– Только потому, что он позвонил не тебе? Это тебя уязвило? Что он, возможно, хочет рассказать что-то мне? – Ванья встретилась с ним взглядом. Полностью нацеленная на борьбу.
– Нет, это опасно!
– Черт побери, о чем ты говоришь? Я могу постоять за себя сама. – Она повернулась к Торкелю в поисках поддержки. И незамедлительно ее получила, чему почти удивилась.
– Поезжай. Нам стоит выслушать, чего он хочет.
– Но разрешение на посещение…
– Я его организую.
– Ага, теперь ты можешь его организовать, – пробормотал Себастиан.
Торкель притворился, будто не слышал.
– Я могу снабдить тебя магнитофоном, – предложил Билли и быстро пошел к двери. Ванья остановила его.
– Нет, если он это заметит, то может ничего не сказать.
– Он все равно ничего важного не скажет, – вставил Себастиан, твердо решивший не сдаваться. – Он будет просто болтать. Массу ерунды… Вранья.
– В таком случае вы действительно похожи, ты и он, – прервала Себастиана Ванья.
– Ванья…
Себастиан увидел, как она пошла к двери. Он ощутил неподдельный страх: она направляется к Хинде. К Чудовищу. Которое уже с такой силой нанесло удар по нему. Теперь оно встретится с его дочерью. Сдаваться нельзя, его последними обращенными к ней словами стала слабая мольба.
– Позволь мне, по крайней мере, поехать с тобой.
Ее слова были всем чем угодно, только не пониманием. Она даже не взглянула на него.
– Сорри, тебя не приглашали.
С этим она исчезла.
У Себастиана вдруг возникло ощущение, что он видел ее в последний раз. Вся его борьба за то, чтобы достучаться до нее, оказалась тщетной. Он тяжело опустился на стул. Остальные смотрели на него. Они его не понимали. Конечно, они знали, насколько Себастиан эгоцентричен, но его реакция на данную ситуацию все равно представлялась им непостижимой. Для Торкеля это стало последней каплей. Себастиан действительно утратил чувство реальности. Казалось, он воспринял то, что Ванья поедет к Хинде одна, как личное поражение. Это немного напомнило ему то, как Себастиан рассказывал, что спал со всеми убитыми женщинами. Тогда он видел в его глазах ту же скорбь с примесью паники. Правда, тогда это было объяснимо, а сейчас нет. Сейчас это просто неприемлемо. Одно желание помешать Ванье, лучшему полицейскому группы, получить информацию, переходило все границы. Независимо от того, думал ли он, что она не справится, или считал, что право получить информацию принадлежит ему.
Себастиан смотрел на них, особенно на Торкеля, видел их изумление, но был не в силах развеять его. Им все равно не понять всей картины, она слишком сложна. Себастиан замер. А что, если дело в том, что Хинде знает?
– Можно я возьму твою машину? – обратился он к Урсуле.
Она покачала головой.
– Себастиан.
– Можно я возьму твою долбанную машину!
Урсула с удивлением посмотрела на Торкеля, который тоже покачал головой.
– Себастиан, хватит уже.
Себастиан посмотрел на него со злостью в глазах.
– Не для меня. Дай мне ключи!
– Себастиан, так дальше продолжаться не может, – начал Торкель.
– Ладно! Хорошо! – перебил его Себастиан. – Выгоняй меня. Мне наплевать. Но дай мне эти проклятые ключи!
После нового взгляда на Торкеля, который в ответ обреченно пожал плечами, Урсула потянулась за висевшей на спинке стула сумкой. Достала ключи от машины и бросила их Себастиану.
Он почти бегом покинул Комнату.
Необходимо как-то остановить Ванью.
Он только не знал, как.
Он бежал по широким, обычно таким спокойным коридорам. Работавшие там смотрели на него с любопытством, но его это не волновало. Он только увеличивал скорость. Надеялся, что Ванье придется ждать одного из лифтов в гараж, и что он успеет догнать ее, спустившись по лестнице. При выходе на лестницу он столкнулся с двумя женщинами, каждая из которых несла по стаканчику кофе. Одна из них уронила стаканчик, но Себастиан, не обращая внимания на сумятицу, просто распахнул дверь. Ноги понеслись вниз по лестнице, и, мчась вниз, он считал этажи. Третий, второй, первый, парковки располагались на двух этажах, и он надеялся, что Ванья, как обычно, оставила машину на верхнем этаже. Он достиг его и распахнул тяжелую серую металлическую дверь. Побежал между машинами. Гараж был почти полон. Себастиан услышал, что чуть поодаль едет машина, бросился туда. И увидел. Ванья как раз выезжала в сторону площади Фридхемсплан.
– Ванья! Подожди!
Вероятно, она его не заметила. Или просто не стала обращать внимания. Во всяком случае, она поехала дальше. Он увидел, как машина скрылась из виду. Огляделся. Понял, что не знает, на какой машине ездит Урсула. Где она ее паркует, тоже. Посмотрел на ключи в руке. «Вольво». Он побежал между машинами. Принялся нажимать на открывающую кнопку на черном ключе в надежде, что фары какой-нибудь машины очнутся и приведут его к цели. Безрезультатно. Он носился по всему гаражу, непрерывно нажимая на кнопку. Через некоторое время машина отозвалась. Она стояла в самом дальнем от выезда конце и откликалась на его постоянное нажимание спокойным подмигиванием. Он подбежал к ней, открыл дверцу и уселся. Немного повозился с ключами, прежде чем ему удалось завести машину.
Газанул на полную, шины взвизгнули о бетонный пол, когда он разворачивался.
Плана у него по-прежнему не было.
Просто ехать как можно быстрее.
Остановить ее.
* * *
Харальдссон провел утро именно так, как надеялся.
Будильник зазвонил в 6:20, и Харальдссон сразу встал. В предвкушении. Йенни спала крепким сном на своей половине кровати. Он осторожно закрыл дверь в спальню, надел футболку и мягкие тренировочные штаны и пошел на первый этаж. Когда он спускался по лестнице, чтобы приготовить завтрак, у него возникло то же ощущение, что в детстве, в преддверии сочельника и дней рождения. Трепетная радость от сознания, что впереди его ждет совершенно идеальный день. Он сходил в туалет, быстро принял душ и направился на кухню. Начал он с того, что растопил на водяной бане плитку шоколада и обмакнул туда клубнику, которую купил накануне по дороге домой. Затем выложил клубнику на блюдо, чтобы шоколад снова застыл, и достал тостер и сковородку. Сделал тосты и обжарил бекон. Разрезал дыню. Разбил четыре яйца, вмешал молоко и растопил на сковородке масло. Сделал еще тостов. Включил электрический чайник и положил в чашку пакетик зеленого чая. Достал из холодильника сыр и малиновый джем. Поставил все на самый большой поднос. С удовлетворением проверил, что все на месте. В заключение он сходил к машине и открыл бардачок. Там лежала маленькая красная коробочка. Кольцо. Золотое, с бриллиантом и двумя рубинами. Когда они поженились, он ничего не подарил Йенни на утро. Просто не знал, что это от него ожидалось. Упустил. Подруги Йенни и его коллеги-женщины очень удивились, узнав, что Йенни не получила подарка. Или, как выразилась Маргарета из полиции Вестероса: «Странно, что Йенни вышла после брачной ночи обделенной». Словно тот факт, что она получила в законные мужья Тумаса Харальдссона, не считался. Йенни никогда на эту тему ничего не сказала. Не произнесла ни слова разочарования или не намекнула, что ей не хватило подарка. Но теперь она его все-таки получит. С опозданием на пять лет. Но лучше поздно, чем никогда.
