Я попыталась сменить тему:
— Кейт, похоже, очень торопилась сегодня: она прямо пролетела мимо меня.
— У нее сегодня неполный рабочий день, — ответила Бекка.
— Да, и я помню, что ты просила меня пригласить ее на чай, но, дорогая, ты немного не понимаешь ситуацию. Это было бы так неправильно. Я надеюсь, ты не обижаешься.
— Нет, все в порядке, я поняла, и она тоже.
— Что ж, это хорошо, — сказала я неуверенно.
— Тебе ведь совсем одиноко, мама? Как ты переносишь то, что отец тебя бросил, а я нахожусь здесь?
Я понятия не имела, почему она задает этот вопрос.
— Ну, одиночество — это неподходящее слово. Я никогда не вспоминала об этом ублюдке Имоне в эти дни. Я скучаю по тебе, любимая, и жду тебя домой. И ты будешь дома. Однажды.
— Ждать еще годы и годы, мама. — Она была права.
— Я буду ждать тебя, — сказала я твердо.
— Я очень сомневаюсь в этом, мама, правда сомневаюсь.
Она по-прежнему выглядела абсолютно спокойной, но обычно мы так не разговаривали. Повисло непродолжительное молчание. Затем, после долгой-долгой, как мне показалось, паузы, Бекка заговорила.
— Почему ты сделала это, мама? — спросила она.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответила я. И я действительно не понимала — она могла иметь в виду многое. Может быть, такси? Может быть, тогда на дороге действительно стояла Кейт, которая рассказала ей о свежевыкрашенном доме? О том, что повсюду были признаки больших денег, легких денег? А может быть, она рассказала ей о чем-то еще?
Я поднялась, будто собираясь уходить, но она выбросила вперед руку, схватила мое запястье и прижала к столу, за которым мы сидели. Одна из тюремщиц двинулась к нам, но Бекка улыбнулась ей и заверила ее, что все в порядке.
— Моя мама хочет кое-что мне рассказать, она находит это несколько неприятным, но она сумеет подобрать нужные слова.
Я потерла свое запястье.
— Ну, ты понимаешь… — начала я.
— Нет, не понимаю, мама. Я слышала, что ты живешь с Франклином. Вот что я слышала.
Я начала слегка нервничать.
— Но я делаю это для тебя, Бекка, милая. Уилфреду и Франклину нужно где-то жить, я живу в большом разваливающемся доме, почему бы не предоставить им комнаты?
— Не в таком уж и разваливающемся, насколько я знаю, — сказала Бекка.
— Но, дорогуша, они всего-навсего занимают там пару комнат, не будь такой глупой.
— Ты спишь с Франклином? — спросила она спокойно.
— Как ты можешь говорить такое? — начала я.
— Мне рассказывали Кейт и Гвен.
— Гвен?
— Одна из тюремщиц, ты каждую неделю ходишь к ней делать маникюр. Одетая совсем иначе, нежели сегодня…
На какое-то мгновение я потеряла дар речи. Бекка, однако, не молчала.
— Это отвратительно, он же на тридцать лет моложе тебя.
— На девятнадцать, — сказала я с вызовом.
— Он съедет, — ответила она.
— Может быть, — согласилась я. — Однажды, может быть.
— Быстрее, чем ты думаешь, — сказала моя дочь.
И Бекка рассказала мне о своем плане. Она напомнила, что это я говорила — у каждого должен быть план. Бекка планировала свести Кейт с бульварными газетами. Кейт и Гвен считали, что с Беккой обошлись несправедливо, и они предупредили фотографов из бульварных газет, чтобы те подловили Франклина и меня.
«Убийцу предала собственная мать» — эта история обещала стать намного лучше всех тех, что я продала им за все это время. Они и впрямь хорошо заплатят Кейт за нее.
Она выглядела очень спокойной и уравновешенной, рассказывая все это мне. Я внезапно подумала о том, что, если бы я, отбросив все свои комплексы, пригласила эту Кейт на чай, возможно, ничего этого никогда бы не случилось. Но теперь бессмысленно гадать…
Глава 6. УИК-ЭНД В БАНКЕ
1. Барбара
Я всегда такая веселая и настолько привыкла быть в центре событий в офисе, что само собой подразумевалось, что я являюсь как бы частью праздника. Никогда не случалось такого, чтобы его устраивали без меня, Барбары, которая всегда была его душой. Именно я рассказала им про отель в местечке, называемом Россмор, в глубинке, где у них большой бассейн и патио и где разрешали жарить свои собственные стейки или цыплят. Я нашла веб-сайт, распечатала всю информацию и отдала им.
Поэтому, естественно, я считала, что поеду на этот праздник.
А потом я услышала разговоры о том, кто с кем будет жить в комнатах и в какое время они соберутся, чтобы выпить перед посадкой в поезд. И что там еще есть какой-то исполняющий желания источник в лесах, где появляется святая, и они собираются исследовать его и посмотреть, будет ли видение святой.
И вдруг до меня дошло, что все это будет без меня.
Сначала я думала, что это ошибка, так бывает. Каждый подумал, что кто-то другой сообщил мне. Они просто не могли поехать без меня. Испытываешь какое-то особенное чувство, когда оказываешься за бортом.
Ну, сначала я страшно рассердилась. Как они смели взять мою идею и не включить меня? Потом я расстроилась. Почему они не любят меня? По какой причине они бросили меня? Я с трудом сдерживала слезы от жалости к себе. Потом я начала всех их ненавидеть. Людей, которых я считала своими друзьями. Смеющихся за моей спиной. Я мечтала, чтобы уикэнд прошел ужасно и отель был в ужасном состоянии. Я желала, чтобы непрерывно шел дождь и чтобы патио кишело ужасными тварями, которые заползут им в одежду и в волосы.
Они уезжали в пятницу во время ленча, успевая на двухчасовой поезд. Утром они все принесли свой багаж в офис. Было просто удивительно, что они открыто обсуждали все рядом со мной. Они даже не испытывали неловкости оттого, что украли мой отпуск, они лишили меня его. Они не понижали голос и не отворачивались, они продолжали разговор, как будто было решено, что я уже не имею к этому отношения.
Утром в пятницу Роззи, одна из самых хорошеньких, призналась мне, что она очень надеется в этот уик-энд хорошо провести время с Мартином из отдела продаж.
— Как ты думаешь, Бар, у меня есть шанс? — спросила она.
— Я не знаю, почему ты спрашиваешь меня, — холодно ответила я.
Роззи, казалось, была удивлена.
— Именно потому, что ты так сдержанна. Ты ведь знаешь все, Бар, — сказала она.
Насколько я понимаю, она не смеялась надо мной, и было очень странно, что она не предлагала к ним присоединиться.
— По-моему, у тебя есть все шансы завоевать симпатию Мартина, — ответила я. — Но старайся держать его подальше от Сандры, она считается роковой женщиной.
