Фолкленды-Мальвины
[46].
Ещё 1 мая с северо-восточного и восточного направлений оперативные соединения ВМС Великобритании вышли на исходные позиции, оставив за 200-мильной зоной корабли сопровождения.
За день произошли разрозненные, разбросанные по времени стычки. Самолёты с «Гермеса» и «Инвинзибл» бомбили аргентинские позиции на захваченных островах, затем берег обстреливали артиллерией эсминцы и фрегаты. В свою очередь аргентинские ВВС наносили удары по кораблям противника. В небе сходились «Миражи», «Даггеры» и «Харриеры». Англичане активно использовали вертолёты.
Жаждали встречного боя противоборствующие корабли. Безуспешно отметилась подлодка «Сан-Луис» в поединке с кораблями радиолокационного дозора авианосца «Гермес». Хотя и англичане были не на высоте.
Если учитывать, что британцы задействовали все (аж целых 20 самолётов с авианосцев), а с аргентинской стороны учувствовало в налётах, более чем в два раза больше, то можно сказать, что день был насыщен на события, а противники обменялись довольно чувствительными ударами. Аргентина лишилась патрульного катера и пяти самолётов. Англичане отделались лёгким испугом (кроме тех, конечно, кто погиб). При этом аргентинские людские потери были на порядок значительней.
К ночи, выполняя приказ командующего ВМС Британии Вудворда, основное соединение английских кораблей отошло на восток, сводя активность лишь к беспокоящими акциями. С северного направления осталась топтаться на месте противостоящая им тактическая группа во главе с авианосцем «Бентисинко де Майо». Кстати, так и не обнаруженная бриттами.
Узнав, что англичане отбежали за 200-мильную зону и стали недосягаемы для его ударной авиации, командующий аргентинскими силами вице-адмирал Леопольдо Галтьери Хуан Хосе Ломбардо (язык сломать) в свою очередь приказал отвести соединения флота на исходные позиции.
На южном, отвлекающем (по замыслам аргентинского командования) направлении маневрировал крейсер «Генерал Бельграно» с эскортом.
Ещё утром 1 мая «Конкерор», всплыв на перископ (командир ПЛ капитан 2 ранга Рэдфорд-Браун определился: крейсер и два эсминца охранения), уже не прерывала контакт, сев противнику на хвост, периодически корректируя свою позицию, поддерживая постоянный контакт через спутник с командованием.
В 12 часов 30 минут командир крейсера «Генерал Бельграно» капитан 1ранга Э. Бонсо получил приказ следовать на исходный рубеж.
В точке координат 55°15′ ю.ш. и 55°15′ з.д. соединение повернуло на запад, следуя курсом 290°.
Корабли охранения (эсминцы УРО «Хиполито Боучар» и «Пьедро Буена») продолжали маневрировать на северном (угрожаемом) направлении по правому траверзу крейсера, хотя до группировки Вудворда было 240 миль и соединение фактически вышло из зоны действия палубных «Си Харриеров».
Скорость аргентинцев позволяла «Конкерор» крутиться вокруг, тем не менее, продолжая оставаться на южной позиции — правый борт «Бельграно» прикрывала банка Бердвуда
[47], куда подлодке соваться не следовало, и как ни крути, маячил эскорт, выполняя вялый противолодочный манёвр, больше следя за воздушной угрозой и борясь со штормом.
К тому времени температура опустилась до -10°, усилились порывы ветра, а десятиметровые волны заливали бедные эсминцы с «головой».
Наконец из Лондона пришёл приказ: «Топить!».
В 15 часов 20 минут на ходовой мостик крейсера «Бельграно» поступил доклад с радиорубки. Вахтенный офицер отнёсся к перехваченной радиограмме несколько скептически, однако был обязан проинформировать командира.
— Открытым текстом. Русские. Шпионская информация.
— В районе крутятся русские сейнеры, среди них наверняка есть разведывательные суда, — кивнул Бонсо, — что хотят?
— Заявляют, что перехватили радиообмен британской подводной лодки со спутником. Дают предположительный пеленг.
Капитан Бонсо взглянул на тактическую карту, прикидывая их координаты и данные радиограммы:
— Зачем бы это русским было надо? Может это британская дезинформация? Удалось определить, с какого пеленга велась передача?
— Сигнал слабый, но примерно отсюда, — вахтенный офицер указал направление на карте.
— Что на локаторах?
— Ничего. Но погодные условия не самые благоприятные.
Капитан Бонсо ещё раз внимательно посмотрел на карту, для наглядности расставив макеты, условно обозначающие его корабли.
«Если сигнал слабый, — рассуждал Бонсо, — то судно, отправившее его, действительно может находиться вне зоны нашего радара. Это могут быть и русские, а вероятно и хитрые бритты, отвлекающие его от основной угрозы атаки».
— На локаторе засветка! — Буквально выпалил вахтенный, — малоразмерная! По пеленгу радио. Дистанция 20 миль.
«Либо малый катер, — тут же предположил капитан Бонсолибо, — либо вертолёт….».
— Либо рубка подлодки! — Уже вслух предположил он.
И тут, подтверждая одну из его версий, вахтенный выдал новую информацию:
— Русские заявляют, что их вертолёт ведёт гидроакустическое слежение. Они засекли британскую субмарину!
Капитан Бонсо знал о присутствии подлодок противника в зоне боевых действий, но закономерно оглядывался на северо-восточное направление, где находилась основная британская группировка.
«Святая Мария, — до него вдруг дошло, — мы же идём практически по самой южной кромке банки Бердвуда — подлодка ни в коем разе там не станет маневрировать»!
— Мне нужен доклад акустиков! Внимание по левому борту! Прикажи «Хиполито Боучар» срочно перейти на левый траверс!
Его приказ совпал с новым сообщением русских:
— Лодка на позиции атаки!
Эсминец «Хиполито Боучар» ускорился, намериваясь обойти крейсер, с выходом на левый крамбол.
В этот момент майор Харебов, получая данные с опущенной в воду ГАС, глядя на хронологически точную распечатку событий, удивляясь своему волнению, гаркнул слегка тормозившему Забиркину:
— Быстро! Подлодка пустила торпеды!
Матрос забубнил на испанском, прижимая ладонью микрофон гарнитуры.
Торпедный залп услышали и акустики «Бельграно».
— Лево руля! — Бонсо схватился за подволок ходовой рубки, зная, что сейчас крейсер будет крениться при резком повороте.
Командир «Конкерор» производил атаку в тепличных условиях (до мишени всего 1200 метров, скорость и курс постоянные), при этом он ещё учитывал броневой пояс крейсера и выбрал обычные неуправляемые, но с бóльшей боевой начинкой торпеды Мк.8, стреляя классическим ещё со второй мировой войны, веером.
