От холода тело ее покрылось гусиной кожей. Да еще и в животе вульгарно забурчало.
Пирог, о котором говорил ей Пол, стоял на столе, накрытый чайным полотенцем с бело-голубым рисунком, и рядом лежал большой нож, которым удобно было этот пирог резать. И стоял поднос со столовым прибором, салфеткой, приправами, бутылкой пива, стаканом и открывалкой. Все было специально приготовлено для того, чтобы мистер Пол мог унести это наверх, в свою комнату, или в любую другую часть дома, куда ему захочется – в библиотеку, например, чтобы не прерывать своих напряженных занятий. Но это в том случае, если ему не взбредет в голову поесть в полном одиночестве на кухне – и, разумеется, если у него не возникнет других планов на то, как провести время и куда отправиться на ланч.
Да и кому в такой чудесный денек захотелось бы сидеть дома, уткнувшись носом в учебники?
Это, собственно, был не целый пирог, а только половина, остаток, но и половины было чересчур много для одного человека. Однако Джейн набросилась на еду с какой-то неожиданной, хищной и непристойной жадностью. Впрочем, там все равно некому было смотреть, как она ест. Да и сам Пол, наверное, вел бы себя точно так же, если бы его день сложился иначе, если бы «необходимость зубрить» не была простой отговоркой, которую он придумал, чтобы остаться дома и встретиться с ней. Устав зубрить, он мог бы спуститься на кухню и, испытывая прямо-таки извращенческое удовольствие от того, что его никто не видит, с жадностью наброситься на пирог и съесть его прямо там, стоя у кухонного стола. При этом он на время перестал бы казаться надменным и очаровательным Полом Шерингемом и, с набитым ртом, превратился бы в проголодавшегося мальчишку-школьника или в умирающего от голода бродягу.
А она, Джейн, в свою очередь, чувствуя себя совершенно свободной юной леди – да еще и с двумя фунтами шестью шиллингами в кармане, – могла бы в это время остановиться в какой-нибудь деревенской чайной и перекусить парой сэндвичей с яйцом и кресс-салатом и пирожным.
Сейчас Пол в своем безупречном костюме уже, должно быть, сидел с той девушкой в «Лебеде». Хотя вряд ли он сумел добраться туда так скоро. Тут только магия была способна ему помочь. Интересно, как он все уладил? Должно быть, благодаря чистой наглости и браваде. «Ну, вот и я…» А может, он как раз и хотел расставить все точки над «i». «Впрочем, если ты хочешь разорвать помолвку…»
А что, если он заранее четко выстроил столь жестокий план? В сердце Джейн шевельнулась надежда. Сперва расчистить себе путь, вызвав серьезное недовольство той, а потом предложить разорвать помолвку…
Она попыталась представить себе подобную сцену, одновременно с аппетитом жуя пирог, как его мог бы жевать и сам Пол, сидя на кухне и так набив рот, что оттуда падали бы кусочки. И ей захотелось вместо него съесть этот пирог, который сам он так и не съел. Как если бы сейчас она была им.
Пирог показался ей очень вкусным. Джейн даже бутылку пива открыла и сделала несколько глотков, хотя и всего лишь для того, чтобы легче было глотать еду. Пиво ей не понравилось – вкус у него был точно такой же, как и во все те немногочисленные разы, когда ей доводилось его пробовать. Он казался ей чем-то похожим на вкус пожухших осенних листьев. И она снова с удовольствием набросилась на пирог. А потом вдруг словно посмотрела на себя со стороны: жалкое, отчаявшееся существо, совершенно голое, у которого нет ни одежды, ни собственной крыши над головой, нахально поедающее чей-то чужой пирог!
Она даже вздрогнула, представив это себе, и вскочила. Все-таки пирога она съела слишком много и невольно громко рыгнула. А потом поспешила уйти, ничего за собой не убрав. Оставив все, как было. Как и он бы там все оставил. Как в спальне оставил на полу и на кресле свою скомканную одежду. Она даже обернулась на пороге, чтобы убедиться, что на кухне все брошено именно в том беспорядке, какой мог бы после себя оставить он. Ничего, Этель, конечно же, потом наведет здесь порядок. Этель или Айрис. Вот странно, подумает Айрис или Этель, что это мистер Пол почти целый пирог съел, по крайней мере, большую его часть, а потом на ланч с мисс Хобдей отправился? А если он действительно отправился на ланч с мисс Хобдей, то откуда на простыне взялось это подозрительное пятно?
Впрочем, Этель, если именно ей предстоит заметить и съеденный пирог, и пятно на простыне, вполне сможет сложить два и два и получить некую историю, весьма похожую на ту, которую сама Джейн, такая же горничная из Бичвуда, сочинила мимоходом. Подумает, например, что мисс Хобдей решила в такое прекрасное утро проявить смелость и сама приехала в Апли, желая преподнести мистеру Полу «сюрприз». А мистер Пол между тем, трудясь над учебниками по юриспруденции, заскучал, проголодался и вспомнил о роскошном пироге с телятиной и ветчиной. Изуродованные, недоеденные останки пирога и едва початая бутылка пива вполне смогут послужить подтверждением того, что мисс Хобдей застала мистера Пола врасплох – как раз во время его налета на кухню и попытки второй раз позавтракать. А после приезда мисс Хобдей последовало и еще кое-что – то ли неожиданно, то ли нет, – имеющее самое прямое отношение к тому пятну на простыне.
А затем мистер Пол и мисс Хобдей, воспользовавшись тем, что дома никого нет, поспешили улизнуть и перекусить где-нибудь в другом месте – причем каждый уехал на своей машине, чтобы сохранить видимость того, что они просто встретились в условленном месте, а потом отправились в ресторан. Этель, возможно, даже вспомнит, что мистер Пол упоминал, когда вез их с Айрис на станцию – вот уж удивительный поступок с его стороны! – о назначенном свидании с мисс Хобдей, и Айрис еще напомнила ему, что специально выставила на кухонный стол пирог с телятиной и ветчиной – на тот случай, если он вдруг до этого проголодается. Он, разумеется, вовсе не обязан был обсуждать свои планы с прислугой, так что их немного удивило, когда он сообщил им о предстоящем свидании. Да и то, что он сам вызвался отвезти их на станцию, тоже обеим показалось довольно странным.
Это вообще был очень странный день.
Этель, размышляла впоследствии Джейн, вполне могла не только сконструировать подобную историю, но и со временем заметить, сколько концов в ней друг с другом не сходятся. Впрочем, куда более вероятно, что Этель, заметив беспорядок в том или ином месте, не стала бы особенно задумываться о его причинах, даже если бы они на первый взгляд и показались ей сомнительными. В конце концов, это не ее дело, ей и без того забот хватает. Да и потом, ей и так есть о чем подумать – ведь она только что побывала у матери.
Интересно, а приходило ли в голову Этель – или Айрис, поскольку к пирогу имела самое непосредственное отношение именно Айрис, – что если пирог съел именно мистер Пол, то это была его последняя трапеза в жизни?
Джейн направилась к лестнице. Существовала еще одна разновидность популярных книг, помимо книг о приключениях «для мальчиков», причем такая, которая нравилась и многим взрослым: детективы. Однако в интервью Джейн всегда будет говорить, что на детективы у нее попросту никогда не хватало времени. Даже на то, чтобы их читать – не говоря уж о том, чтобы их писать. А жизнь и сама по себе полна загадок.
