Книга О, сколько счастья, сколько муки…, страница 77. Автор книги Анастасия Туманова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «О, сколько счастья, сколько муки…»

Cтраница 77

Через несколько минут Настя увидела, как из дома выходят двое. Маргитка плакала, волоча за собой огромный пухлый узел. Яшка держал ее за руку и оглядывал улицу. Вскоре он махнул рукой, и от угла не спеша подкатила извозчичья пролетка. Яшка сказал извозчику несколько слов, тот кивнул. Маргитка быстро залезла в пролетку. Брат прыгнул следом, повернулся к дому, и на мгновение Яшкины глаза встретились со взглядом Насти. Но пролетка рванула с места, копыта лошадей застучали, удаляясь в сторону Большой Грузинской, и вечерняя Живодерка опустела вновь.

Глава 20

На второй версте Рогожской дороги под звездным небом бродили кони. Поле было покрыто туманом, из которого появлялись и вновь исчезали лошадиные морды и хвосты, слышался храп, негромкое ржание. Очертания шатров и телег едва проступали в белесой пелене. Над полем висел тонкий месяц. От недалекой реки тянуло сыростью, в воздухе звенели комары, в траве оглушительно стрекотали кузнечики. Угли возле шатров уже догорали. Время перевалило за полночь, табор спал, и лишь у крайнего шатра красные отсветы тлеющих головешек выхватывали из темноты две фигуры — мужскую и женскую.

— Вот так. — Илья, не отрываясь, смотрел на огонь, и в глазах уже рябило от этого. — Вот так…

Варька молчала, попыхивая длинной изогнутой трубкой. Некрасивое лицо сестры не выражало ничего. Взяв лежащую рядом палку, она поворошила угли, и в небо взметнулся сноп пляшущих искр.

— Не потухло бы совсем… Сколько, говоришь, это у вас было?..

— Три месяца.

— Да-а-а… Вот послал бог брата — на лето оставить нельзя! Ну, и чего ты ждал? Ты Настьки не знаешь?

— Так ведь, Варька, я же и раньше…

— Что «раньше»? Раньше другое дело было, хотя и тоже ничего хорошего… Сам, что ли, не понимаешь? — Варька, отложив трубку, нахмурилась. — Ну, что у тебя головы нет, я всегда знала. Но Маргитка-то чем думала? Цыганская девчонка, понимать должна была…

— Наверное, тоже ничем. — Илья вздохнул. — Знаешь, она совсем ничего не боялась. Это я боялся, а она… — Он поморщился, как от боли, вспоминая. — Даже сейчас ее вижу… Глаза закрываю и вижу. Сидит, смотрит на меня своими пятаками зелеными и говорит: «Не жалею ни о чем. Не хочу без любви жить и тебе не дам…» Дэвлалэ!

— Вон куда… — без улыбки удивилась Варька. — Влюбилась, значит, девочка без памяти. Ну а ты-то что? Не мальчишка вроде, чтобы так голову терять. Вот здоровый-то он, наверное, был, хвостатый, рогатый…

— Кто? — испугался Илья.

— Бес.

— А… — криво усмехнулся он, — который мне в ребро, что ли? Наверное, здоровый. Знаешь, может, ты и правду говоришь, что головы у меня нету… Только, боюсь, я и сейчас ее люблю. Ее, Маргитку.

— Как ты сказал? — изумленно переспросила Варька, опуская трубку и поворачиваясь к нему. Илья не поднимал глаз, чувствуя, что даже спина у него горячая от стыда. Ведь по пальцам можно было перечесть случаи, когда он говорил вслух такие слова. Но сейчас уже нечего было терять, и, в конце концов, не затем он пришел сюда, чтобы врать.

Варька выкатила палкой из углей несколько черных картофелин и придвинула их к Илье.

— Бери.

Он сапогом затолкал картошку в траву.

— Пусть в росе остынет… Варька! Ну, что я делать должен?

— Что делать… Откуда я знаю? — Варька кидала с ладони на ладонь горячий клубень, морщилась, роняла на траву хлопья золы. — Значит, любишь девочку? Так и бери ее, живи с ней. Настька тебя, сам говоришь, отпустила.

— Не могу. Все-таки годы уже не те. У меня семья… Мальчишки еще маленькие, Дашку пристраивать надо. И… как я с Маргиткой жить-то буду? Я через десять лет стариком стану, а она только по-настоящему бабой заделается. И найдет себе мужика помоложе. Куда мне тогда деваться? В монастырь?

— Так чего же ты мне голову морочишь? — рассердилась Варька. — Вставай, морэ, кругом шагом марш — и к жене обратно!

— «Кругом шагом марш…» — проворчал Илья. И умолк, глядя в черное поле, где чуть слышно фыркала чья-то лошадь.

— Ну, не балуй! — сердито прикрикнула Варька на нее. — Илья, нельзя же так. Ведь, если подумать… Эй, кто это там идет? Ефим, ты? Лачо бэльвель! [49]

Из темноты теперь уже отчетливо послышались приближающиеся шаги, лошадиное всхрапывание. Вскоре в розовый круг света вошел молодой невысокий цыган. В поводу он вел большого гнедого жеребца.

— Здравствуй, биби Варя! Будь здоров, Илья Григорьич!

— Ну — богатый, что ли, чяворо? — улыбаясь, спросила Варька.

— Богаче царя небесного! — Цыган блеснул хитрыми глазами. — Вот, взгляни, Григорьич, какой красавец! До самой Сибири довезет и пить не запросит!

— Сменял? — полюбопытствовал Илья, вставая и рассматривая жеребца. — У тебя же, кажись, мерин вислопузый в оглоблях бегал…

— Вот его и сменял! — расхохотался Ефим так, что жеребец, всхрапнув, шарахнулся в сторону. — Гаджо на Конной дурак дураком попался! Мы с Колькой его за полчаса уломали да еще магарыч стребовали! И-их, пропал теперь мой вислопузенький… Со дня на день ведь подохнуть собирался, еле на ногах стоял, на ночь жердями подпирали!

— Ладно, чяво, ступай себе, — строго сказала Варька. — Катерина-то твоя сейчас тебе — у-у-у!..

— Что такое? — Ефим разом перестал улыбаться.

— Как что? Ты разве не два дня назад вернуться должен был? Только не ври, что всю неделю коней менял! Да Катьке тут уже такого наговорили! Все рассказали — и где тебя видали, и с кем, и за сколько… Поколотит она тебя, слово даю.

— Да ну… — неуверенно махнул рукой Ефим. — Баба — она баба и есть. Поголосит и уймется. Я ей сережки купил. Спокойной ночи, ромалэ.

Цыган и конь скрылись в темноте. Варька задумчиво посмотрела им вслед.

— Вот Ефим — такой же потаскун, как и ты. Постоянно от своей Катьки гуляет, весь табор об этом только и гудит, в каждом городе по раклюхе [50], а потом купит жене серьги или шаленку — и ничего! Дальше живут.

— Ну-у… У людей все по-людски, — с завистью пробурчал Илья. — Кабы вот Настька такая была…

— Прожил бы ты с ней тогда столько, как же. Илья, опустив глаза, занялся остывшей картошкой. Чуть погодя нехотя заговорил:

— Может, и хорошо бы, если б не прожил. Я только сейчас понимать начал… Она ведь не для меня совсем, Настька-то. Ей бы князя, графа… Чтобы на руках ее носил, пылинки сдувал, смотрел на нее, как на икону… А от меня она что видела? Телеги да грязищу на дорогах… Может, и мне надо было за себя какую-нибудь дуру-девку взять. Чтобы не рвалась романсы петь, а, как все, по ярмаркам с картами носилась…

— Угу… То-то ты и сейчас на хоровую девчонку глаз кинул. Или правда поверил, что Маргитка будет для тебя по базарам гадать?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация