Все восхищения прошлым, в которых пребывает Андрей Ефимыч и его знакомые, объясняются тем, что в недоступном прошлом была вожделенная ебля, коей всем этим интеллигентам недостаёт. Прежнее поколение было нормальным, пока не пришли болтуны:
про старого доктора, предшественника Андрея Ефимыча, рассказывали, будто он занимался тайною продажей больничного спирта и завел себе из сиделок и больных женщин целый гарем.
То есть предыдущее поколение любило секс и торговлю, тогда как нынешнее любит болтовню и пьянство.
Чехов, будучи врачом и ёбарем, хотя и хилым (не верите? – читайте его честную биографию), поставил в своей повестушке правильный диагноз обществу. Сделал он это умышленно или подсознательно – роли не играет. Рисуя болтливых бесхребетных интеллигентов в чавкающей дорожной грязью провинции, он пытается найти причину этой тоскливой и ничтожной жизни. Так что Чехов написал эту повесть без секса не по легкомыслию, а по врачебной интуиции, поставив ему диагноз: без секса вам всем уготовано сумасшествие и смерть.
А вот моя панацея: чтобы сделать мир счастливым, надо из палаты № 6 сделать палату № 69.
Return to Sender (2015)
Красавица-медсестра (Rosamund Pike) живёт одна в доме и не испытывает интереса к мужчинам (почему? – создатели фильма объяснить не соизволили), хотя подруги пытаются её знакомить с самцами.
Так, днём она впускает себе в дом парня, которого она по ошибке приняла за очередного претендента, заочно сосватанного подругами и который должен был явится к ней приблизительно в то же время. Но оказалось, что это был совершенно другой, шатавшийся вокруг её дома увалень. Парень её насилует, причём вроде бы в зад, распластав её на животе. Затем он убегает, но счастливца ловят и сажают в тюрягу.
После происшедшего у изнасилованной никто не хочет покупать дом, который она в то время продавала, так как никто не хочет жить в доме, где насилуют. А если бы она заболела раком, то покупатели тоже бы отказались от дома, где живёт раковая больная? – Сомневаюсь. Народная психология такова: пусть мрёт от рака, но не выживает от изнасилования.
И тут возникает затейливый поворот сюжета: «изнасилованная и покинутая» пишет письмо в тюрьму своему насильнику. Письмо возвращается, но она его снова отправляет, и так несколько раз, пока насильник, наконец, не отвечает.
Потом она начитает ездить к нему на свидания в тюрьму. Он кается и просит прощения (за своё наслаждение, испытанное при изнасиловании), их поначалу сдержанные разговоры продолжаются, но вскоре превращаются в откровенный флирт.
Насильника выпускают раньше, и он по приглашению своей «жертвы», у которой до сих пор нет мужика, является к её дому и по её просьбе чинит разные наружные неполадки, забивая гвозди и закручивая шурупы. Она на него смотрит влюблённым взглядом, а насильник явно мечтает ебать уже по закону, с её согласия.
Однажды перед началом очередной плотницкой работы некогда изнасилованная предлагает некогда былому насильнику лимонад, от которого тот вскоре теряет сознание, а когда обретает его вновь, он находит себя привязанным к кровати и с отрезанной рукой и членом.
Баба отомстила.
Жаль, не показывается, что она сделала с его членом. Наверно, заглотала и съела.
В процессе фильма режиссёр, сценарист и вся их гопкомпания умышленно создают впечатление, что изнасилованная влюбляется в своего насильника. Но ведь такого американская мораль позволить не может. Насильников надо убивать.
Тем более, героиня сообщает кастрированному: когда ты меня насиловал, я думала, он (ныне отрезанный) уже внутри или нет? – настолько я потеряла всякую там чувствительность.
Вопрос: зачем понадобилось создателям фильма вести зрителя по ложному (?) пути, на котором «изнасилованная влюбляется в своего насильника»? Уж не хотели ли они намекнуть, что она отрезала ему член именно потому, что почувствовала свою влюблённость в своего насильника? Уж не поэтому ли она решила отрезать ему член, чтобы самой не лечь под него? Она уподобилась отцу Сергию, что отрубил себе палец, чтобы не соблазниться женщиной? А ей рубить у себя нечего, вот она и отрезала член у потенциального любовника.
Или создатели фильма вели зрителя по этому пути, так как он им казался не таким уж неправдоподобным, а даже тайно желаемым, и поворот в самом конце, где изнасилованная мстит насильнику, оказывается неожиданным для зрителя, подготовленного к начинающейся любовной связи, и даже шокированного ходом событий, то есть ненормальным ходом событий, а именно – местью.
Да и вообще, по христианской традиции изнасилованная должна не только простить своего насильники, но и возлюбить (врага своего).
Так что месть насильнику в фильме воспринимается не торжеством справедливости, а как неоправданная жестокость, даже если насилуют такую красавицу, как Rosamund Pike.
Во второй серии Rosamund будет отсиживать срок в тюрьме, а её любимый насильник будет ей писать письма и приходить на свидания. А когда её выпустят на поруки, то они признаются во взаимной страсти, и насильник за неимением члена, будет её fist fuck
[123] оставшейся рукой, а возлюбленная будет втайне радоваться, что отрезала ему член, но горько сожалеть, что у него теперь только одна рука. Но зато благодаря засунутой по локоть руке, она обретёт потерянную было чувствительность в самом важном месте.
Best of Enemies (2015)
В период президентских выборов Никсона в 1968 году самая хилая телестанция АВС (по сравнению с силачами CBS и NBC) выскочила в передовики благодаря своей смелости: они устроили дебаты между интеллектуалами-острословами – ярчайшими умами того времени, идеологическими врагами: консерватором William Е Buckley Jr. и либералом (а точнее, либертином) Gore Vidal. Истории этой десятки диспутов, которые с трепетом слушали и смотрели миллионы человек, посвящён сей документальный фильм.
Гор Видал наслаждался как с женщинами, так и с мужчинами и открыто провозглашал в своих романах и выступлениях, что бисексуальность присуща всем. Его оппонент, католик Билл Бакли был женатым гетеросексуалом, в чём Видал уничижительно и громогласно сомневался, намекая на его латентную гомосексуальность, чем вызывал у Бакли дополнительную злобу.
Диспуты Бакли и Видала, их ненависть друг к другу происходили из-за того, что один хотел, чтобы весь мир был построен по его красноречивому представлению, а второй – по его, не менее красноречивому. Им и в голову не приходило, что жизни по обоим представлениям могут мирно сосуществовать бок о бок, если они не будут посягать друг на друга.
