Постепенно в науке накапливаются факты, которые вступают в противоречие с главенствующей парадигмой. Вначале они формируются в авангарде научных исследований – самыми молодыми, пассионарными или даже радикальными учеными. Постепенно новая теория завоевывает все больше и больше приверженцев, пока в конце концов не происходит самая настоящая научная революция.
Описанный механизм смены научных парадигм действует не только в точных науках, но и в общественных. Вы можете легко убедиться в этом сами, если проследите эволюцию взглядов на теорию общественного развития.
Сегодня мы являемся непосредственными свидетелями смены двух наиболее устойчивых и давних научных парадигм. Одна из них переворачивает устоявшиеся взгляды на теорию происхождения человека. Со времен Чарльза Дарвина считалось, что человек произошел от обезьяны, когда та слезла с деревьев и поселилась в африканских саваннах. Чтобы видеть над высокой травой, наши предки встали на задние лапы, а чтобы избежать перегрева во время коллективной охоты – сбросили волосяной покров.
Однако в последнее время ученые все больше отказываются от этой версии, ибо и даты не совпадают (когда человекообразная обезьяна встала на задние лапы, африканских саванн еще не было), и логика хромает (моя собака тоже быстро и подолгу бегает, однако она не сбрасывает свою «меховую шубу», что вынуждает меня ежедневно проводить уборку в квартире). Сегодня ученые все больше сходятся во мнении, что человек произошел от водной обезьяны. Мы больше похожи на водоплавающих, чем на шимпанзе, – не имеем волос (все лысые животные, как утверждают палеонтологи, имеют водных предков, даже слон), умеем управлять дыханием (а это необходимое условие для возникновения речи), имеем подкожный жир, как у кита (поэтому мы склонны к полноте, а обезьяна не может быть жирной в принципе). Но окончательная революция в науке о происхождении человека пока еще не свершилась, хотя ее противники уже давно перестали защищать главенствующую парадигму. Будьте уверены – это дело времени, и, возможно, учебники по истории и обществознанию для наших детей будут переписаны уже в ближайшие два-три года.
Вторая предреволюционная ситуация сложилась в экономике – науке о ведении хозяйства. Со времен отца-основателя экономики Адама Смита (1723–1790) все здание экономической науки выстроено на аксиомах, количество которых можно пересчитать по пальцам одной руки. Одна из этих аксиом – рациональное поведение экономических агентов.
Когда в XX веке в психологии и социологии стали накапливаться данные, противоречащие теории рационального поведения, экономисты стали придумывать различные ухищрения, лишь бы спасти эту часть фундамента. Однако процесс постепенного опровержения действующей парадигмы не остановить, и сегодня уже точно можно сказать, что битва за сохранение теории рационального поведения проиграна. Мы не ведем себя рационально, мы не принимаем правильные решения, мы не умеем делать объективный выбор.
Однако и в этой области революция пока не произошла. Действительно, если признать, что наше поведение иррационально, то понадобится пересмотреть огромное количество экономических теорем, моделей, гипотез, формул, теорий, то есть придется отказаться от действующей парадигмы (или как минимум осуществить ее глубокую ревизию).
Наивно думать, что на смену устаревшим взглядам на экономические проблемы придут кардинально новые, полностью опровергающие старые. Обычно, как показывает история, старая парадигма не отбрасывается за ненадобностью, а вливается в новую не как универсальный закон, а как объяснение частных случаев. Другими словами, происходит синтез двух парадигм. Скорее всего, подобный синтез мы увидим в экономической теории в самое ближайшее время – теория рационального поведения экономических агентов станет всего лишь частным случаем общей теории поведения, основанной на иррациональном выборе. И когда слияние старого и нового свершится, откроются новые горизонты, придут новые ученые с нестандартными взглядами, которые будут ставить и решать любопытнейшие, поистине революционные задачи. В какое же замечательное время мы живем!
Об авторе
Максим Киселев – доктор экономических наук, профессор, управляющий активами на финансовых рынках. Руководил деятельностью ряда российских финансовых компаний. Автор более 50 научных работ, посвященных проблемам функционирования финансовых рынков. Разработчик и ведущий бизнес-тренингов по принятию решений, выработке оптимальных стратегий в условиях финансовых кризисов. Приглашенный спикер ведущих российских бизнес-школ.
