— Зачем вы хотели выдать нас немцам? — спросил Медведев.
— Выдать вас немцам?.. — повторила она, будто не веря собственным ушам. — Выдать вас немцам? Это я-то могу выдать вас немцам? Это я-то? Я?
Ее дыхание пресеклось. Она молчала, подняв руку, глядя на Медведева с невыразимым упреком.
Ее измученное, страшно худое, когда-то бывшее молодым и красивым лицо все трепетало от горя и обиды. В этом лице не было больше робости, приниженности, как вчера.
Она не могла говорить: слезы хлынули из ее глаз, покатились по впалым, сморщенным щекам…
Агеев внезапно повернулся, пошел, почти побежал к кубрику.
Маруся закрыла пальцами лицо, упала на камни.
— Что они сделали с нами!.. — повторяла она среди рыданий.
Холодный пот тек по лицу Медведева.
— Товарищ командир! — раздался голос Агеева. Нечто настолько необычное, зловещее было в этом голосе, что оглянулась даже Маруся. Медведев бросился в кубрик.
Кульбин сидел у стола в странной неестественной позе, опустив голову, одной рукой охватив передатчик. По стриженой голове текла струйка крови. Агеев поддерживал радиста, низко склонившись.
— Что? — крикнул Медведев, подбегая..
— Похоже, помер!.. — со стоном ответил Агеев. Выпрямился. Его жесткая ладонь была испачкана кровью. — Скорей идем!
Он бросился из кубрика. Медведев бежал за ним.
— Там Фролов… Не пропустит…
Агеев молчал. Одним рывком расстегнул кобуру. Они обогнули скалу, заслоняющую спуск к ущелью.
— Тоже убит? — задохнулся Медведев.
Фролов сидел, скорчившись, у самой расселины. Он уронил голову на колени, крепко сжав в руках автомат. Агеев добежал первый, тряхнул его за плечо, сигнальщик стал клониться набок, не выпуская автомата. Агеев приподнял его, расстегнул ватник.
— Ран, похоже, нет…
Фролов тяжело дышал, его невидящие глаза были полураскрыты.
Агеев бережно опустил Фролова на камни.
— Он отравлен, товарищ командир! Этот шпион обоих их одурманил. Сигаретами. Когда утром я к ним подошел, как раз втроем перекурку кончали… Товарищ командир, я его еще у потока настигну!
Распрямился, рванул из кобуры пистолет. Медведев сгибался над Фроловым.
— Идите… Нет, подожди, брат! — Только в моменты большой задушевности, наивысшего напряжения Медведев переходил, сам того не замечая, на «ты» с подчиненными. — Как бы он и тебя не подстерег. Какое у него оружие?
— Пистолет и две гранаты — он их у Кульбина забрал. Я его нагоню, кончу…
— Смотри, как бы не подстерег… — снова повторил Медведев. Он растерялся, может быть, первый раз в жизни: слишком неожиданно свалилась беда.
— Ему меня подстерегать не резон! — уже из ущелья крикнул боцман. — Он, поди, как заяц, по скалам скачет!..
Медведев поднял Фролова. Сигнальщик был страшно тяжел. «У мертвых и лишившихся сознания, — мельком подумал Медведев, — вес почему-то вырастает, всей своей тяжестью они тянутся к земле…» Пошатываясь, нес Фролова в кубрик.
Все произошло так мгновенно. Он остался на посту один — теперь, когда так нужна помощь каждого… Кульбин убит, Фролов отравлен, боцман тоже, возможно, пошел на смерть. А может быть, Василий Степанович еще жив?
Он опустил Фролова на койку.
Сигнальщик по-прежнему трудно дышал; всегда румяное, свежее лицо было сейчас тускло-синеватого цвета.
Маруся склонялась над Кульбиным у стола.
— Что с ним? Вправду мертв? — В голосе Медведева теплилась робкая надежда.
— Я ничего не могла сделать… — Маруся подняла залитое слезами лицо. — У него раздроблена голова…
— Понимаете что-нибудь в медицине? Простите, я вас обидел, но это потом… Может быть, поможете Фролову?
— Я… до плена… училась на санитарных курсах… Хотела в армию пойти. — Ее голос был тихим, как вздох. — Можно, посмотрю, что с ним?
— Конечно, разумеется… Если бы вы могли помочь ему… Вот походная аптечка.
Медведев поднял Кульбина, вынес наружу.
Василий Степанович похолодел. Медведев отнес его в сторону, уложил на камнях, с головой укрыл плащ-палаткой. Присел рядом, стараясь сосредоточиться.
Наступил солнечный, ветреный день. Дул норд-ост.
«Верно, море свежеет», — подумал Медведев, — глухой гул морского прибоя доносился снизу.
Что делать? Сегодня начнется десант, корректировка необходима… Закрыл глаза — и вдруг из мрака надвинулось лицо виновника катастрофы, веселое, хохочущее, с круглыми глазами в кровяных жилках и медной щетинкой над верхней губой. Доверился ему, как дурак!.. Вспоминал все происшедшее шаг за шагом…
Конечно, это переодетый гестаповец — не англичанин… Недаром боцман говорил: носит чужой костюм… Вот почему он отнял вчера сигарету у Фролова: хотел отравить его во время вахты, а потом побоялся выдать себя. А сегодня отравил разом двоих, отвлек от себя внимание развешенным халатом… Ровно на столько времени, чтобы успеть убить радиста, испортить рацию… А рация? Конечно, сломал ее.
Он бросился обратно в землянку.
Маруся склонялась над Фроловым, стараясь удобнее уложить на койке…
Медведев нагнулся над передатчиком, сдвинутым в сторону, забрызганным каплями крови.
Торчала порванная проволока, блестели осколки стекла. Но запасной комплект? Успел его поломать диверсант?
Нет, вот он стоит, тщательно упакованный. Запасливый Кульбин спрятал его в углу, за койкой. Медведев нетерпеливо развернул запасные части, стер с рации кровь, стал чинить передатчик.
Он оторвался от работы, только чтобы взглянуть на Фролова. Сигнальщик спал, его дыхание стало ровнее и тише. Маруся сидела на койке, глядя Фролову в лицо.
— Он должен скоро очнуться… Я сделала все, что могла…
— Спасибо, — мягко сказал Медведев.
Он мгновение подумал. Взял со стола свой заряженный автомат.
— Хочу вам дать поручение… Из автомата стрелять не умеете? — Она покачала головой. — Тут особой науки не нужно.
Подошел к койке, показал, как обращаться с автоматом.
— Вот, возьмите его, встаньте там, где нес вахту Фролов. Если кто покажется из ущелья, стреляйте прямо очередью, чтобы предупредить меня. На близком расстоянии, не промахнетесь.
Опять уловил в ее глазах то прежнее непонятное выражение. Но робости, неуверенности не было теперь в ее движениях.
— Вы… больше не подозреваете меня? — тихо спросила Маруся.
— Конечно нет… — Он досадливо нахмурился. — Это было хитро разработано тем фашистом. Ему нужно было отвлечь внимание от себя: он знал, что боцман все время следит за ним… Только как он отыскал в скалах этот халат?
