Нассим Николас Талеб (род. 1960) – американский экономист, трейдер, автор теории «Черный лебедь» (теория о редких, труднопрогнозируемых событиях, которые имеют существенные последствия, но, несмотря на свою значимость, почти всегда недооцениваются)
Специально для студентов-экономистов я разработал простенький тест, показывающий, насколько они действительно хороши как экономисты. А таковыми себя считают девять из десяти. Действительно, они сначала четыре года учились на бакалавра экономики, потом еще два года на магистра. Конечно же, они считают себя хорошими экономистами. Тогда я прошу их ответить на десять вопросов. Студентам необходимо дать диапазон правильного ответа с вероятностью 90 %. Ну куда уж проще? Вы тоже, если считаете себя хорошим экономистом, можете пройти этот тест.
1. Дефицит бюджета США в 2015 году.
2. ВВП РФ в долларовом выражении на конец 2015 года приблизился к уровню:
1998 года;
2003 года;
2008 года.
3. Внешний долг РФ накануне кризиса 1998 года.
4. Место РФ в мире по объему экспорта на 2015 год.
5. Государственный внешний долг РФ на 2015 год.
6. Стоимость заимствования в долларах для РФ в 2015 году.
7. Стоимость заимствования в долларах для РАО «Газпром» в 2015 году.
8. Показатель Р/Е для акций ВТБ в 2015 году.
9. Значение индекса РТС в ноябре 2015 и максимум за 2008 год.
10. Максимальная и минимальная цена на нефть за последние десять лет.
Проверьте себя: укажите диапазон правильных значений с вероятностью 90 %. Ответы на тест вы найдете в конце книги. Ставлю миллион на то, что вы будете поражены разбившейся иллюзией.
2.5. «Доллар к концу года вырастет до ста рублей». Эффект привязки
Меня всегда удивляли прогнозы доморощенных экспертов относительно будущей динамики курса доллара, цен на нефть, фондовых индексов, ВВП и прочих экономических показателей. Да и политических тоже. Обычно «эксперт» напускает глубокомысленное выражение лица и задумчиво произносит: «Доллар к концу года вырастет до 100 рублей». Почему именно до 100, а не до 93? Почему к концу года, а не 17 ноября? Почему, в конце концов, вырастет, а не упадет? На эти вопросы нет ответов. Точнее, их так много (каждый «эксперт» выложит на-гора минимум десять факторов в пользу своего прогноза), что этой теме будет посвящена отдельная глава (см. главу 3). А пока постараемся понять, откуда в голове «экспертов» берутся эти цифры (целевые показатели).
Ответ прост: в условиях повышенной (или полной) неопределенности целевые показатели прогнозов берутся… с потолка. То есть эти целевые показатели, как правило, бессмысленны. Но не случайны! В нашей голове они формируются под влиянием эффекта привязки.
Эффект привязки искажает умение правильно оценивать вероятность наступления события. Данный эффект проявляется во влиянии случайных факторов на наши суждения в ситуации неопределенности, но при условии, что перед оценкой неизвестного значения человек сталкивается с произвольным числом. В работах Канемана приводится следующий эксперимент, доказывающий наличие эффекта привязки в суждениях. Посетителям научного музея «Эксплораториум» в Сан-Франциско задавали два вопроса.
‣ Самая высокая в мире секвойя выше или ниже 365 метров?
‣ Как вы думаете, какова высота самой высокой секвойи?
На первый вопрос большинство ответило отрицательно (посетители полагали, что высота самой высокой секвойи меньше 365 метров). А среднее арифметическое на второй вопрос – 257 метров. Не 50, не 100 и даже не 200, а именно 257. Кстати, высота самых высоких секвой достигает 110 метров. То есть респонденты ошиблись в два с лишним раза! Отчего возникло такое большое расхождение?
Когда я задаю первый вопрос студентам, они реагируют примерно одинаково: «Да откуда мы можем это знать? Мы эту секвойю в жизни не видели!» То есть студенты не знают и не могут знать не то что максимальную, но даже и среднюю высоту секвойи. У них нет даже намека на ответ. Да, намека нет, но есть зацепка. Это цифра 365. Не зря же, думают они, в этом вопросе прозвучала цифра 365. Поэтому они, как и посетители музея «Эксплораториум», дают явно завышенный ответ. То есть в этом эксперименте используется верхняя привязка – 365 метров.
А что будет, если другой группе предложить нижнюю привязку, например 55 метров? Среднее значение резко упадет примерно до 86. Вывод: меняя формулировку вопроса, мы манипулируем процессом мышления других людей!
Таким образом, в условиях полной неопределенности (подавляющее большинство людей понятия не имеют не только о том, какова высота секвойи, но и где она растет и как выглядит) люди используют любую, даже абсолютно неинформативную подсказку. Разве это рационально?
А вот другой, не менее забавный эксперимент, который я часто провожу со студентами. Я прошу каждого написать на листочке бумаги первые три цифры номера своего телефона и положить на стол. Сделав паузу в минуту-другую (заняв их какой-либо несущественной проблемой), я задаю им вопрос: «В каком году умер Чингисхан?» В ответ – удивленные глаза, недовольные комментарии типа: «Мы это проходили уже давно», «Я на этой теме болела», «А кто такой вообще этот Чингисхан?». Но я настаиваю. В результате примерно 75 % называют год до начала второго тысячелетия. Привязка, которую я вбросил в группу, – три цифры телефона. Неважно, какие именно. Важно, что три, а не две и не четыре. Именно поэтому большинство студентов называют трехзначную дату смерти Чингисхана! Классический пример влияния неинформативных чисел на наши суждения.
Эффект привязки проявляется не только во влиянии цифр на наши суждения, но также и любой другой информации. Вот описание одного из моих любимых экспериментов. Я задаю группе студентов следующий вопрос: «Сколько вы готовы мне заплатить, если я буду читать для вас сонеты Шекспира?» Желаемую сумму я прошу написать на листочке бумаги и сдать мне. Обычно сумма, которую студенты готовы выложить за то, чтобы насладиться моим талантом чтеца, не превышает 100 рублей (но я не обижаюсь).
Другой группе студентов я задаю аналогичный вопрос, но диаметрально противоположный: «Сколько вы готовы заплатить мне, лишь бы я не начал читать вам сонеты Шекспира?» Сумма, которую они называют, обычно меньше, чем в первом случае, – от 20 до 70 рублей.
Странная штука – согласны? В первом случае студенты готовы заплатить мне за то, чтобы я почитал им стихи, а во втором – за то, чтобы я не читал им стихи. Секрет в эффекте привязки. В первом случае я привязал их к чтению, во втором – к нечтению. Их Система 1 уже получила сигнал (чтение или нечтение) и сразу же перешла ко второй задаче – денежной оценке. При этом Система 2 продолжает мирно спать, не задавая лишних вопросов. Эффектом привязки успешно пользуются маркетологи всего мира!
