М-м, девчонка, конечно, хороша, оценил Андрей, разглядывая счастливую парочку издалека; даже в дурацкой кошачьей футболке она умудряется выглядеть привлекательной. Повязала вокруг тонкой талии какой-то ремешок – и безразмерная одёжка тут же превратилась в изящную тунику; прибавьте сюда чёрные облегающие брючки и вызывающие чёрные туфли на хищных шпильках… Хороша, бесспорно. Но зачем нужно было её тащить на вечеринку? Сейчас сюда заявится бывшая жена со своим шерстяным котом, может случиться скандал, и всё это перед журналистами – камеры вот-вот прибудут… Не хотелось бы подпортить красивый финал предвыборной гонки.
Пётр, конечно, еще в самом начале заверил его, что личные отношения не помешают проведению кампании, и действительно, сумел организовать всё на высшем уровне. Чего только стоил его проект бесплатной раздачи крошечных колокольчиков с портретом Ваучера. Колокольчики следовало вешать на ошейники питомцам в день голосования – для звучной поддержки партии «Не простим!».
Народ, обожающий всё бесплатное и всё весёлое, с энтузиазмом подхватил идею. В немалой степени «бубенцовому ажиотажу» способствовала реклама, снятая дружной командой Петра. В то время как остальные партии запускали по телевидению скучную банальщину вроде роликов под лозунгом «у нас чистые руки», в которых кандидаты с серьёзными лицами делали добро, партия «Не простим!» сосредоточилась на необычном для политики жанре «мокьюментари»
[25]. Эта реклама была даже не похожа на рекламу. Просто любительские, но при этом красивые съемки обычных людей, молодых и пожилых, разных профессий и материального положения. Герои, улыбаясь, цепляли колокольчики с Ваучером – кто на ошейник любимой собаки, кто на руль велосипеда, кто на поручень вагона метро, кто на тележку в супермаркете. Крупным планом – беззаботные лица, лучи осеннего солнца, милый колокольчик. Всё это под динамичную, лёгкую, современную музыку. Ролик заканчивался шутливым призывом: «Твой голос нужен! Стань солистом хора партии «Не простим!» 4 декабря!»
И вот, когда сегодня в шесть часов утра Андрей приземлился в Пулково, его встретил тончайший перезвон, доносившийся с двух тысяч избирательных участков. Андрей попросил водителя по дороге в апартаменты прокатиться мимо парочки школ
[26], перед которыми в этот ранний час уже скопились гигантские очереди. Несмотря на темень и холод, народ казался оживлённым. Согреваясь на морозе, угощались чем-то горячим из термосов, болтали, знакомились. Многие пришли со своими домашними питомцами, некоторые надели вязаные шапочки с фотографией Ваучера (еще одна идея Петра – Евграф велел на рекламную продукцию не скупиться), кто-то закутался в такой же шарф – и все, как один, звенели.
Для Андрея этот перезвон звучал как хор тысячи ангелов, возвещающий о грядущей покупке яхты, которая унесет его в средиземноморский рай – со свежим ветром, хорошим вином, жарким солнцем…
Но пока следовало довести свою битву за избирателей до конца. Впереди маячил подсчёт голосов, а окончательной договорённости с лидером «Хозяев жизни» всё ещё не было. Андрей поймал взгляд Евграфа, небрежно прислонившегося к дверному косяку с пластиковым стаканчиком сока в руке. Евграф отрицательно покачал головой. Ясно. Юрий Шаховской, руководитель партии власти, пока не звонил.
Наташа вбежала в конференц-зал бизнес-центра «Император» в двадцать ноль пять. Немного опоздала. Маршрутка подвела. Наташа отвозила Надю к Петиным родителям, а из этого медвежьего угла на «Просвете» не выбраться. Буквально час она стояла на продуваемой всеми ветрами остановке в ожидании хоть какого-нибудь транспортного средства.
Ну, хорошо, это неправда. Опоздала Наташа вовсе не из-за проблем с общественным транспортом в отдельно взятом районе Санкт-Петербурга. Маршрутки, автобусы, троллейбусы исправно останавливались и открывали двери, приглашая Наташу в душновато-тёплый, пропахший бензином салон.
Она сама не хотела никуда ехать. Наташа пропустила не меньше восьми возможностей сбежать с ледяной остановки. Дело в том, что совершенно неожиданно Наташу накрыл кризис.
Там, на этой тёмной неуютной улочке, занесённой грязным снегом, до неё вдруг дошло: сегодня всё изменится. Сегодня у неё начнётся новая жизнь. Без Пети – теперь это уже окончательно ясно – зато с непонятными обязанностями в непонятном депутатском мире. Конечно, только в том случае, если Ваучер победит, но в этом никто не сомневался. Она сама сегодня на своём избирательном участке видела эту безумную толпу кошатников. Они с Ваучером чуть не оглохли от колокольного перезвона, по-комариному тонкого и навязчивого.
«Не хочу, не хочу, не хочу», – твердила себе под нос Наташа, приплясывая от холода на остановке. Ваучер, укутанный в термоодеяло, посматривал на неё умными глазками из клетки-переноски. «Хочу домой, и чтобы там был Петя, и надеть удобные треники, и посидеть на форуме «Мамашек», – тихонечко хныкала Наташа, стараясь, чтобы никто не слышал. «Не хочу я ни в какой Мариинский дворец, не хочу тащиться в избирательный штаб, не хочу видеть эту мерзкую Каролину, не хочу я никакого фуршета», – слёзы застывали, не успев выкатиться из глаз.
А потом Наташа вспомнила, что на фуршете она наверняка увидит Андрея – впервые после памятного и фееричного выступления в городском суде. За последние пару месяцев она в своём сознании вознесла рыжеволосого политтехнолога на некий позолоченный трон. Всё, что она делала: ездила на встречи с избирателями, фотографировалась с поклонниками Ваучера, терпела невыносимую Каролину, – было только ради него. Только ради того, чтобы Андрей остался ею доволен. Ну, и ещё из-за контракта – Евграф лично выплатил ей неплохую сумму.
Поэтому, разглядев вдали девятую маршрутку, Наташа вытерла распухший нос, обняла покрепче клетку-переноску и забралась в жёлтый микроавтобус, который и унёс её навстречу дешёвому шампанскому и ослепляющему люминесцентному свету бизнес-центра «Император».
Первым делом в конференц-зале Наташа наткнулась на Каролину. Заместитель креативного директора протискивалась сквозь бурлящую толпу, высоко подняв руки над головой. В руках были зажаты два пластиковых стаканчика с шампанским.
– А, Наталья, – холодно улыбнулась валькирия, притормаживая. – Добрый вечер.
– Здрасьте, – угрюмо ответила Наташа, оглядываясь по сторонам в поисках Андрея. Вместо него она в двух шагах от себя заметила бывшего мужа – в старом замшевом пиджаке. Осунувшегося, похудевшего, обросшего совсем уже неприличной щетиной – но счастливого и, похоже, полупьяного.
– Каролина, неужели всё-таки раздобыла шампусик? Да тебе цены нет!.. – радостно начал Пётр и осёкся на полуслове, повернувшись к Наташе. Кашлянул. – А, Наталья Ильинична, – в точности повторяя интонацию Каролины, наконец проговорил он. – Добрый вечер, – и, наклонившись к клетке-переноске: – Привет, Мяучер, приятель. Намёрзся, небось?
