В комме было слышно, как Фьюри скрипнул зубами.
– Что бы они там ни строили, у меня есть подозрение, что это будет не механическая зверушка, веселая, счастливая и пышущая любовью. Я должен еще раз извиниться перед Кейдом. Надо было уничтожить все это при первой же возможности.
Роджерс принял стойку готовности, наблюдая, как под действием линий энергии куб чинит себя. Шар двигался к кубу, дырки, просверленные перчаткой Железного Человека, уже заросли. Он не столько катился, сколько тащился, прочерчивая белую линию в черном базальте пола. Тем временем лучи ставили на место отбитый верх куба.
Надеясь прервать связь между стержнем и Спящими, он бросил щит в фиолетовые линии. Летящий диск прошел сквозь них, как тень.
– Кэп, Старк только что связался с нами из Особняка Мстителей. Панциреголовый, ты уже нашел Тора?
– Нет, златокудрые, видимо, где-то в Асгарде, пьют мед или прекращают очередную межзвездную войну… Слушай, я тут подумал о тех показаниях и о том, что спросила доктор Н’Томо про Таноса, и мне совсем не нравится то, что я придумал.
Не видя смысла бросать щит еще раз, Кэп рявкнул:
– Выкладывай, Тони!
– Ладно, сейчас это, вроде как, очевидно, но, может быть, это не просто похоже на Камень Бесконечности – может, это и есть кусочек одного из них? Если когда-то они составляли одно целое, значит, они могут ломаться, правильно? Может, во время одной из этих галактических битв от них немного отломилось? Если у одного из Камней недоставало хотя бы маленького кусочка, то понятно, почему удалось победить Таноса. А теперь, представь себе немецкого ученого середины двадцатого века, завладевшего этим кусочком. Каково бы ни было его могущество, все разработки ограничены тем, что ученый считает возможным. То, что кажется нам программами, может быть разновидностью разума, который вдохнул в них Камень. Страшновато думать о нем как о разумном существе, но этот вопрос мы отложим на потом. А сейчас, чтобы проверить, правда ли это кусок камня, я перекалибровал сенсоры и получу результаты… сейчас…
Стив не дождался окончания. Он попытался бросить щит в стержень – но тот поглотил энергию удара. Лишившись импульса, нужного для возвращения, диск шлепнулся на землю. Пришлось использовать магниты в перчатке, чтобы вернуть его.
Голос Старка взлетел вверх на октаву:
– Правда? Вот это отлично! Его показатели опять выходят за все пределы. За новые пределы.
Запах дыма заставил Кэпа повернуться к потерпевшему аварию флаеру. Одно крыло отвалилось и горело. Спасательная команда пыталась взломать люк, но без особого успеха.
– Ниа!
– Давай, – ответил Фьюри. – Им все равно нужна помощь, а нам – какой-то план, чтобы взяться за эту штуку.
Стив побежал, огибая или перепрыгивая обломки механизмов и камня, в точности как препятствия на поле боя. Добежав до отломанного крыла, он прыгнул в огонь, руками и ногами вперед, в поисках люка.
Спасатели отодвинулись, и стало видно, что каркас погнулся, и люк заклинило. Мощный резак Щ.И.Т. едва прорезал обшивку. Из-за дыма снаружи и изнутри их работа еще более замедлялась.
Не было смысла дальше резать сверхпрочный корпус. Полагаясь на силу Суперсолдата, Роджерс схватил рукоятки резака и толкнул. Если лазерно-стимулированные лезвия углубились достаточно, они могли сработать как рычаг.
Мускулы напряглись, но металл не прогнулся. Слыша изнутри приглушенные крики, он уперся ногами и толкнул сильнее. Когда он подумал, что больше не может, Капитан Америка заставил себя толкать еще сильнее, и металлокомпозит сдался. Сначала резак подвинулся на дюймы, потом каркас с громким скрежетом треснул. Люк легко открылся. Высвободив резак, Стив отбросил крышку люка и прыгнул в сплошной дым.
Были смутно видны Ниа и Кейд, все еще пристегнутые к сиденьям. Пилот, весь в синяках и в крови, пытался освободить их, кромсая ремни на Ниа ножом. Роджерс вытащил его наружу и вернулся к пассажирам. Голова Кейда болталась, он был дезориентирован, но жив. Ниа была без сознания. Не уверенный, что она еще дышит, Кэп освободил ее от ремней первой, передал в руки аварийной команды и занялся Кейдом.
Пока Роджерс резал нейлоновые ремни на его плечах, блуждающие глаза доктора сфокусировались на спасителе. Когда он узнал его, на лице эпидемиолога отразился ужас.
– Нет! Вы должны быть в карантине!
Вероятно, он был в шоке и не мог ясно мыслить.
– Прямо сейчас это невозможно, – спокойно ответил Кэп. – Нас атакуют.
Не сказав больше ни слова, он перекинул Кейда через плечо и выбрался наружу.
Пламя на крыле уже погасили пеной из огнетушителей. Когда Стив с Кейдом вылез из люка, пожарные направили свои шланги на кабину.
Положив Кейда подальше от огня, Стив поглядел на медика, работающего с Ниа.
– С ней все в порядке, – сказал тот. – Просто в обмороке.
Кэп успел только кивнуть, когда раздался голос Фьюри:
– Старк подтвердил: эта штука – часть Камня. Нужна идея, как остановить ее, или все тут взорвать.
– Это только осколок, – вставил Тони. – Я надеюсь, если настроить дезинтегратор на нужную частоту, то получится то, что не удалось нам в нашем теннисном матче – ну знаете, нарушить структуру, вернуть его в первоначальное состояние и, может даже, не давать Спящим питаться его энергией.
– Попробуем.
Когда Роджерс повернулся, чтобы идти, Кейд неожиданно сильно схватил его. В глазах доктора было отчаяние.
– Вы не можете быть здесь!
В других обстоятельствах Стив остановился бы послушать, но шар уже укрепился в полости в центре куба. Под управлением пурпурных лучей треугольный Спящий складывался и раскладывался, как будто опытный ремонтник проверял его на наличие дефектов.
Когда они соберутся, то нападут на него.
– Простите, доктор, я должен идти.
Он высвободился и пошел прочь, слыша сзади, как Кейд ругался с парамедиками:
– Шмидт! Я должен проверить Шмидта. Позвольте мне идти!
Неплохая идея. Стив надеялся, что доктора при этом не убьют.
– Доктор Н’томо?
Темнота была такой полной, что не осталось никакого ощущения времени, прошедшего с момента аварии до того, как она пришла в сознание. В какой-то момент ее толкало вперед, и ремни безопасности больно врезались в грудь и плечи. В следующий момент она лежала спиной на базальтовом полу пещеры, пытаясь понять, кто зовет ее по имени.
– Доктор Н’Томо.
Голос смешивался с шипением пены, которой тушили обломки, и странным раздражающим гудением, отдающимся эхом от стен вулканической пещеры. Если она не стала телепатом, это говорила не медик, склонившаяся над ней, ведь ее губы не шевелились.
– Доктор Н’Томо? Это агент Велез, вы слышите меня?
