– Но я же очень часто приходила сюда… мы обсуждали разные истории, особенно ту, с поездом-призраком… Жан-Анри, ваш племянник, угощал нас разными вкусностями.
– Я не знаю никакого Жана-Анри, мадемуазель, – ласково поглядев на осунувшееся лицо собеседницы, ответила мадам де Фарси.
– Бабушка, бабушка! – вбежав в библиотеку, затараторили двое кудрявых мальчуганов лет восьми, похожих друг на друга, как две капли воды. – Смотри, что нам подарили родители! Ты не против, если он будет жить с нами?
– Естественно, нет, мои дорогие, – с нежностью глядя на внуков, на руках у которых лежал щенок золотистого ретривера, произнесла Адель. – Вы же знаете, что я обожаю животных.
– Мама, прости, – весело проговорил молодой мужчина, входя вместе с миловидной женщиной следом за детьми. – Но мы с Вероник не смогли отказать мальчишкам. Они так хотели собаку… Ты же не сердишься?
– Дорогой, – поцеловав сына, ласково ответила пожилая женщина, – разумеется, нет. Это же такое счастье, когда твой дом наполнен радостью, смехом и весельем.
– Адель, вы – мудрейшая из мудрых, – приветливо произнесла Вероник, обнимая мадам де Фарси. – Франсуа повезло, что у него такая мать.
– А мне повезло, что у меня такая дружная семья, – подытожила пожилая дама.
Глядя на счастливое семейство мадам де Фарси, Мишель улыбнулась. Осторожно, чтобы не потревожить людей, молодая женщина выскользнула из библиотеки. «Дай вам Бог счастья! – мысленно пожелав Адели и ее семейству удачи, подумала журналистка. – Пусть ничто и никто не омрачает вашу жизнь. Пусть невзгоды останутся позади, а впереди ждут только радость и счастье».
– Погодите, тут только что была очень странная молодая дама, – оглядываясь по сторонам, сказала Адель. – Вы не видели, куда она делась?
– Нет, бабушка… Не видели, мама.
– Молодая особа утверждала, что знает меня и какого-то Жана-Анри… Чудно как! Ну ничего… Пойдемте, лучше я угощу вас вкусным чаем и пирогом, мои дорогие!..
Дождь лил как из ведра, а ветер пронизывал насквозь, но Мишель не замечала дурной погоды. Молодая женщина шла по Елисейским полям и улыбалась, и на душе у нее было тепло и радостно. Как говорил мудрый Демокрит: «Истинный благодетель не тот, кто имеет оплату за совершенное хорошее деяние, а тот, кто хочет делать добро безвозмездно»…
– Вы меня, само собой разумеется, не узнаете? – обратившись к Дидо Кадике, произнесла Мишель, садясь в уже знакомую машину проводника на следующий день.
Как журналистка и обещала подруге, ровно в семь утра она уже сидела рядом с Аннет и Филиппом в самолете, направлявшемся в Кению.
– Мадемуазель, ну кто в трезвой памяти позабудет такую красоту? – весело поприветствовал женщину Дидо. – Я вижу вас впервые, но, поверьте, не забуду теперь до конца дней.
– Понятно, – только и проговорила Мано, отвернувшись от проводника.
– Я что-то не то сказал? – встревоженно поглядев на спутников журналистки, спросил весельчак.
– Все хорошо, – отмахнулась от него Аннет. – Моя подруга просто сильно переутомилась. Возглавлять преуспевающую газету – чрезвычайно сложное дело. Вот сейчас она отдохнет, наберется сил, и все придет в норму.
Проезжая по уже знакомым местам, Мишель мысленно возвращалась к тем дням, когда впервые ступила на африканскую землю. Прошло не так уж много времени с момента начала путешествия во времени, но женщине казалось, что за эти несколько дней она прожила целую жизнь.
– Я смогу поговорить с Прагассой? – выходя из машины, спросила журналистка у Кадики.
– А откуда вам про нее известно? – с подозрением глядя на иностранку, поинтересовался проводник.
– Неважно. Узнай у нее, мне можно поговорить с ней? Меня зовут Мишель Мано.
Вернувшись через полчаса, Дидо жестом пригласил журналистку следовать за ним.
– Странная вы, ей-богу, – пропуская молодую женщину вперед, пробубнил Кадика. – Я сделал так, как ты просила, Прагасса… Вот та девица.
– Иди! – резким голосом приказала ведьма Кадике удалиться, уставившись на вошедшую женщину.
– Ты тоже не узнаешь меня? – потухшим голосом задала вопрос Мано, не ожидая услышать ничего хорошего. – Всем кажется, что я сошла с ума.
– Ты нормальнее их всех, вместе взятых. Если у тебя хватило мужества совершить путешествие во времени, да и не раз, и не тронуться при этом умом, то можешь быть уверена, что ты в полном здравии.
– Так, значит, я все-таки была в прошлом? – подскочила к ведьме журналистка. – Это не дурной сон, не мираж и не галлюцинация?
– Ты в полном порядке, – хмыкнула Прагасса.
– Но ты… тебя же ранил Жермен. Точнее, убил! Как тебе удалось выжить?
– Благодаря самоотверженности и силе духа твоей подруги, – призналась ведьма. – Она оказалась толковой девицей.
– Но Аннет ничего не рассказывала мне об этом, – удивилась Мишель. – Почему?
– Да все потому же, почему и тебя не узнают многие люди, – усмехнулась Прагасса. – Ты же ведь об этом хотела спросить у меня?
– От тебя ничего не утаишь, – улыбнулась молодая женщина. – Все так и есть. Так почему?
– А все потому, что ты изменила будущее. Оставив в прошлом фотографа, да будь он проклят во веки веков, ты переделала, переписала свою жизнь заново. Впрочем, не только свою. Я полагаю, ты уже была в библиотеке и виделась с мадам де Фарси?
– Да, откровенно говоря, я была так рада видеть пожилую женщину счастливой. Как же сияли ее глаза…
– Твое желание изменить жизнь Адели было так сильно и велико, что Господь, да-да, – недовольно проворчала Прагасса, заметив изумление на лице Мишель, – я, видимо, единственная изо всех ведьм, кто допускает его существование… решил помочь и тебе, забрав из твоей жизни всех тех, кто причинял боль. Чудеса случаются. Важна вера в них!
– А Роберто? – тихо проговорила женщина. – Что стало с ним?
– Как Шайла и сказала, судьба поезда и его стали неразделимы. Молодой граф Суардо вынужден скитаться по лабиринтам времени. И так будет вечно, пока его прах не развеется вместе с туманом.
На глазах Мишель показались слезы. Некоторое время женщина молчала из-за комка, подкатившего к горлу.
– Значит, – осипшим голосом произнесла журналистка, взяв себя в руки, – мы никогда не встретимся с ним?
– Он сам решил свою судьбу, – отрезала Прагасса. – Следовательно, так тому и быть!
– Я никогда уже не смогу никого полюбить, – невольно вырвалось из уст молодой женщины.
Тяжело вздохнув, Мишель направилась к выходу.
– Не теряй надежды, дорогая, – вдруг с нежностью в голосе произнесла старая ведьма. – Жизнь продолжается! Это не конец света, ведь пока ты жива, ты можешь многое… и уже доказала это. Горечь расставания пройдет. Она временна. А время – это сила! Вспомни, что сказал тебе Роберто: «…самое главное в жизни – это не работа, не деньги, не слава, не признание, а семья». Поезжай домой. Ты давно не навещала родителей, они соскучились по тебе.
