— Я хотела бы открыть его, — сказала Смерть. — Пожалуйста, отойдите к краю Источника.
Остановившись у Источника, они завороженно смотрели в его бесконечную гладь, сияющую синевой. Где-то там, в глубине Космоса, Смерть тщетно пыталась открыть Священный Жемчужный ларец. Олли почувствовал тепло в своем кармане и инстинктивно полез туда: красная стекляшка снова начала светиться.
Наконец, выбившись из сил, Смерть поставила Ларец перед Клинингом, у края Источника. Тот коснулся его, и Ларец вновь стал крохотных размеров.
— Я Смерть. Я могу коснуться всего, но открыть его не в моей власти.
— Жаль, — вздохнул Олли. — Хотел бы я знать, что там внутри.
— Я знаю что, — сказала Смерть, — но это тайна.
— Можно нам поговорить с душой Талы? — спросил Клининг.
— Одну минутку. — Смерть наклонилась над Источником, погрузила руку в синее зеркало вод и осторожно вынула из воды голубое прозрачное нежное пламя, держа его перед тремя друзьями. — Вот, пожалуйста.
Клининг выступил на шаг вперед и почтительно поклонился душе своего учителя.
— Гант вар Дэрне сип конге лим Шеллбанар?
— Я больше не учитель Туландероны, Клининг из Ольгурсама. Не имеет смысла говорить со мной на этом языке, — раздался из пламени голос великого мага.
— Извините, уважаемый Тала из…
Душа в ладони Смерти вновь прервала Клининга:
— Сын мой, я отрешился от всего земного. Поэтому говори со мной только как с душой, этого довольно.
Иллантин кивнул:
— Душа, это ты была тем самым героем, которого мы так долго ищем? — Ему с трудом давался абстрактный разговор с душой того, кого он так любил и почитал.
— Нет.
— А ты знаешь, кто этот герой и где нам его искать?
— Нет.
— Душа, вернешься ли ты однажды к нам в новом воплощении?
— Нет.
— Бессмысленно задавать ему этот вопрос, иллантин, — вмешалась Смерть.
— Прошу прощения, — крохотный маг смиренно склонил голову. — Можно мне попрощаться с душой Талы?
— Это позволено.
У Клининга слезы выступили на глазах, когда он еще раз низко поклонился нежному легкому пламени души своего учителя и друга:
— Ничего я не желаю так страстно, как того, чтобы однажды моя душа соединилась с твоей.
— Это сбудется, — кивнула Смерть.
Потом она вновь осторожно опустила пламя в синие воды источника. Душа еще мгновение двигалась по поверхности воды, а затем медленно погрузилась в глубину. Пламя становилось все меньше и меньше и наконец погасло. Потом внезапно в глубине источника загорелся голубой свет, поднялся, сияя, и распространился над водой, но был медленно поглощен глубокой синевой Источника.
Смерть и четверо ее гостей молча наблюдали растворение души в водах Источника.
— Тала вновь един с Космосом, — удовлетворенно улыбнулась хранительница душ.
— Это было красиво… Хотел бы и я когда-нибудь попасть в этот Источник, — благоговейно прошептал Олли.
— Всему свой срок, мой мальчик, — мягко сказала Смерть.
— А если я попаду в ад? — с сомнением спросил Олли.
— В какой ад? — рассмеялась Смерть.
— Ну, в тот, где за грехи поджаривают на огне. Кстати, где он?
Прекрасное благородное лицо Смерти сделалось серьезным:
— У нас нет ада, мой мальчик. Ад вы создаете сами себе при жизни.
— Это правда, Клининг?
— Если она так говорит, охотно верю, — мрачно ответил иллантин. Он снова думал о своей миссии. — Что же нам теперь делать?
— Я в такой же растерянности, как и ты, — Васкелинданья из Готима пожала плечами.
— А я за то, чтобы сначала позаботиться о Ринхен, Вугуре, Вальмине и Вильдо. Им наверняка сейчас скверно, я начинаю всерьез беспокоиться о них. — Олли обратился к орион-альбатросу: — Как думаешь, Нандур, сколько времени нам понадобится на обратный путь?
Прежде чем птица смогла ответить, Смерть сказала:
— Мне в любом случае надо на вашу планету. Если хотите, я возьму вас с собой. Во-первых, посмотрите на обратном пути Вселенную, во-вторых, Нандур сможет немного отдохнуть, а в-третьих, я двигаюсь гораздо быстрее. Ну, что скажете?
Для нее это был совершенно новый опыт — лететь с маленькой группой живых, вместо того чтобы транспортировать благодарные, но все же несколько скучные души умерших.
— Мы сможем видеть Вселенную? — глаза Клининга удивленно распахнулись.
— А я смогу отдохнуть на твоей руке? — гигантский орион-альбатрос недоверчиво взглянул в глаза Смерти.
— Ну конечно. Ты же этого хотел? Или нет? — усмехнулась она.
— Ух ты, какое замечательное приключение! — разнесся над Морем тишины крик Олли. От радости он подпрыгнул на краю Источника.
«Осторожно», — хотела сказать Смерть, но… было уже слишком поздно: рыжеволосый мальчуган оступился и, не удержавшись на краю Источника, плюхнулся в синие воды. Голова его мгновенно ушла под воду. Олли инстинктивно сделал вдох и захлебнулся. Он изо всех сил греб руками и молотил ногами, пытаясь выплыть на поверхность. Фыркая и отплевываясь, мальчик наконец вынырнул и поплыл к краю Источника. Удивительно, но сил было столько, что он одним прыжком выскочил на подобие парапета, окружавшее водоем. Олли долго фыркал, тряс головой, пытаясь вытряхнуть воду из ушей, и наконец встал.
— Извините, я не хотел. Но я так обрадовался… — Мальчик смущенно смотрел на остальных.
— Ты наглотался воды? — Смерть смотрела на мальчика со странным выражением.
— Да, и много. От страха. Это плохо?.. Мне показалось, у нее прекрасный вкус. После первого же глотка чувствуешь себя свежим и бодрым.
— Ну-ка, Олли, снимай мокрые вещи, а то еще застудишься до смерти.
Клининг предостерегающе кашлянул.
— А что такое? Это ведь правда, что люди гораздо восприимчивей, чем мы, и они… — В этот момент Васкелинданья из Готима поняла смысл собственных слов. Она смущенно подняла глаза и увидела сияющий лик Смерти. — Ой, я не это имела в виду. Конечно, глупо бояться Смерти тому, кто у нее в гостях.
Смерть загадочно улыбнулась:
— Ты права лишь отчасти, верховная жрица. Этому мальчику можно больше не опасаться меня.
Но Васкелинданья не вдумывалась в смысл ее слов, она хлопотала над Олли.
— Клининг, можешь наколдовать огонь?
— Я еще и не то могу, — усмехнулся Клининг.
Он легко взмахнул рукой, и вокруг Олли образовался легкий туман, который все уплотнялся, пока не превратился в диск маленького сияющего солнца. Мальчик ощутил живительное тепло, исходившее от него. Клининг снова взмахнул рукой, и солнце начало вращаться вокруг мальчика, а легкий поток теплого воздуха, исходивший от светила, как феном, высушил его рыжие волосы. Затем иллантин вновь легко взмахнул рукой, и солнце начало медленно опускаться вокруг тела мальчика до самых ботинок. Еще мгновение — и Олли стоял сухой, словно никогда и не падал в воду.
