На металлическом листе с дырочками, погруженном в кипящее масло, аппетитно шипели чебуреки. Молодая полноватая русоволосая девушка в фирменном халатике ловко раскладывала их на тарелки и отпускала посетителям. Рядом на стойке стоял металлический котел, в котором варилась, распространяя аромат перца и лаврового листа, очередная порция пельменей. Холодное пиво с шипением наполняло большие стеклянные кружки, истекая пеной. Валентин на ходу сдувал высокую пышную пену, стараясь не уронить тарелку, полную сочных, румяных и поджаристых чебуреков. Он пробирался к свободному столику у окна, когда услышал знакомый голос.
– Привет, Вален!
Прямо перед ним стоял счастливый, улыбающийся Ник, тот самый друг Колька, о котором он сегодня как раз думал. Повзрослев, они стали видеться редко, и величали друг друга по-иному – Колька превратился в Ника, на заграничный манер, а Валек в Валена, что было более вульгарно.
– Ник, рад тебя видеть, дружище! Ты здесь какими судьбами? Садись!
Они сели за столик, на середине которого стояла невысокая вазочка с парой искусственных цветов, стеклянная солонка и горчица на блюдечке. Через окно сквозь снеговую завесу была видна мокрая и грязная мостовая, по которой спешили прохожие, зябко кутаясь в по-весеннему легкую одежду. С утра небо было ясное, и никто не ожидал такой непогоды. Московская ранняя весна обманчива, как настроение перезревшей девицы.
Ник поставил на темно-зеленую скатерть бутылку хорошей дорогой водки.
– Погоди, не ешь без меня! – он быстро вернулся с подносом, уставленным тарелками с двумя порциями пельменей, горкой чебуреков и свежими огурцами. – Ну, давай за встречу!
Они с удовольствием выпили, наливая холодную водку в маленькие бокальчики для пива, принесенные Ником. Валентин почувствовал, как тугой комок безысходности и отчаяния в груди начинает оттаивать. Наступило приятное расслабление…
Друзья представляли собой живописную пару. Вален – плотный, невысокий блондин с правильными чертами лица, к которому очень подходило выражение «хорошенький». Небольшие серо-голубые глаза на его округлом лице словно говорили: ну что я могу вам сделать? Это была его маска, достаточно обманчивая, за которой он прятал свои истинные мысли и намерения, далеко не безобидные. Ник – ростом повыше, худощавый, стройный брюнет, модно одетый, был по-своему хорош и даже в какой-то степени изящен. Он сидел в театральной позе, с бокальчиком в руке и смотрел на друга слегка замутненным взглядом. Ник быстро пьянел.
– Где ты сейчас? – спросил Вален.
Ник поморщился и, наливая водку, откровенно признался:
– Если бы не старый, был бы в заднице. А так он мне бабки подкидывает. Живу в отдельной квартире, подрабатываю у папика охранником, чтоб хоть на сигареты да на девочек у него не клянчить. Надоело все…
– А хотел бы иметь свои?
Взгляд Ника даже прояснился от такого предложения.
– Ну, спрашиваешь! Хотеть хотел бы, да где их взять? Пахать, как дебил, с утра до вечера я не собираюсь! Если ты про это…
Теперь Вален разливал водку. Его уже не раздражал развязный тон друга. Он понял, что ему нужен напарник. Как в детстве. Ник – то, что надо. У него даже появилась уверенность, что тот согласится.
– Знаешь, мы можем быстро раздобыть деньги! Это будут наши собственные деньги. Сможем жить, как захотим. И вкалывать особо не придется. Понятно?! – Глаза Валена сверкали воодушевлением.
Ник почувствовал себя сбитым с толку. Он и вообще-то соображал медленно, а в подпитии и говорить нечего. Но тупым показаться не хотелось.
– Это здорово. А поподробнее нельзя?
– Можно, но не здесь. – Вален понизил голос и заговорщически подмигнул Нику. Он тоже опьянел. – Рассказывай, чем развлекаешься, когда не черта делать?
– О, ты как мой папик! Старикан все хочет знать, прямо спасу нет. Боится, что я еще девку приведу ему на шею.
– Девок надо самому оплачивать. Это старый твой истину глаголет! – Пьяного, Валена тянуло говорить высокопарным слогом. Он нарочно задел неприятную для Ника тему, зная, что тот неравнодушен к девочкам и очень самолюбив. Ник помрачнел, но спорить не стал, просто решил перевести разговор на другое.
– А ты крутым сделался, да? – с легким оттенком раздражения сказал он.
– Я не хочу быть крутым, но денег иметь хочу много. Без денег что за жизнь? Согласен? Зависимость не многим лучше нищеты.
– Ты что, нищим стал, Вален? – Ник долгим пьяным взглядом посмотрел на товарища. Он прекрасно помнил его привычку всегда все скрывать, но выдавать себя неосторожным словом. Вален тоже опьянел не в меру. – А где ты живешь?
– Нигде. Деньги кончились. – Вален допил водку и со стуком поставил пустой бокальчик на стол. В глазах промелькнула глухая тоска.
– Пошли ко мне. – предложил Ник, которому стало отчего-то жалко давнего друга по детским играм, в которых Валек всегда был предводителем и неоспоримым авторитетом. – Я живу один, холодильник битком набит. Да, про бабки, которые мы могли бы сорвать, ты серьезно говорил?
– Серьезно. Не сомневайся.
За окнами чебуречной стало совсем темно. Бледные фонари едва освещали грязное месиво на тротуарах. Нетвердой походкой друзья направились к метро. Вален чувствовал себя буквально спасенным. Эту отсрочку судьбы он твердо решил использовать с максимальной выгодой, разжиться деньгами во что бы то ни стало, стать обеспеченным человеком, чтобы забыть об унизительной бедности навсегда, до самой смерти.
Ник по-своему был рад встрече. Присутствие Валентина обещало сделать его скучную жизнь интересной, а если еще при этом они смогут приобрести собственные средства, чтобы ни перед кем не отчитываться… У него захватило дух от раскрывающейся перед ними блестящей перспективы: представилась палуба белого круизного теплохода, музыка, девочки, запах моря… Картины развлечений и удовольствие в его уме сменяли одна другую. Откуда-то появился образ молодой, шикарной черноволосой женщины, сидящей в старинном бархатном кресле. Чудеса!
Снегопад прекратился. Впереди светились между колоннами фонари у входа в подземку.
На эскалаторе приятелям стало отчего-то смешно, они дурачились, снова чувствуя себя маленькими мальчиками, открывшими первую страницу книжки о морских путешествиях, старых пиратах и острове сокровищ. Народу в метро было мало. Поднявшись на поверхность и с наслаждением вдыхая холодный и сырой вечерний воздух, пахнущий солью и талым снегом, они направились к кирпичной пятиэтажке, в которой папик Ника приобрел любимому сынуле отдельную однокомнатную квартиру.
– Прошу! – Ник эффектным жестом руки указал на открытую дверь своей квартиры.
Большая, почти квадратная прихожая, была оклеена темными обоями, напротив двери висело большое овальное зеркало в позолоченной раме, на темном полированном комоде стоял телефон и несколько безделушек. Красный плафон бра рассеивал мягкий розовый свет. У стены стоял узкий диван; светлый паркетный пол застелен пушистым бордовым ковром. Верхнюю одежду хозяин повесил в модный шкаф-купе с раздвижными дверцами.
