– Они просто пытаются сохранить стабильность.
– Ну, мне кажется, на больших высотах все же больше воздуха и воды, чем положено. Только в самых высокогорных регионах этого нет.
– Ты же говоришь, они выигрывают в судах?
– В судах – да. Но на атмосферу не могут повлиять. Сейчас очень много всего в ней происходит.
– А они не пытались закрыть фабрики парниковых газов?
– Пытались, но проиграли. Эти газы все только поддерживают. Без них у нас наступил бы ледниковый период и длился бы до сих пор.
– Но сокращение уровня выпуска…
– Да, знаю. Насчет этого еще идут споры. И будут идти бесконечно.
– Это точно.
Тем временем уровень воды в море Эллады был согласован. Это был законный факт, и все усилия в районе бассейна были направлены на обеспечение того, чтобы его море подчинялось закону. Все это было фантастически сложным, хотя принцип и был прост: они измеряли гидрологический цикл с учетом всех бурь, изменений количества дождя и снега, таяния и просачивания в землю, стока в виде рек и ручьев в озера и само море, где вода застывала зимой и испарялась летом, после чего весь цикл начинался заново… И при этом колоссальном цикле они делали все, что возможно, для стабилизации уровня моря размером с Карибский бассейн. Если воды оказывалось слишком много и они хотели снизить уровень, то у них была возможность откачать немного ее обратно в опустевшие водоносные слои в горах Амфитриты на юге. Правда, в этом им приходилось сталкиваться со значительными ограничениями, так как эти слои состояли из пористых пород, которые зачастую обрушивались после первого удаления воды, из-за чего их было невозможно заполнить заново. По сути, это было одной из главных проблем проекта. В стремлении соблюсти баланс…
И подобные усилия предпринимались по всему Марсу. Это было каким-то безумием. Но они просто хотели достичь этой цели, и все тут. Диана пустилась рассказывать о попытках осушить бассейн Аргир. По масштабу этот проект был сопоставим с затоплением Эллады и предусматривал строительство гигантских трубопроводов, по которым вода будет транспортироваться из Аргира в Элладу, если там возникнет ее нехватка, или, если нет, в речные системы, ведущие к Северному морю.
– А с самим Северным морем что? – спросила Майя.
Диана, с набитым ртом, покачала головой. Очевидно, все соглашались с тем, что Северное море находилось вне правового регулирования, но оставалось более-менее стабильным. За ним нужно только наблюдать, следить за тем, что происходит, а прибрежным городам приходилось принимать на себя все риски. Майя считала, что его уровень со временем немного снизится – вода снова собиралась в вечномерзлых грунтах или застревала в тысячах кратерных озер в южных горах. Поэтому большое значение имело выпадение осадков и их сток в Северное море. Относительно южных гор еще нужно было принять решение, рассказала Диана. Она вызвала на экран своей наручной консоли карту и показала Майе. Кооперативы по строительству водоразделов все еще устанавливали отводы, направляли воду в горные ручьи, укрепляли русла рек, раскапывали зыбучие пески, где иногда оказывались скрытые русла древних ручьев, но большинство новых потоков все же должно было проходить по лавовым образованиям, каньонам или редким коротким каналам. Результат этих действий мало походил на венозную сеть водоразделов Земли, представляя собой смешение мелких круглых озер, замерзших болот, арройо и длинных прямых рек, резко изгибающихся под прямыми углами, иногда уходящих под грунт или направленных в трубопроводы. Лишь повторное наполнение древних русел выглядело «как надо»; остальные же места напоминали полигон для бомбометания, залитый ливневым дождем.
Многие старожилы «Дип-Уотерс», которые не работали в университете моря Эллады напрямую, учредили собственный кооператив, который занимался составлением карт бассейнов подземных вод в районе Эллады, измерением возврата воды в водоносные слои и грунтовые реки, рассчитывал, сколько воды можно запасти и восстановить, и так далее. Диана, как и многие из прежних коллег Майи, состояла в этом кооперативе. После обеда Диана отправилась к своим и рассказала, что Майя вернулась в город. Услышав, что Майя интересовалась возможностью присоединиться к ним, они предложили ей место и даже уменьшили вступительный взнос. Довольная такой любезностью, Майя решила принять их предложение.
И она начала работать в «Эгейском горизонте», как назывался кооператив. Теперь она просыпалась по утрам, варила кофе, съедала тост, или бисквит, или круассан, или булочку, или лепешку. В погожие дни она ела на балконе, но чаще всего – перед окном с видом на бухту, за круглым обеденным столом, читая с экрана «Одесский вестник», где подмечала каждую мелочь, что говорила о сгущающихся тучах в отношениях между Марсом и Землей. В Мангале парламент избрал новый исполнительный совет, и в нем не оказалось Джеки – ее заменил Нанеди. Майя даже вскрикнула и принялась читать все обзоры, которые смогла найти, смотреть интервью. Джеки заявляла, что отказалась от выдвижения своей кандидатуры, что устала после стольких М-лет и собиралась взять отпуск, как уже делала несколько раз, а потом вернуться – при этих последних словах она остро сверкнула взглядом. Нанеди благоразумно воздерживался от комментариев, но был доволен и смотрел слегка изумленно – взглядом человека, повергнувшего дракона. И хотя Джеки твердила, что продолжит работать в партийном аппарате, ее влияние там явно ослабло – иначе она, несомненно, осталась бы в совете.
Итак, она вывела Джеки из большой игры, но антииммигрантские силы по-прежнему оставались у власти. Партия «Свободный Марс» все еще имела при себе коалицию, благодаря которой составляла сверхбольшинство. Ничего существенно не поменялось: жизнь продолжалась, с Земли, как и раньше, поступали угрожающие сообщения. Майя была уверена, что когда-нибудь земляне всерьез возьмутся за марсиан. Разберутся между собой, успокоятся, осмотрятся, составят планы, скоординируют силы. Если она хотела сохранить аппетит, ей явно не стоило завтракать перед экраном.
И она взяла в привычку выходить в город и заказывать более плотный завтрак в кафе у обрыва вместе с Дианой, а позднее с Надей и Артом или кем-нибудь еще из приезжих. После завтрака она отправлялась в офис «Эгейского горизонта», который находился в районе восточного края приморской части города, – для этого она совершала приятную прогулку, дыша воздухом, который с каждым годом становился чуть соленее. В «Эгейском горизонте» у нее был свой кабинет с окном, где она занималась тем же, чем и в «Дип-Уотерс», взаимодействуя с институтом моря Эллады и координируя быстроменяющуюся команду ареологов, гидрологов и инженеров, направляя их исследовательскую мощь преимущественно в горы Геллеспонт и Амфитриты, где располагалась бо́льшая часть водоносных горизонтов. Она ездила по побережью, осматривая некоторые их объекты и сооружения, а также поднималась в горы, часто бывая в небольшом городке Монтепульчиано на юго-западном берегу моря. Возвращаясь в Одессу, она работала там днем, рано заканчивая и потом слоняясь по городу, заходя в магазины подержанной мебели или одежды – ее начинали интересовать новые стили и их сезонные изменения. Это был стильный город, люди здесь хорошо одевались, и ей новейшие стили шли: она выглядела скорее как низенькая старая уроженка с царственной осанкой… Ближе к вечеру она часто оказывалась у обрыва – прогуливаясь оттуда к их квартире, сидя в парке или, летом, заказывая себе что-нибудь в одном из прибрежных кафе. Осенью в доках останавливалась целая флотилия кораблей, которые перекидывали между собой трапы и начинали принимать плату за вход на винный фестиваль, а после наступления темноты устраивали салюты над водой. Зимой на море рано опускалась темнота, и прибрежные воды иногда покрывались льдом – в такие вечера под сияющим пастельными тонами небом на море появлялись катающиеся на коньках и мелких буерах.
