– Полагаю, ничего хорошего, – сказал Холмс, выкидывая историю из головы. – Итак, давайте-ка я вам продемонстрирую. – Он взял огрызок карандаша и лист линованной бумаги. – Поэт-лауреат
[134] Роберт Бриджес однажды написал монографию о забытых и древних дорогах Великобритании. Она куда лучше его поздних стихов, по моему мнению. Он отследил Брумвей до римских времён, кажется.
Холмс изобразил на бумаге грубовато очерченную фигуру.
– Это Фаулнис. Приблизительно. А здесь, на юго-западе, большая земля, которая начинается с Уэйкеринг-стейрз. Итак, наша тропа на самом деле идёт за пределами острова, в нескольких сотнях ярдах от берега. Фокус в том, чтобы найти твёрдые тропки, насыпи, которые соединяются с ней, как притоки с рекой. Они идут отсюда, отсюда и отсюда. Это в некотором роде самые смертоносные участки пути, потому что люди пытаются среза́ть углы, чтобы добраться до Брумвея. Но это фатальная ошибка – в таких местах они и погибают, сбившись с пути. Отойдя в любую сторону от твёрдой почвы, которую обычно можно обнаружить по остаткам древних плетней и деревянным доскам, уложенным поверх грязи, окажешься на Чёрных Землях. Увязнув в грязи, из неё не выберешься. – Холмс театрально взмахнул рукой – этот жест он извлёк из далёкого прошлого – и понизил голос: – По крайней мере, Ватсон, живым не выберешься.
– Но вы не перенесёте такое путешествие. Оно кажется чересчур опасным, Холмс. А с вашим здоровьем не всё в порядке.
Холмс отмёл возражение новым взмахом пальцев:
– Моей опорой будете вы, Ватсон. И миссис Грегсон.
– Миссис Грегсон за семью замками, – напомнил ему Ватсон. – И я не понимаю, зачем нам вмешивать её в такое ненадёжное предприятие.
– О, я могу вызволить её из той комнаты, джентльмены, – заявила мисс Дин. – По всей длине здания проходит чердак. Пробиться через участок потолка будет нетрудно, если кто-то сумеет изобрести отвлекающий манёвр.
– Возможно, хороший пожар, – сказал Холмс с кривой улыбкой, вспомнив, как решил Ватсон, ту уловку, к которой прибегнул в истории, названной «Скандал в Богемии».
– Ну там ведь есть кухня, – сказала мисс Дин.
– Когда огонь разгорается, его трудно контролировать, – заметил Ватсон. – Потери нам не нужны.
– Это правда. Надо всё аккуратно спланировать, – сказал Холмс, чьи глаза сияли от возбуждения.
Ватсону захотелось проверить его пульс, чтобы убедиться, что детектив не переусердствует, но он знал, что суетиться не стоит. Целеустремлённость, вспыхнувшая внутри Холмса, была одновременно приятной и заразительной.
– А когда мы доберёмся до Уэйкеринг-стейрз? – спросил Ватсон. – Что потом?
– Найдём автомобиль, – сказал Холмс, как будто Ватсон совсем плохо соображал. – И поедем в Лондон. Держу пари, перемолвившись парой слов с Келлом из МИ-5, мы окажемся в безопасности. А потом пошлём весточку танкистам во Франции о том, что в их ряды заползла гадюка.
– Украдём машину?
– Позаимствуем, Ватсон, позаимствуем.
– Но я понятия не имею, как… заимствовать машину, – признался Ватсон.
– Нет, но, судя по вашим рассказам, миссис Грегсон имеет. Вот почему она жизненно важна для наших планов. Мы должны вызволить её из ловушки. Устроить побег из тюрьмы, если вам так нравится.
Оба повернулись к мисс Дин.
Она чуть покраснела под их взглядами, потом набрала воздуху в грудь:
– Ладно, джентльмены, я помогу ей сбежать. Но при одном условии.
– Каком же? – спросил Холмс.
– Я отправлюсь с вами.
– В этом случае, – объявил Холмс, – нам понадобятся четыре крепких посоха, ещё более крепкая обувь, кирпич или камень и большой моток верёвки.
Сорок два
Шесть танковых двигателей затарахтели, а потом зарычали, прорезав тишину в тёмных лесах, когда повернулись заводные рукояти, которые вращали вчетвером. Чуткое ухо уже могло услышать, что один из двигателей работает неровно, его ритм хаотичен, а выпуск выхлопных газов затруднён. «Итак, от жёлтого склада уедут пять машин, – подумал Левасс. – Великое изобретение подползает к линии фронта, пусть и болезненно мелкими рывками».
Он прошёл по опушке когда-то зелёного, а теперь погубленного и разбитого в щепки леса, где стояли танки, чьи водители ждали, пока даймлеровские двигатели достигнут рабочей температуры. Механики похитрее зажигали с помощью керосина костерки под коробкой передач или дифференциалом, чтобы масло сделалось менее густым и всё заработало быстрее. Все они учились маленьким фокусам и узнавали слабые стороны машин. Ещё шесть месяцев…
– Они должны быть на месте к рассвету. Разве им не следует уже отправиться в путь?
Это был полковник Сесил Фрогатт-Льюис, недавно назначенный командир Тяжёлого подразделения и человек, который не испытывал особой симпатии к своенравности сложных механических приспособлений. Они с Левассом объезжали все места сбора танков, которые пока что сумели добраться до передовых районов. Коэффициент потерь был ужасающим. И теперь, когда больной двигатель пропустил несколько тактов и затих, стало ясно, что они потеряли ещё одного. Левасс видел, как во тьме движутся люди с фонарями в руках, направляясь к сломавшемуся «омнибусу». Механики попытаются разобраться в причинах поломки, но опыт подсказывал ему, что ремонт неизбежно займёт несколько часов. А он категорично заявил Фрогатту-Льюису, что танки не должны двигаться в дневное время и что их следует маскировать во время стоянки. Он так далеко забрался не для того, чтобы умный немецкий разведчик понял, что за новое оружие в их распоряжении.
– Что это за запах? – спросил Фрогатт-Льюис, принюхиваясь, точно гончая. – Цветы?
– Газовые снаряды, – объяснил Левасс. – Газ оставляет болезненно-сладковатый запах даже после того, как теряет силу.
– Понятно, – ответил Фрогатт-Льюис и инстинктивно перешёл на неглубокое дыхание.
– Капитан! – крикнул Левасс.
Командир маленькой группы танков, усталый молодой человек двадцати с небольшим лет, с испачканным смазкой лицом, быстрым шагом приблизился из темноты и отдал честь.
– Сэр?
Левасс узнал человека из Элведена. Он водил «Женевьеву».
– Халфорд, верно?
– Капитан Генри Халфорд, да, сэр. – Лейтенанта повысили после прибытия во Францию. Новое звание всё ещё казалось ему странным на слух.
– У вас остался всего лишь час до рассвета, – сказал Фрогатт-Льюис, салютуя в ответ. – Вы должны поторапливаться.
– Один из танков… – начал Халфорд.
– Бросьте его, – сказал Левасс.
– Бросить?
