– То есть вы разговаривали с ней вчера, – уточнила жена полицейского.
Почему же все, что Конни Боускилл говорила – Саймону, Сэму, Элис, – требовало от Чарли такой колоссальной борьбы с недоверием? Может, она считает, что эта женщина – патологическая лгунья?
– А помимо платья, о чем вы еще с ней говорили?
– Конни рассказывала о своих страхах, несчастьях, подозрениях – все как обычно. Наши сеансы всегда проходили далеко не просто, однако… прежде я никогда не боялась за нее, а последний раз она сообщила две такие новости… Не знаю, но эта ситуация с платьями действительно потрясла меня. Ночью мне даже кошмар приснился – и я сознавала, что это кошмарный сон, несмотря на то, что все произошло в реальности. Мне приснился наш с Конни сеанс, в точности: она сидит в моем кабинете, говоря мне, что это платье голубое с розовым, а то, другое – зеленое с розовато-лиловым. – Элис вздрогнула. – Порой само зло таится в таких ничтожных деталях.
Чарли знала, что она имела в виду, и пожалела о своем знании.
– Меня преследует мысль о том, что этот Кит – а ведь я даже не видела его – заранее купил по платью для каждой из своих женщин. Одна из них умерла на ковре где-то в Кембридже… а что случится с другой? – Гомеопат, повернувшись к своей новой знакомой, коснулась ее руки. Ярко-алая губная помада контрастно подчеркивала бледность ее лица. – Где же она? Почему не подходит ни к одному телефону?
– Вы упомянули о двух новостях, – Чарли осознала свое преимущество как человека, менее всего склонного волноваться в данном случае.
Она даже чувствовала себя слегка обделенной. Саймон волновался за Конни Боускилл, Элис волновалась еще больше, если такое возможно. Они могут слиться в едином порыве, и получится компания изрядных паникеров. Чарли ничуть не сомневалась, что эта Психованная Конни болтает чепуху – поэтому она им не подходит.
– Так какие же еще слова Конни напугали вас? – спросила она Элис.
– Они не имеют смысла без контекста: «Центр Дохлой Кнопки».
– Что? – рассмеявшись, спросила жена Саймона.
– Испугалась не только я. Конни что-то вспомнила, когда произнесла их, – точно до нее наконец дошло то, что ей никак не удавалось понять раньше. Я заметила какое-то испуганное озарение в ее глазах – знать бы только, какое! Будто она вдруг мысленно увидела призрак. И она тут же вскочила и выбежала из кабинета – буквально умчалась куда-то.
– Значит, «Центр Дохлой Кнопки»?
– В две тысячи третьем году Конни и Кит едва не переехали в Кембридж. Они собирались купить дом, находившийся по соседству с частной школой, под названием «Центр Хло Клопски». Конни тогда сильно нервничала из-за того, что придется уехать далеко от своей родни. И вбила себе в голову, что не может жить в доме, который не имеет названия.
– Какого названия?
– Ну, понимаете, типа «Вязы», «Тополя», «Конец Лета»…
– А, ясно, поняла, – закивала Чарли.
Но поняла ли она на самом деле? Нет, не совсем. Даже совсем не поняла, фактически.
– Но почему она не могла бы жить в безымянном доме? – уточнила жена полицейского.
Многие так живут. Большинство людей.
– Это был надуманный предлог, – объяснила Бин. – Конни всю жизнь прожила в Литтл-Холлинге, и каждый дом там имел свое название – она к этому привыкла. Она боялась потеряться вдали от единственного знакомого ей местечка и стыдилась признаться в этом. Они с Китом нашли хороший дом – прекрасный дом, по крайней мере, она так говорила, – и она заявила ему, что не согласится на покупку, если они не придумают дому название. Дом находился рядом со школой «Центр Хло Клопски», и Кит – в шутку – предложил назвать его по созвучию «Центром Дохлой Кнопки». Он спросил ее, не думает ли она, что такое название разозлит персонал школы и местного почтальона.
Чарли отвернулась, скрывая усмешку. Элис и Конни при желании могли считать это ужасным, но сама она сохранила за собой право считать это забавным.
– Так вы полагаете, что Конни о чем-то догадалась, упомянув об этой кнопке? – задала она новый вопрос. – Что-то испугало ее до такой степени, что она убежала?
– Я уверена в этом. Я мысленно прокручивала весь тот разговор – ничего больше не могло заставить ее потерять голову. Это было последнее, что она сказала перед уходом.
– А что именно она сказала напоследок, вы помните?
– Именно то, что я уже рассказала вам: что Кит предложил назвать дом «Центром Дохлой Кнопки» – в шутку или всерьез, кто знает? Мне кажется, он пошутил. Ну разве может прийти кому-то в голову действительно дать дому такое название?
Чарли подумала, что никогда не знаешь толком, что может взбрести в человеческую голову, но вслух предпочла согласиться с собеседницей:
– Да уж, никому.
Всегда мог найтись какой-то идиот, готовый доказать, что вы ошибаетесь. После всех испытаний, свалившихся на долю Элис, – да и после того, на что она сама решилась, – Чарли могла только удивляться, как эта бедняжка сохранила такую наивность.
– Он заявил, что чем больше думает об этом названии, тем больше оно сродняется с ним, и даже предложил заказать декоративный диск для входной двери. – Бин прищурилась, сосредоточившись на воспоминаниях. – По-моему, это последнее, что сказала Конни перед… Ой, нет, простите! Кит предложил и другое название для дома, еще глупее – «Пардонер-лейн, семнадцать». Но не оно спровоцировало ужасную реакцию Конни.
– Откуда вы знаете?
– Трудно объяснить. Вы, вероятно, не верите в энергетические вибрации…
– Скорее всего нет, – признала Чарли.
Элис сменила тактику.
– Тогда поверьте мне на слово: Конни вдруг всполошилась, произнеся «Центр Дохлой Кнопки» – то самое ужасно дурацкое название. Кто мог придумать такое возмутительное название для полюбившегося дома, в котором сам хотел жить? Даже в шутку такого не придумаешь.
Чарли вдруг с удивлением почувствовала, как гомеопат вздрогнула. Возможна ли такая чувствительность? Уж не вибрации ли это и в самом деле?
«Центр Дохлой Кнопки». Нажми эту кнопку, и кто-то сдохнет…
– Дом семнадцать по Пардонер-лейн – это адрес того прекрасного дома, который они так и не купили, – добавила Элис.
– Поэтому Кит так цеплялся именно за этот адрес?
– Нет, он… – Бин задумчиво взглянула в небо. – Ах! – удивленно воскликнула она, словно вдруг передумала. – Знаете, может, вы и правы. Может, он имел в виду нечто другое: мол, не стоит придумывать дому дурацкие названия – пусть его разумным названием станет сам адрес «Пардонер-лейн, семнадцать». Хотя, должна признаться, что после рассказа Конни у меня создалось иное впечатление.
