Кэтрин тут же подскочила к Омбрику:
— А можно и я пойду с вами?
Лицо старого волшебника приняло скорбное выражение:
— Нет, дитя мое, — он взял девочку за руку. — Ты должна остаться в Сантофф Клауссене. В наше отсутствие будешь помогать медведю и Петровичу защищать деревню.
Кэтрин тяжело вздохнула и неуверенно кивнула. Она любила приключения, кроме того, сколько интересного можно было бы зарисовать в альбом. Николас сочувствовал девочке, ведь ничто так не способствует отличному настроению и румянцу на щечках, как хорошее путешествие. Джинн, конечно же, не чувствовал ничего — несмотря на хорошо слаженный механизм, это была всего лишь машина.
Впрочем, все в жизни меняется, в том числе и наши решения. Кэтрин и не подозревала, что очень скоро отправится в такое путешествие, которым не каждый ребенок ее возраста может похвастаться.
Глава шестнадцатая
Гнев, возраст и страх портят внешность
Остаток дня выдался хлопотным: вещи упаковывались, доставались и снова упаковывались. Никто из жителей Сантофф Клауссена не мог припомнить, чтобы Омбрик когда-либо отправлялся в путешествие, так что это было делом новым и необычным для всех. Пожалуй, один только Ник понимал важность предстоящего путешествия и пытался сохранить детали в тайне. Все-таки он был опытным разбойником и полностью мог доверять одному Петровичу. И хотя старый маг не рассказывал подробностей даже Николасу, тот готовился к путешествию как надо. С помощью джинна он изготовил несколько мечей и кинжалов. Оружие выточили из осколков метеорита, который и положил давным-давно начало Сантофф Клауссену.
Щекоталка
Царский славянский клинок
Оттоманский серп
— Осколки содержат звездную пыль, — объяснял Ник роботу. — Старик поклялся, что ни одна тень не посмеет даже близко к ним приблизиться.
— Так тому и быть, — ответил джинн и поклонился. Честно говоря, бывший разбойник все никак не мог привыкнуть к чрезвычайной вежливости механического человека.
Николас стоял посреди мастерской Корневища, натачивая оружие.
— Надо взять их хитростью, — задумчиво заметил бывший разбойник, когда в комнату вошел Омбрик. — Бука так просто не сдастся. Он — изобретательный малый.
Старый маг кивнул:
— Правильно говоришь, ученик. Молодец!
Волшебник редко хвалил, поэтому доброе слово из его уст дорогого стоило.
К ночи со сборами было покончено. Кэтрин настояла на том, чтобы помогать им с приготовлениями. Правда, девочка едва обронила несколько слов. Омбрик заметил, что она стала такой молчаливой с тех пор, как было объявлено о путешествии. Видя, как устала малышка, старый маг отправил ее в спальню, заранее позаботившись, чтобы густой мох, служивший ковром в комнате, стал помягче, а в горячий шоколад ей добавили несколько капель эликсира силы.
Но Кэтрин не обращала внимания ни на мох, ни на шоколад. Все, что ей сейчас было нужно, — это отправиться вместе с ними.
— Я уже достаточно взрослая, — упиралась она. — Я вам буду помогать!
— Что думаешь, ученик? — спросил Омбрик Николаса, зажигая свечи. — Стоит нам брать Кэтрин с собой или безопаснее для нее будет остаться дома?
Ник молчал. Кэтрин не понимала, почему он ничего не говорит. Он ведь на ее стороне! Он ее чемпион! И хотя бывшему разбойнику тяжело дались эти слова, он прекрасно понимал, что Омбрик прав.
— Путешествие слишком опасно, Кэтрин. Твое место здесь. Так будет лучше для всех нас, — тихо произнес Ник.
Девочка посчитала это настоящим предательством, поэтому, когда разбойник пожелал ей спокойной ночи, она демонстративно промолчала. Ник снова обратился к ней, но Кэтрин только отвернулась к стене.
Что ж, разбойник все прекрасно понимал. Для Короля бандитов слово «нет» тоже никогда не было ответом. Но молчание девочки расстроило его.
«Я могу выдержать многое, — размышлял он. — Но холодность Кэтрин ранит меня сильнее любого клинка и пули».
Когда Николас покидал спальню девочки, он взмахнул рукой, чтобы погасить свечи (заклинание, которое он совсем недавно выучил). Но разбойник слишком нервничал и злился, поэтому огоньки потухли мгновенно. Оказалось, что, если применять заклинание в моменты сильных душевных переживаний, оно срабатывало гораздо лучше. Поднявшись в лабораторию, Ник со всей силы хлопнул дверью.
Тем временем Омбрик сидел в темноте у постели девочки.
— Мальчик храбрый, но слишком несдержанный, — пробормотал он. — Из него никогда не получится настоящего волшебника.
Старый маг не успел договорить последнюю фразу, как из лаборатории послышался кашель, и свечка, стоявшая на ночном столике подле кровати, с тихим шипением загорелась снова. Тусклый свет разлился по комнате. Кэтрин приподнялась на локтях, задула пламя и, откинувшись на подушку, натянула на голову одеяло.
Омбрик неодобрительно покачал головой.
«Вот дела! Такое расстройство из-за ерунды! А все молодость», — думал он. Старый маг вспоминал свои юные годы. Когда-то и он был таким же — горячим, нетерпеливым, пылким. Терпение приходит с годами. Битва с Букой и медведем оставила свой отпечаток на Омбрике — он чувствовал себя резко постаревшим, а его уверенность в своих силах значительно поколебалась. Хватит ли у него магических знаний, чтобы противостоять Королю кошмаров? Какой из Ника получится волшебник — неизвестно, ведь он еще даже не испытал бывшего разбойника. Старый маг понимал, что нельзя показывать свою слабость, ведь враг не дремлет. Он должен оставаться твердым, непоколебимым, сконцентрированным. Бука всегда умел ловко играть на людском страхе — это веками было его главное оружие. Что ж, Омбрик не даст козыри врагу в руки! Чего бы это ему ни стоило!
Старый маг отправил светящуюся гусеницу в спальню Кэтрин — гусеница служила ночником в детской, а сам принялся подниматься наверх, в лабораторию. Лестница показалась Омбрику как никогда крутой. Но волшебник был приятно удивлен, видя, что Ник в который раз за сегодняшний день проверял все необходимое для похода. Чего только они не брали с собой: инструменты, книги, магические эликсиры, зелья и снадобья, оружие. Самым удивительным было то, что все содержимое лаборатории удалось уместить в маленьком рюкзаке. Омбрик называл его сумкой-невидимкой — волшебник изобрел такую сумку, которая бы вмещала что угодно.
