* * *
Смерть – это время и место общей встречи.
Французская ненависть вместо французской любви
Демагогия христианства и прочего садизма исходит в своём «человеколюбии» из обвинения, которое человек не в силах опровергнуть всю его жизнь: рождённый во грехе. Что бы ты ни делал, как бы под корень ни вырезал себе хуй и ни заливал расплавленным свинцом влагалище, от этого обвинения не уйти – ты всё равно был зачат известно чем и известно где…
Советская власть подала своему народу это обвинение под новым вонючим соусом: «Пред родиной вечно в долгу». То есть сам факт рождения на территории СССР делал тебя вечным должником перед Центральным комитетом.
Ну а раз ты пожизненно виноват и вечно в долгу, то ты должен виниться и расплачиваться, а именно: позволять себя стричь, облагать штрафами, да и что там мелочиться – позволять себя убивать.
Человечья вина являет себя прежде всего в неизбывности похоти, которую как ни убивай, но она всё равно оказывается живой – даже при вырванном хуе и зашитой пизде. Этот феномен эксплуатирует мафия христианства и прочие религиозные банды – раз похоть у тебя вечна, то тебя можно стричь и доить тоже вечно.
Одна из форм стрижки – это взимание государством денег со своих граждан за наличие у них похоти. Так, Франция вырвалась намедни в передовицы в этом деле, вынашивая закон о запрете проституции и взимании огромных штрафов с проституточьих почитателей и поклонников, то есть мужчин будут по-христиански и по-моральски преследовать за сам факт существования у них похоти. И деньги потекут кровавой рекой в католическо-исламскую французскую казну.
Всё французское до недавнего времени связывалось с любовью, насморком и коньяком, вскоре же всё французское будет вызывать в памяти лишь их вконец обезумевшее законотворчество.
Когда же явится новый Робеспьер, который установит гильотины у ихнего парламента, чтобы отрубать головы всем парламентариям, которые голосовали за принятие этого закона?
А вокруг гильотины будут торжествовать и веселиться проститутки со своими клиентами, а именно: всё здоровое население Франции.
* * *
При появлении главнокомандующего страной каждый мужчина даже без команды встаёт по стойке «смирно» и каждая женщина даже без команды «Вольно!» ложится фривольно.
* * *
Жена – это пизда в законе.
Неравноценность наготы
Почему нагота женщины (якобы равноправной во всём с мужчиной) считается несравненно более постыдной, чем нагота мужская? И, как следствие этого, женская нагота оценивается незаслуженно высоко в уголовных делах за распространение обнажённых женских фотографий в интернете без разрешения обладательниц тел.
Ведь с точки зрения компрометации мужчина уязвим несоизмеримо больше, чем женщина. Хуй у него – налицо, а не то что пизда, спрятанная между сдвинутых ног, и поэтому, если заснятый на фото-видео и распространённый по интернету голый мужик оказывается с маленьким хуем, то его репутация разрушается на всю его последующую жизнь.
«Последний дюйм»
Когда женщина скрывает всё своё тело, как это делают мусульманки, монашки или как европейские женщины в прошлых веках, то это означает, что всё тело женщины воспринимается как источник соблазна и наслаждения.
Сексуальная свобода уточняет, анализирует наслаждение и публично оповещает о полученных результатах. Средством оповещения является обнажение, с помощью которого женщины подсказывают мужчинам, где находятся их наиболее чувствительные эрогенные зоны. Избавившись от балахонов и платьев, женщины указывают прежде всего на те части своего тела, которые ещё остались закрытыми купальным костюмом. Продолжение подсказки осуществляется с помощью дальнейшего обнажения – замены сплошного купального костюма на бикини (лифчик и трусики), открывая для публичного обозрения женский живот с пупком. Затем явились укороченные и приуженные купальники, которые скрывают только соски и лобок с ничтожной частью ягодиц.
Все знают: именно то, что не показывают, а скрывают, и есть самое главное.
Раньше это сокрытое определялось широко – как грудь и бёдра. Теперь взгляд с помощью увеличения обнажения выявил основную суть запретного: соски, клитор со входом во влагалище и анус. Сомнений не осталось. Цели ясны.
Эти так называемые «одежды» показывают последний оплот общества: «последнедюймовые» запреты, которые становятся прощальной данью половой морали.
Однако, если интерпретировать наготу как приглашение к совокуплению (см. Об очевидной сути наготы, с. 367–376 наст, изд.), то такое максимальное приближение к наготе превращается в указание, на какие части тела нужно обращать пристальное внимание для того, чтобы принести женщине максимальное наслаждение.
Если же падут последние прикрытия, то полная нагота уподобится своей противоположности – полной укрытости тела одеждой. Полная нагота, то есть повсеместная доступность тела (но лишь для взора) требует действий: касаний, совокупления, ибо раздевать уже больше нечего.
Подобное чувство возникает при взгляде на женщину, сокрытую одеждой с ног до головы, ибо фантазия будет полностью совлекать одежду с женщины (а не оставлять её в купальнике), а значит – опять взывать к действию.
Но когда женщина полуодета или хоть как-то прикрывает свои максимально чувственные зоны, то позывом является – сорвать эти остатки одежд. То есть при хоть какой-то минимальной прикрытости остаётся ещё какой-то шаг перед еблей, а именно – сорвать эти крохотные кусочки материи.
Таким образом, полная нагота приводят к необратимости, к переходу за точку невозврата, к неминуемости действий (совокупления или мастурбации).
Изощрённая способность общества удержать человека перед прыжком в сексуальное действие выявляется за шажок перед полной обнажённостью, подобно тому, как и максимальное наслаждение возникает за мгновенье перед оргазмом, который это наслаждение уничтожает. То есть общество хитро цепляется за это последнее, условное прикрытие суперэрогенных зон, устраивая максимальное наслаждение себе (наслаждение запрета), но не человеку.
Абсурд закона
Вчера тебя сажали, курочили жизнь за курение марихуаны или за превышение скорости, или ещё за что-то безумно ничтожное. Сегодня приняли закон, разрешающий марихуану и повышающий предельную скорость, и ты можешь беспрепятственно курить и гнать. Так баба вчера – ни в какую, не даёт и всё. Сегодня – захотела и сама тащит тебя в кровать и засовывает хуй себе в пизду. Как после всего этого можно уважать закон, уважать женское согласие? За одно и то же действие тебя вчера били, а сегодня – любили.
Закон создан для того, чтобы его обходить, не попадая к нему в лапы, руководствуясь своими желаниями, а не желаниями других. И тем самым, вызывая ответные желания.
Величайшее достижение порнографии
Фаустовское (общечеловеческое) желание «Остановись мгновенье, ты прекрасно!» – частично осуществилось в фотографии, на которой заснято мгновение оргазма у совокупляющихся. То есть принципиальная возможность такого останова уже доказана. Вот оно – величайшее достижение порнографии!
