– Если водворится. Кстати, на этот счет у меня появилась одна мысль. Что, если это все она провернула?
– Кто она?
– Ава.
– Ава? Не выдумывай! Ты случайно принял ее за Эйнштейна!
– При чем тут Эйнштейн? Все-таки послушай! Вообрази, что она разыскала типа, который очень похож на тебя. Ава достаточно хорошо тебя знает, чтобы устранить отличия. К тому же она из семьи Асторов и знает замок Хивер как свои пять пальцев. Леди организует похищение и мчится в Венецию, чтобы «получить от тебя обещанное». Она очень хочет заплатить, обвиняя тебя таким образом в похищении и навсегда утаивая бриллиант.
– Тебе бы детективы писать в свободное от работы время! Леди Ава хитра, но не до такой степени, а главное, у нее мозгов маловато.
– С этим я согласен. Ну, так что мы будем делать в ближайшее время? Отправимся в замок Хивер?
– Нет, в Ливингстон-Манор, он в двадцати километрах от Хивера. Сначала нужно узнать, что случилось с лордом Эллертоном. Его исчезновение нонсенс, такое не в его характере. Он само благородство, гостеприимство, любезность, в самом лучшем смысле этих слов. В любом случае, лорд не захлопнет двери перед носом у гостя. Особенно…
– Гостя твоего положения.
– Дурачок! О каком положении ты говоришь? Я сам себя не могу узнать, но не в этом дело! Я не уеду из Англии, пока не узнаю, что случилось с Эллертоном. У меня не выходит из головы, что две эти истории связаны между собой.
– Возможно, ты прав. Что ж, поедем навестим прекрасный замок!
Англичане довольно легкомысленно относятся к названиям своих владений, в них нет большой точности. Например, если Бодиам или Лидс вполне справедливо заслуживают статус замков, вздымая вверх свои старинные, окруженные рвами башни, то Петуорт скорее похож на помещичий дом, и Хивер, если и замок, то маленький. Что же касается Ливингстон-Манора, то, похоже, его срисовали прямо с лондонского Тауэра, настолько он был величественен. Возможно, немного пониже, но уж точно раза в два шире.
– Эта махина и есть стиль Тюдоров? – осведомился Адальбер, остановив машину в нескольких метрах от подвесного моста. – Я бы сказал, что этот замок Плантагенетов
[18].
– Это только фасад, но если нам позволят войти, ты залюбуешься лоджиями – это чистый Генрих VIII! Я уж не говорю о партерах, которые так любили его супруги. Надеюсь, лорд Эллертон вернулся домой и выслушает наши… бесчестные россказни! Потому что иначе никак не назовешь разговоры о несуществующем фильме. И еще надеюсь, что он меня не узнает. А мы ведь с ним старые друзья!
Возле ворот с железными накладками висел солидный колокол. Адальбер энергично толкнул его, и он откликнулся грубым церковным гудением. Возле ворот очень скоро открылось узкое готическое окошечко. Из него выглянул дворецкий, человек, явно скроенный по выкройке пещерного человека и мало подходящий для средневекового обрамления.
– Господа желают?..
Морозини нередко встречался с Седвиком, так что тому не составляло труда узнать его, тем приятнее было Альдо отметить, что безразличный взгляд дворецкого ничуть не оживился при виде гостя. Альдо протянул две визитные карточки и с хорошим американским акцентом представился:
– Меня зовут Жос Бонд из кинокомпании «Метро-Голдвин-Майер». Моего коллегу – Омер Вальтер. Мы хотели бы встретиться с лордом Эллертоном…
– Его нет.
– До сих пор?! – произнес не без высокомерия незнакомый голос. – Что за мания у старика? Куда мог деваться этот крокодил?
Фальшивые киношники одновременно обернулись и получили возможность созерцать Безупречного Питера Уолси во всей красе. Позади него сверкал металлом внушительный «Бентли», напоминавший ухоженностью автомобиль тети Амели, и в нем прямой, как палка, за рулем сидел Финч. Его милость изволил сменить элегантный городской наряд на костюм для гольфа из твида, изюминкой которого стал надетый под безупречного покроя куртку полосатый, очевидно, в цветах клуба, свитер. Левой рукой в перчатке молодой человек держал монокль.
Он улыбнулся широчайшей улыбкой и назвал свое имя, прибавив, что счастлив встретить людей такой творческой профессии. Потом снова повернулся к Седвику, который равнодушно наблюдал за обменом светскими любезностями:
– Ну, так скажи, дружок, где твой хозяин?
Внимательный наблюдатель мог заметить, что тон дворецкого изменился. Слуга не мог себе позволить говорить с сыном герцога как с заурядным посетителем.
– Ничего не могу вам сказать. К сожалению, лорд Эллертон, уезжая, не поставил меня в известность.
– И сколько дней его нет?
– Неделю. И пока еще мы не получили никаких известий о его возвращении.
– Почему он решился уехать?
– Милорд получил письмо, прочитал его, положил в карман и распорядился собрать чемодан, сказав, что уезжает на два-три дня. Потом он приказал шоферу отвезти его на вокзал и пропал.
– Не сказав ни слова, куда едет?
– Ни слова.
– И с тех пор никто его не спрашивал?
– Спрашивал. В тот самый вечер к нам с визитом пожаловал князь Морозини из Венеции. Говорил, что ему назначена встреча с лордом. Я ему объяснил, как все обстоит на деле, и он, само собой, очень огорчился. Думаю, рассчитывал погостить два или три дня, как обычно…
– И что же?
– Милорда не было дома, и князь уехал.
– Если князь в дружбе с лордом Эллертоном, почему же вы не оказали ему гостеприимства? Не пригласили хотя бы переночевать. Погода была ужасная, если память мне не изменяет.
– Не имел таких распоряжений. Хотя князь и говорил, будто его пригласили…
«Будто» показалось Морозини очень обидным, и он чуть было не возмутился, но Уолси успел сделать это вместо него:
– Что значит ваше «будто его пригласили»? Князь и лорд Эллертон дружны, у них общая страсть – старинные украшения, знаменитые и не очень. Зная репутацию князя…
– Князь! Да как же! С соизволения вашей милости, позволю себе высказать, что лично я по этому поводу думаю: срочный отъезд лорда Эллертона был вызван именно нежеланием лорда видеться с этим князем! Получается, письмо его о чем-то предупредило. Лорд не хочет, а я буду его привечать: располагайтесь, мол, у нас в доме! И дальнейшие события показали, что я был прав!
– Объясните, что вы имеете в виду.
– Плохую погоду, конечно. Вместо того чтобы спуститься в деревню и переждать ее на постоялом дворе, о котором известно только хорошее, князь этот отправился в Хивер за двадцать километров отсюда, потому что, видите ли, его тесть в друзьях с лордом Астором. Там-то его приняли… И он уехал, прихватив главную семейную драгоценность – знаменитый бриллиант! А пусти я его к нам, он бы исчез с доброй частью нашей коллекции, если не всю бы ее прибрал!
