Андрей любил, когда ветер свистел в ушах, попутно обжигая разгорячённое лицо. Любил, когда глаза слепило солнце, отражаясь от снежной глади. Когда на предельной скорости возникало нежданное препятствие в виде толстого неуклюжего мальчишки, зачем-то вылезшего на взрослую экстрим-трассу, и нужно было срочно менять курс, рискуя жизнью – своей и толстого мальчишки.
Андрей любил кататься на горных лыжах. Поэтому первое время после своего прибытия на курорт «Альпы» он наслаждался свежим воздухом и острыми ощущениями.
Потом, около полудня, он столкнулся в кофейном баре с Евграфом Миловидным, одетым в чёрный лыжный костюм и чёрную же бейсболку. Поболтали о том, о сём, вспомнили смешную избирательную кампанию, выпили по чашке зелёного чая.
Часа в три Андрей заглянул в алкогольный бар, где ему удалось пообщаться с тем самым «перспективным человечком». Звали человечка Юрий Шаховской, и он угостил политтехнолога бокалом вполне приличного арманьяка за свой счёт. Такое начало разговора Огненному Лису понравилось, и он потратил не менее часа своего личного времени на обсуждение главного вопроса, волновавшего потенциального клиента: как стать губернатором Петербурга. Само желание политтехнологу было понятно, но его мотив не укладывался ни в какие рамки.
Честно говоря, мотив был просто смешной. Шаховской, этот бывалый, опытный госслужащий, бизнесмен, руководитель партии власти, человек, который должен был уже расстаться со всеми иллюзиями, – всерьёз вознамерился изменить мир к лучшему.
Нет, это были не просто слова будущего кандидата в губернаторы. Вероятно, у спикера начался кризис среднего возраста, потому что он без конца твердил о переоценке ценностей, о зависимости парламента от нынешнего губернатора Романова, о стыде перед горожанами.
Всё это было слишком романтично и слишком наивно, но, с другой стороны, у Шаховского были деньги и влияние, и он вполне мог попробовать сломать систему. Шансы на успех были мизерными, но они были.
Андрей колебался, не зная, стоит ли соглашаться на такой рискованный проект. Увлекательно, да. Но в то же время опасно. И надо было ещё посоветоваться с отцом…
К пяти вечера все деловые переговоры остались позади, можно было расслабиться и насладиться приятным обществом влюблённой в него женщины.
А вот и она.
Наташа парила над лакированным полом ресторана «Крутой вираж». Всё сегодня было как надо. Всё сегодня получалось.
Панорамный ресторан – стеклянные стены, стеклянные столы, стеклянные стулья – был насквозь пронизан солнцем. Мягкое зимнее светило аккуратно садилось в пушистую сосновую подушку на вершине холодной белой горы.
Андрей, освещённый закатными лучами, казался каким-то воздушным, нереальным, сотканным из обрывков мечты. От него исходило некое романтическое сияние, приправленное лёгким ароматом коктейля «Зелёная миля».
Он протянул руку с пустым стаканом:
– Сделаешь ещё, милая киска?
Наташа, скрывая смущение, опустила глаза и взялась за блендер. Три киви, восемьдесят миллилитров абсента, столько же апельсинового ликёра «Куантро». Всё смешать, украсить долькой киви. Оказывается, за шесть лет она ничего не забыла.
Да, Наташа сама стояла за столиком с напитками в свой день рождения. Об этом она договорилась с администратором ресторана. По её просьбе для гостей накрыли фуршетный стол с горячими и холодными закусками – точно такими же, как в ночь выборов (её соединили с поваром «Крутого виража», и она по памяти описала ему все блюда); а сама она сегодня играла роль соблазнительной барменши. Ей хотелось напомнить Андрею тот особенный момент, когда он обнял её в стеклянном кабинете, восхитившись «Морской звездой» в пластиковом стаканчике.
Кажется, она выбрала правильную стратегию. Андрей весь вечер не отходил от неё ни на шаг. Одет он был сегодня в чёрную рубашку, чёрный кожаный пиджак ручной работы с крупной строчкой и идеально сидящие чёрные брюки. Наряд, конечно, изумительно подчёркивал его стройную фигуру, но был совсем не похож на маскарадный. На вопрос, кого он изображает, политтехнолог отвечал коротко: «Кукловода».
Остальные гости будто сошли с картины художника-абсурдиста. Шаховской – в мантии белого короля и средневековом высоком воротнике – стоял в одиночестве возле панорамного окна, смотрел на уходящее солнце и медленно пил арманьяк из пузатого бокала. Евграф, облачённый в тёмную шёлковую рубашку, длинный сюртук цвета засохшей крови, бордовый жилет с тысячью пуговиц, с золотым медальоном на груди, был бы неотличим от готического вампира, если бы не чёрная бейсболка на голове и смартфон последней модели в правой руке.
К бару подошла хохочущая парочка. Шокирующе обнаженный Стаханов в одной лишь леопардовой набедренной повязке (под костюмом из грубой ткани оказалось вполне крепкое для его лет тело с вытатуированными серпом и молотом на груди, в районе сердца) поигрывал здоровенной дубиной и одновременно рассказывал анекдот утирающему слёзы Помидоркину. Тот легко мог бы сняться в одной из главных ролей в мультфильме «Пузырь, Лапоть и Соломинка», причём отнюдь не Лаптя и уж тем более – Соломинки. Лидер «Плевать на всех» был неотразим в русской косоворотке; красный пояс обхватил круглый живот наподобие экватора на глобусе; лысину прикрывал широкий картуз с подсолнухом. Довольно странно на этом фоне смотрелись его сросшиеся на переносице брови и южные глаза.
– А ещё один хочешь? – задыхаясь от смеха, произнёс изрядно набравшийся Стаханов и уронил дубину на пол. Попытался до неё дотянуться, чуть не упал и схватился за коротышку Помидоркина. Тот едва устоял на нетвёрдых ногах. – Слушай: по всему миру прокатилась волна коррупционных скандалов. После этого в одних странах убрали коррупционеров. А в других – скандалистов. Понимаешь? Скандалистов убрали!
– Понимаю! – захихикал Помидоркин. – Убрали в дальний ящик и заперли на замочек, – он повернулся к Наташе и, глядя ровно на её грудь, попросил: – Киска, повтори, а?
Наташа, превозмогая отвращение к пьяным мужикам, пусть даже и облечённым властью, налила Стаханову водки, а Помидоркину – коньяка.
– Никакой содовой! Нет, и льда не надо! Что за кощунство, портить продукт какими-то добавками! – запротестовали друзья. Наташа отдала им рюмки и натянуто улыбнулась.
Нужно было, стиснув зубы, развивать хорошие отношения, заложенные сегодня на празднике. В начале корпоратива коллеги поблагодарили её за приглашение (попутно выяснилось, что многие даже знают, как её зовут) и подарили простой белый конверт. Наташа с любопытством заглянула внутрь. Там лежали не деньги, как она надеялась (организация мероприятия вымыла финансовую почву у неё из-под ног), а самодельный «Купон на одно единогласие». Мелкий шрифт объяснял смысл купона: если Наташа предъявит его депутатам перед заседанием, они единогласно поддержат любой её законопроект или инициативу. Ещё более мелкий шрифт предупреждал, что Наташино предложение не должно идти вразрез с политикой государства; учитывать интересы простых граждан не обязательно.
Потом все фотографировались в карнавальных костюмах, пока ещё были трезвыми. В ряд выстроились гладиаторы, ковбои, арабские шейхи, Робин Гуды и человек пять суперменов с накладной мускулатурой разной степени рельефности. Очевидно, депутатов терзали нереализованные амбиции брутальных мачо. Ну и повеселилась бы пресса, попади ей в лапы эти снимки!
