Биделл протянул ему записку, написанную от третьего лица печатными кривыми буквами, определенно не рукой Дава. Однако в ту ночь для доставки записки Потрошитель тоже использовал уличного мальчишку.
– Несомненно, странная записка. – Джеймсон поднял взгляд на своего помощника. – Но мы не узнаем, что стоит за ней, если не пойдем на встречу. Поэтому не приготовите ли экипаж?
– Возьмете с собой пистолет? – уточнил Лоуренс.
– Учитывая обстоятельства, возможно, это будет разумно. В последний момент нас могут обыскать, но тем не менее… – пробормотал криминалист и внезапно вспомнил еще кое о чем. – О, надо по дороге взять с собой Джозефа Ардженти! Наш таинственный человек может пожелать, чтобы все было в точности, как в ту ночь.
* * *
Двое наблюдали, как отъехал экипаж Джеймсона.
Более грузный из двоих мужчин заметил, что Лоуренс управлял лошадьми, а Финли сидел внутри. Поначалу думали, что эксперт отправится один в городском экипаже, оставив ассистента дома. Но крупный мужчина обождал еще минуту, чтобы удостовериться, что Джеймсон уехал, и затем обратился к своему более тощему напарнику:
– О’кей. Теперь можешь идти.
Открыв дверь, Элис увидела перед собой лишь худощавого мужчину в костюме в тонкую полосочку, от чего он казался еще тоньше. Под низко надвинутом на глаза цилиндром его лицо было не разглядеть. Голова его склонилась к женщине.
Заметив что-то белое в его руке, Элис подумала, что это еще одна записка, но слишком поздно поняла, что в лицо ей ткнулся платок и запахло хлороформом.
Когда она медленно стала опускаться на пол, погружаясь во мрак, мужчина быстро развернул ее и схватил в охапку.
Помимо прочих талантов, этот тощий человек был экспертом по замкам и грабежам. Но поскольку Элис и так впустила их с напарником в дом, его мастерство потребовалось лишь для вскрытия сейфа – железного монстра высотой в четыре фута в кабинете Джеймсона.
– Сколько еще? – нетерпеливо поинтересовался его грузный спутник через четыре минуты безуспешных попыток тощего открыть сейф.
Смахнув пот со лба, взломщик старательно вслушался в стетоскоп.
– Всего один последний тумблер.
Когда спустя минуту сейф открылся, за дело взялся грузный грабитель, лучше знавший, что искать.
А потом они обыскали весь кабинет Джеймсона.
* * *
– Прошлым вечером ты тоже за мной следил? – спросила Ориана.
На уроке музыки в Де Шуймер у нее ушел почти час, чтобы набраться смелости и задать вопрос. Пришлось еще обождать, чтобы никого не было поблизости. Ей хотелось знать правду, но и смущать поклонника не стоило. Он опасливо покосился на сосредоточенных учеников, когда их учитель доктор Адамсон продемонстрировал, как следует исполнять фортепианный концерт Грига ля-минор.
– Да, следил. Извини, – признался он.
– Не надо извиняться. Просто я подумала, зачем ты это делаешь, вот и всё, – сказала девушка и, не услышав ответа, улыбнулась.
Это успокоило ее собеседника.
– Я бы сильнее беспокоилась, если б это был кто-то другой, – добавила Ардженти и тут же прикусила губку, испугавшись, что слишком торопит события. Непристойно проявлять слишком много интереса к юноше, даже если он ей очень нравится. Джеймс Дентон, немного неуклюжий, с копной черных волос, походил на итальянца, но она узнала, что он так называемый «испанский ирландец». Неужели это из-за того, что она прежде боялась поощрять его? Девушка опасалась, что родители, особенно отец, не одобрят этого парня.
– Я… Я хотел кое-что сказать тебе после последнего урока, – наконец, произнес Джеймс, набравшись смелости. – Но ты уже ушла. А на полпути я вдруг захотел узнать, где ты живешь. Поэтому и шел за тобой. – Виноватое выражение его лица сменила улыбка.
Ориана кивнула.
– Так о чем ты хотел меня спросить?
– Я… Хотел спросить, можно ли видеться с тобой вне уроков?
Девушка заметила, что теперь Дентон еще больше растерялся, опасаясь ее ответа. Он не мог долго смотреть ей в глаза, и она тоже уставилась в пол. Не хотелось смущать его еще больше пристальным взглядом, и она с трудом сдержала нежданную улыбку. Должно быть, в прошлый раз по дороге домой Джеймс пытался набраться храбрости для вопроса, но так и не отважился. Ориана снова пристально посмотрела на него.
– Ты же понимаешь, что вне дома, без разрешения отца, это было бы неприлично.
– Да… да, понимаю. – Юноша на миг встретился с ней взглядом и снова отвел глаза, почувствовав отказ.
Ардженти улыбнулась, чтобы успокоить его.
– Но ты хотя бы знаешь, где я живу, так что это не будет проблемой.
Радость Дентона медленно одолела сомнение.
– Хочешь сказать… что…
Ориана поняла, что Адамсон перестал играть и теперь смотрел в класс, чтобы задать вопросы.
Она приложила палец к губам, чтобы Джеймс замолчал. Его взгляд запылал, когда девушка прошептала:
– Да.
* * *
В гавани было холодно, но не как в ту ночь, когда они преследовали Дава. Тогда не было ветра – наоборот, над гаванью царили полный штиль и непроглядная тьма.
Джеймсон еще раз посмотрел в сторону складов в тридцати ярдах от них. Никакого движения или огня. Он опустил взгляд на карманные часы.
– Мы здесь уже четырнадцать минут. Не думаю, что он появится.
– В прошлый раз он заставил нас ждать, – отозвался Ардженти.
– Да. Но лишь пять или шесть минут, хотя тогда это казалось вечностью, – вздохнул Финли. – Боюсь, что теперь это лишь уловка. – Он оглянулся на Лоуренса, стоявшего в десяти ярдах позади них возле экипажа, словно ища у него подтверждения. Но тот просто пожал плечами. Криминалист должен был уже знать, что его ассистент, мастер фактов и цифр, предпочитал делать выводы сам.
Неожиданно до них донесся шорох из помещения склада. Нервы у всех напряглись, но, обернувшись на звук, они заметили лишь крыс или мышей.
На ложную тревогу Ардженти только улыбнулся и от нетерпения или холода затопал ногами по булыжнику.
– Сколько нам еще ждать?
– Еще две или три минуты, а потом вернемся домой, – решил Финли. – В конце концов, Элис в доме совсем одна.
* * *
Обыск занял больше времени, чем они думали, потому что, найдя несколько листков, спрятанных в страницах книг Джеймсона, они обыскали все остальное, для чего им пришлось перетряхнуть почти двести книг. Удалось отыскать еще пять таких записок.
Когда они добрались до дневника хозяина дома, то увидели, что многие записи сделаны на таинственной латыни. Ничего нельзя было разобрать.
Нервы у тощего взломщика сдали, когда он услышал грохот приближавшихся колес на мостовой. На мгновение затаив дыхание, преступник продолжил обыск.
