Книга Ведьма с Лайм-стрит, страница 112. Автор книги Дэвид Джаэр

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ведьма с Лайм-стрит»

Cтраница 112

Несмотря на то что врач диагностировал у него аппендицит, Гудини отказался отменить выступление. Тем вечером температура у него поднялась под сорок, и, хотя он вышел на сцену, медлительность помешала ему выполнить все привычные трюки. После первого акта он потерял сознание. Его привели в себя, и он продержался до тех пор, пока не опустился занавес. Его снова вывели из обморока – и он отправился в гостиницу. Ночью Бесс запаниковала и вызвала врача, молодого хирурга по имени Чарльз Кеннеди. Доктор приехал в три часа утра. Когда ему рассказали об ударах в живот, доктор Кеннеди заявил, что Гудини немедленно нужно отправиться в больницу. Но тот отказался. Пришлось звонить его нью-йоркскому врачу, чтобы тот уговорил упрямого пациента.

Осмотрев Гудини в больнице Грейс, врачи диагностировали у него перитонит. По их словам, из-за удара в живот у него разорвался аппендикс. Они считали, что он умрет в течение суток. Но врачи недооценили необычайную силу своего пациента. Гудини прожил еще шесть дней и перенес две операции. Боль была чудовищна. Его пищеварительную систему парализовало, но он ни разу не жаловался. Гудини оставался вежлив, улыбался и шутил со своими медсестрами и членами семьи, съехавшимися в больницу. Он говорил, что вскоре выздоровеет и вернется на сцену. Но его тяжелое состояние ни для кого не было секретом. Вся Америка следила за новостями в прессе о здоровье Короля наручников и надеялась на его выздоровление, прочитав о том, что после приема чудодейственной сыворотки у Гудини нормализовалась температура. Но сколь безосновательной была надежда на медиумов, столь же неоправданной оказалась и вера людей в силу медицины.

В одном из разговоров с доктором Кеннеди Гудини сказал, что хотел бы быть хирургом. «Вы действительно делаете что-то важное для людей. А я почти во всех аспектах моей жизни… я подделка». В другой раз он рассказал доктору о своем детстве в Эпплтоне и как ему хочется отведать цимес – овощное рагу, которое он так часто ел еще ребенком. Доктор Кеннеди отправился в еврейскую лавку неподалеку и купил это блюдо, порадовав своего пациента. На смертном одре Гудини не молчал. Он часто говорил о спиритуализме, о том, какой победой станет его смерть для этого движения.

Наконец он сказал своему брату Дэшу, что больше не может сопротивляться.

Вскоре он произнес имя Роберта Ингерсолла – странные последние слова, поскольку Гудини никогда не был знаком с великим оратором, умершим четверть века назад. Но Ингерсолл, «Великий агностик», выступал против засилья религии и приравнивал христианство к суевериям, он, как и Гудини, считал суеверием спиритуализм. Они были двумя величайшими скептиками своих поколений, и на пороге смерти иллюзионисту вспомнилось имя его предшественника.

День был солнечным, но едва Гудини закрыл глаза, как «небо затянули тучи и хлынул такой ливень, какого я еще никогда не видел», вспоминал Дэш. Гудини умер в 13:26 в Хэллоуин 1926 года. Даже время смерти связывало его с духами, и некоторые сочли поэтичным, что он покинул этот мир в тот день, когда духи мертвых возвращаются на бренную землю.

Мрачный Хэллоуин

Во время сеанса на Лайм-стрит в тот Хэллоуин Уолтер ознаменовал свое появление печальным свистом, а затем рассказал, что переход Гудини в мир иной будет нелегок, поскольку иллюзионист «до сих пор не понимает, что произошло, и противится мысли о собственной смерти». Ничуть не радуясь кончине своего противника, Уолтер намекнул, что еще встретится с ним: «Я не уверен, но мне кажется, что мне предстоит как-то повлиять на прибытие Гудини в мир астрала».

Доктор Крэндон отметил, что Уолтер в прошлом году не раз предрекал смерть Гудини, говоря: «Передавайте Гудини привет и скажите ему, что мы с ним скоро встретимся». Участники сеанса хотели знать, имел ли Уолтер отношение к трагедии.

«Послушайте, не нужно впадать в суеверия», – предупредил их призрак. По его словам, духи «никак не могут повлиять на смерть человека, мы просто иногда видим будущее лучше, чем вы». Чтобы доказать это, Уолтер предсказал, что ждет в будущем исследование паранормальных явлений: мол, эта отрасль науки «развивалась бы куда быстрее, если бы Гудини остался жив и привлекал к ней общественное внимание».

И хотя Уолтер больше не выказывал враждебности к былому противнику, поклонники Марджери считали, что справедливость восторжествовала. «Что ж, Уолтер добрался до Гудини, и я надеюсь, Гудини рад этому. Уж теперь-то он сможет поговорить со своей мамочкой, “этой святой женщиной”», – писал Робин Тилльярд. В письме доктору Крэндону биолог предполагал, что Уайтхед убил Гудини, будучи одержим духом Уолтера. В Бостоне Иосиф Девиков в разговоре с доктором Крэндоном сказал, что доволен, ведь этот «предатель истинного иудаизма» отошел в мир иной. «Око за око», – добавил он.

Марджери же не позволяла себе подобных высказываний. Похоже, она была искренне огорчена смертью Гудини. В заявлении прессе она похвалила иллюзиониста за мужество, решительность и силу и сказала, что была рада принимать его в своем доме, хотя «в другие времена между нами было определенное разногласие».

Для Марджери Гудини был человеком действия, выгодно отличавшимся от старых зануд и неопытных аспирантов. «Он четыре раза присутствовал на наших сеансах, – вспоминала она, – и его поведение было куда лучше, чем у некоторых представителей высоких академических кругов». Неожиданно для многих журналистов Марджери назвала его смерть «огромной потерей» для парапсихологии, поскольку, что бы Гудини ни делал, он подогревал интерес людей к медиумизму. И все же журналисты хотели услышать об их противостоянии. Но когда кто-то спросил, «желала» ли она смерти Гудини, Марджери отказалась давать комментарий и окончила интервью.

Гудини вернется?

Смерть великого Гудини была, «безусловно, предрешена в мире ином», считал сэр Артур Конан Дойл. Но если и так, полиция не могла расследовать астральное проклятие. А вот доктор А. А. Робак, первый гарвардский психолог, начавший изучать способности Марджери, подумывал, не спиритуалисты ли подстроили «устранение своего самого заклятого врага». Никто так и не узнал, действовал ли Уайтхед под влиянием порыва или злого умысла, когда напал на Гудини. Полицейского расследования толком и не было. И неизвестно, слышал ли этот студент какие-то голоса, перед тем как напасть на Короля наручников. Но сэр Артур точно знал, что сам услышал от духа незадолго до трагедии. «Гудини обречен, обречен, обречен», – предупреждал Фенес. И на следующий день Уайтхед нанес те роковые удары.

За некоторое время до этого сэр Артур сказал доктору Крэндону, что «вскоре Гудини ждет расплата». Невзирая на все эти предсказания, сэр Артур был в ужасе от трагической смерти Гудини. «Его смерть глубоко потрясла меня и остается для меня тайной, – сказал он прессе. – Он вел здоровый образ жизни, не курил и был одним из самых чистоплотных людей, кого я знаю, поэтому мне трудно понять, как смерть могла забрать его в таком нестаром еще возрасте. Мы были хорошими друзьями. Он делился со мной многими тайнами, кроме разве что секретов своих трюков. Как ему удавались его фокусы, я не знаю. Мы сходились во всех взглядах на жизнь, за исключением спиритуализма».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация