Кристина со всей осторожностью подкралась к самой лестнице и, прижавшись спиной к перилам, осторожно повернула голову и заглянула в пролет.
Сева стоял на ступеньку ниже площадки, освещенный мертвенным синеватым светом, он говорил горячо и сбивчиво, протягивая руки к чему-то полупрозрачному, эфемерному, имеющему очертания человеческой фигуры, расплывчатые, струящиеся…
– Не уходи, подожди! Я не уверен, что все понял правильно, – он говорил быстро и задыхался от волнения, – я сделаю все, как ты сказала… и тогда мы сможем быть навеки вместе?
Кристина почувствовала, как холодеет позвоночник, немеют ноги, как волосы, будто наэлектризованные, встают дыбом. Дико заболела голова.
Голос Севы, его почти невнятное бормотание рассыпалось отдельными словами, они падали с лестницы, леденящим ужасом проникали в голову, как будто сама смерть стояла там вверху рядом с парнем и вытягивала жизненные силы и из него, и из парализованной страхом девочки, приникшей к перилам.
«Не смей!» – хотела крикнуть Кристина.
Уходи!
Беги!
Но не могла произнести ни слова. Немая и скованная, умирающая от ужаса, она беспомощно стояла у древней каменной лестницы…
Ужасное пробуждение
Она очнулась на старом кожаном диване в каморке у злополучной лестницы, в окно смотрел рассвет.
Кристина резко уселась, свесила ноги. Она замерзла, отлежала руку, по телу бегали мурашки.
– Не может быть, я что, уснула здесь? – вслух спросила она сама себя.
Дверь в каморку приоткрылась, в проеме появилась взлохмаченная и испуганная Ирина.
– Вот ты где! – воскликнула она. – Знаешь, это ни в какие рамки! Иди за мной, немедленно!
Растерянная девочка встала с дивана и побрела следом за разгневанной вожатой. На ходу она пыталась оправдываться, но Ирина только фыркала в ответ.
Ее привели в кабинет директора.
Иван Владимирович сидел за столом, справа от него нервно расхаживала Валентина, здесь же были воспитатели и старшая вожатая Анастасия.
Взрослые были рассержены и испуганы не меньше самой Кристины.
– Кристина, что случилось? – сдержанно спросил директор.
Девочка пожала плечами.
– Я не знаю, правда не помню… – заговорила она.
– Не помнишь?! – возмутилась воспитатель.
Кристине подумалось вдруг, что она еще стоит там, внизу у лестницы, что все с ней происходящее – сон, такой странный сон во сне. Все эти люди – их на самом деле нет. Она скоро проснется в своей комнате и…
– Мы вынуждены позвонить твоим родителям, – заявил «несуществующий» директор.
– Родителям? – переспросила Кристина. – Зачем? Я ничего не сделала, они будут переживать…
– Ты нарушила распорядок, тебя всю ночь не было в комнате, мы несем ответственность за тебя, разве это непонятно?
– Понятно… – она решила соглашаться со всеми их доводами. – простите меня, пожалуйста, я сама не знаю, как это получилось, наверное, присела на минутку и уснула. – Она выдавила из себя улыбку.
– Но что ты делала одна в старом корпусе ночью?! – повысила голос воспитатель.
– Ничего, – испуганно ответила девочка. – Дверь была открыта, туда забежал котенок, я пошла за ним, чтоб он не потерялся, а он куда-то спрятался, я его звала-звала… – она вздохнула и развела руками. – Честное слово, я не знаю, как так вышло, но это больше не повторится, обещаю.
– Выйди, подожди в приемной, – велел директор.
Приемная – тамбур за дверью, два стула и столешница у окна. Кристина села, тоскливо прислушиваясь к голосам из кабинета.
– Она хорошая девочка, – защищала Ирина.
– Но ведь это ЧП, вы понимаете! – возмущалась заведующая. – Кто может поручиться, что завтра она не выкинет еще какой-нибудь номер?
– Так, давайте успокоимся, – гудел директор. – Если мы по каждому поводу будем звонить родителям, на турбазе не останется ни одного ребенка…
«Как же меня угораздило?» – думала Кристина. До нее только теперь дошло, что все происходящее не сон, а самая что ни на есть явь. И она никак не могла объяснить себе, почему проснулась на диване под лестницей.
На репетиции
– Ну наконец-то! – раздалось сразу несколько возгласов, едва она вошла в актовый зал.
Ребята мгновенно окружили ее:
– Что там было? Родителям звонили?
– Удалось отмазаться?
Вожатая несколько раз хлопнула в ладоши:
– Так, все, хватит! Никто никуда не уезжает, Кристина остается под мою и вашу ответственность.
– Ура! – крикнул Вовка и высоко подпрыгнул от избытка чувств.
– Вова, ты, между прочим, тоже кандидат на вылет, – заявила вожатая. – Все, некогда, давайте репетировать!
Как оказалось, Ирина уже успела набросать сценарий спектакля.
– Не судите строго, я не специалист, – заранее оправдывалась она, – это только наброски, такое коллективное творчество под присмотром нашего краеведа. Думаю, мы по ходу будем править, придумывать реплики. А пока у нас есть вот такой перечень персонажей: княжеский сын, его девушка Глаша, ее мама, князь и его жена. Нужны еще актеры – там, я не знаю… дворецкий, слуги, кучер, повар… садовник. Есть идеи?
Вовка, как обычно, начал распоряжаться:
– Чего тут думать, мы же все решили. Значит так: я буду главным паханом, Юрец – мой сынок, Лера – графиня, Алинка – ее горничная, Кристина – Глаша.
– Так, первое предложение поступило, – невозмутимо произнесла Ирина. – Есть еще?
Девчонки шушукались, кто-то поджимал губы, но высказываться не спешили. Мальчишки начали дурачиться, силой выдвинули самого высокого и крупного Серегу:
– Вован, без обид, но Серега больше на папика тянет.
– Ну и пусть, – пожал плечами Вовка, – тогда я буду сыном.
В течение получаса удалось распределить основные роли и договориться, кто будет играть слуг, а кто помогать с реквизитом, костюмами, текстом и декорациями.
Ирина прочитала вслух свои наброски. Вовка с Лерой и другими старожилами начали спорить и обсуждать последовательность сцен.
Кристина скромно примостилась в уголке и слушала, не вмешиваясь. К ней подсела Алина.
– Крис, – шепотом обратилась она, – ты хоть расскажи, что случилось. Мы перепугались все ужасно. Я пришла в комнату позже всех, девчонки уже спали. Думала, ты тоже… Свет не включала, сразу легла. А утром проснулась – тебя нет, кровать заправлена… Время шестой час… представь, как я испугалась!
– Так это ты панику подняла? – спросила Кристина.
