— Какая нежданная честь! Вы приказали вызвать меня, великий шордун? — При этих словах король гномов слегка поклонился.
Каждый в зале услышал иронический подтекст в словах Лаурина. Все затаили дыхание. Лаурин величал Оберора титулом «шордун» — король королей, который причитался ему лишь после 6000 лет правления, то есть не раньше чем через 1564 года, в случае если он до этого доживет и все будет хорошо… Оберон сдержался и наколдовал на своем лице приветливую улыбку.
— Король Лаурин, — начал Оберон, — мы нуждаемся в вашей помощи.
«Это уже что-то новенькое!» — фыркнул про себя Лаурин.
— Рад служить, король Оберон, — ответил он чрезвычайно любезным тоном и ловко спешился.
«Ну-ну, заговаривай мне зубы», — подумал Оберон, но вежливо пригласил короля гномов к столу:
— Пожалуйста, Ваше Величество, присаживайтесь.
Лаурин, польщенный безукоризненным обращением короля эльфов, поднялся на возвышение рядом с троном Оберона и уселся в изящное кресло с гербом короля гномов. Это было постоянное место Лаурина за столом владыки фей.
Все присутствующие затаив дыхание наблюдали редкое зрелище: король гномов, когда это было возможно, избегал общества «этого жалкого круга».
Лаурин положил свой меч на стол, как и все остальные, выпрямился и вопросительно посмотрел на Оберона:
— Так что случилось, Ваше Величество?
Оберон ничего не сказал, лишь молча указал на стол перед собой, где на белоснежной скатерти стоял крохотный красный конус.
Лаурин вопросительно поднял брови:
— Ну и что?
— Пожалуйста, посмотрите внимательней, Ваше Величество, — вмешался канцлер Овангар и слегка тронул маленький конус, который быстро сделал шаг в сторону. В этот момент Рагнур от волнения забылся и впился когтями в руку Лаурина. Тот вскрикнул и хотел было согнать птицу с руки, но увидел, что так потрясло вулканического орла.
Лаурин не мог поверить своим глазам.
— Это шутка? Глупый розыгрыш? — огляделся он, вопрошая. Не мог гном быть таким маленьким! Он потер глаза, но крохотное существо перед ним выглядело как гном и было одето как гном, не считая необычайно большого красного колпака, надвинутого на самые глаза.
Кроха с достоинством взглянул на него своими круглыми голубыми глазами, потом слегка поклонился и сказал звучным, теплым голосом, наполнившим Зал фей:
— Ваше Величество король Лаурин, я Вамур.
Потом он вежливо поклонился орлу:
— А ты, наверно, Рагнур.
Вулканический орел, ошарашенный, кивнул левой головой:
— Точно!
Дворцовый сад
Олли с Паулем вышли на остановке «Аллея Генриха Гейне», недалеко от Оперного театра, и помчались в Дворцовый сад, к месту, где ухоженный городской парк выходил к большому лугу.
— Влуни с Водором должны стоять посреди луга. Я уже захожу на посадку, — прозвучал в облаках голос Нандура.
— Пока! Вы, оба, передайте привет нашему камарину и расскажите ему обо всем. Скажите, что мы еще не нашли того, кого ищем, но делаем все возможное, он в курсе. До скорого, ребята! — Клининг похлопал каждого по спине и побежал на край луга, где ждали остальные. Его колпак еще мелькал в траве, когда небо потемнело, воздух наполнился едва слышным шелестом — и оба красных колпачка в траве пропали.
Орион-альбатрос, который никогда не приземлялся, на бреющем полете прошелестел над городом и Дворцовым садом на высоте сто пятьдесят метров, выставив два пера на груди так, что они мягко обхватили Влуни и Водора и погрузили их в теплый и мягкий пух. Все произошло так быстро, что глаз не в состоянии был этого заметить. Влуни и Водору почудилось, что они оказались в теплой пуховой постели. Едва они пришли в себя, как вновь услышали голос Нандура:
— Так, ребята, готовьтесь к высадке! Я считаю… На счет «ноль» я сбрасываю вас над вашим островом. Камарин уже ожидает вас. Передайте ему сердечный привет. А теперь готовьте парашюты… ПЯТЬ… ЧЕТЫРЕ… ТРИ… ДВА… ОДИН… НОЛЬ!
Влуни и Водор, держа колпаки как парашюты, медленно, кругообразными виражами полетели к земле.
Они приземлились перед Жемчужным дворцом, прямо в объятия Голиафа.
— А как добраться до Сказочного водопада, Олли?
— Он здесь, сразу за поворотом, мы скоро придем.
Происшествие с Юпом
Громко рыгнув, Юп скатился со своей вонючей софы. В голове у него ужасно гудело. Чертов алкоголь, всегда это проклятое похмелье. Туман в его сознании немного рассеялся, и глаза начали воспринимать окружающее.
— Парень, ты тут? Где мое пойло?
Отравленный алкоголем мозг начал медленно реагировать и составил цепочку событий: вот он поудобнее устроился перед телевизором и погрузился в игру национальной сборной. Точно, так оно и было. Потом он так разозлился на этих разинь-футболистов — они снова погано играли, — что моментально опустошил весь запас горячительного. А значит, сидеть ему на сухом пайке.
Юп уже собирался снова рухнуть на софу (может, милостивый сон избавит его от этого ужасного похмелья?), как вдруг его взгляд упал на стол, где рядком, прямо как оловянные солдатики, стояли полные бутылки с пивом. Правофланговой была мощная бутыль шнапса.
— Ай да малый! — Юп впервые с уважением подумал о своем племяннике. Парень, должно быть, как-то устроил это для своего любимого дяди — без цента в кармане снабдил его пополнением. Возможно, разжалобил толстого хозяина будки, и тот дал в кредит? Да уж, парень мог так посмотреть…. Юп сделал большой глоток из бутылки и подумал о том, как можно было бы усовершенствовать номер «Я бедный мальчик, и мой дядя умирает от жажды».
Чтобы лучше думалось, Юп сделал еще один большой глоток. Сегодня вкус был особенно хорош. Здорово пошло. Неплохо… Ай да парень! Надо будет спросить, когда вернется, откуда пойло.
Все классно, но белая мышь на столе — непорядок, пусть убирается. Никаких животных в доме, только хлопоты от них. Вторую, которая копошилась на телевизоре, надо тоже убрать. С чего они вообще здесь бегают?! Юп сделал еще один глоток — теперь и третья мышь грызла старый занавес у мойки. Откуда они все появились? Парень, что ли, притащил? Юп ошалело потряс головой. И где вообще он шляется? Пусть уносит своих мышей — они отвратительные и размножаются, как кролики (еще глоток). Ну вот, мыши даже на потолке, совсем обнаглели. А еще на столе, на шкафу, в занавесках, пол устлан ими, как живым ковром, — копошатся, пищат. Юпу становилось страшно (еще один глоток, чтобы успокоиться). Мыши карабкались по его брюкам и забирались под рубашку. Теперь старику было совсем скверно — серьезное основание для нового глотка из бутылки.
Юп смотрел на мышей. Кто-то хотел над ним подшутить? Каждый раз, когда он делал глоток, мышей становилось больше, как по волшебству. Можно было подумать, что это горячечный бред.
