Недов. У меня есть формулы, я могу доказать.
Сомн. Вряд ли, с Народом нужно разговаривать наглядно. Формулами не пронять. К тому же вряд ли можно назвать надувательством заблуждение, в которое уверовал. Я думаю, надо понаблюдать.
Недов. Нет, я не могу, я должен всячески тормозить вращение этого чурбана. Я могу быть тем трением, которое раскроет всем глаза.
Сомн. Зачем вам искусственно тормозить эту машину, если вы уверены, что она рано или поздно остановится сама?
Недов. Мне претит вера. И я ненавижу, когда она горит в чьих-то глазах.
Сомн. Что ж, как знаете.
Недовольный и Сомневающийся расходятся.
Народ по-прежнему беснуется, потом уходит, незаметно вынося вечный двигатель за кулисы.
Остаются Изобретатель и Помощники.
Изобр. (1-му Помощнику). Ты, возлюбленный первый, будешь наблюдать за двигателем, следить, чтобы он исправно работал. (2-му Помощнику). Ты будешь охранять двигатель. (3-му Помощнику).
Ты будешь при мне. А я буду координировать вашу работу и постепенно увеличивать мощность двигателя.
1, 2 и 3-ий Помощники уходят. Изобретатель поворачивается спиной к залу и смотрит на чертёж двигателя, висящий на стене. Руки заложены за спину. Расхаживает взад и вперёд.
Изобр. Пока всё хорошо. Неверно то, что говорят наши враги и недоброжелатели – владельцы старых электрических двигателей. Разве осмелится помешать трение, если двигатель создан во имя осуществления давней мечты человечества – стать свободным.
Входит Сомневающийся, косится на чертёж.
Сомн. Скажите, а что такое свобода?
Изобр. (смущённо). Я не знаю, но меня учили, что свобода – это осознанная необходимость.
Сомн. Если так, то есть два пути стать свободным: либо рабски подчиниться необходимости, осознав её неотступность, либо научиться регулировать необходимость, делая её обходимой. А раз из этого определения исходит возможность стать свободным двумя способами, которые непримиримо враждуют между собой, то и свобода будет чисто условным понятием.
Изобр. (ошеломлённый, но не сдающийся). Но что же тогда свобода?
Сомн. Прежде всего – красивое слово. В моём понимании лишь независимый человек свободен. А так как «независимый человек» – фикция, то и свободный человек – тоже.
Изобр. Глупости: независимый человек – это реальность.
Сомн. Где вы видели независимых людей? Человек находится в двоякой зависимости. Во-первых, он зависит от собственных желаний, а во-вторых, от желаний окружающих. Если от второго он может более или менее избавиться, то от первого он не избавится никогда.
Изобр. Нет я не верю вам. Пока мой двигатель успешно борется с трением, а это борьба происходит только во имя свободы – до тех пор…
Вбегает 2-ой Помощник.
2-ой Пом. (кричит). Караул…Караул!
Изобр. (2-му Помощнику). Ты что забыл, что ты должен караулить?
2-ой Пом. (тяжело дыша после бега). Владельцы старых двигателей атаковали нас. Они покушаются на вечность двигателя. Наши защищают её.
Изобр. Бежим на помощь. Скорей!
Изобретатель и 2-ой Помощник убегают.
Сомневающийся бросается было за ними, но потом останавливается.
Сомн. (улыбаясь). Ещё побьют, а я ведь не вечный. (Поворачивается к чертежу и смотрит.) Нахально задумано.
В направлении, противоположном побежавшим Изобретателю и 2-ому Помощнику, пробегают несколько человек с наклеенными бородами, но почти отваливающимися. И среди них Недовольный.
Недовольный, заметив Сомневающегося, останавливается. Остальные убегают.
Недов. Побили нас.
Сомн. Я же говорил, надо повременить.
Недов. Я хочу всем рассказать правду.
Сомн. А в чём же правда?
Недов. В неподвижном двигателе.
Сомн. Правда вообще не существует.
Недов, (грозно). Поясните.
Сомн. Извольте. Слово «правда» произошло от правой руки, поэтому одна и та же правая рука может быть у людей стоящих в одном строю, но стоит лишь повернуться друг к другу лицом, как напротив твоей правой руки будет уже левая рука стоящего перед тобой. Всё меняется местами, если взглянуть прямо в глаза. И тот, кто стоит напротив – противник. Лишь стоя плечом к плечу, объединяешься одной правдой, но так как всё время стоять в строю нельзя и существует команда «Разойдись!», потому-то правд столько же, сколько и людей. Но и индивидуальная правда тоже условна. Достаточно на неё посмотреть со стороны, а это возможно при помощи зеркала, как правда превратится в левду.
Недов. Мне некогда вдумываться в вашу дребедень. Мне необходимо действовать. (Убегает.)
Входят Изобретатель и 3-ий Помощник.
Сомневающийся не уходит, а слоняется туда и обратно, прислушиваясь к разговорам.
Изобр. (3-му Помощнику). Слава двигателю, мы победили!
3-ий Пом. (Изобретателю, зло). Да. Мы их проучили, неучей. Они не знают, что трение в нашем двигателе не может ужиться с его стремлением вперёд.
Изобретатель одобрительно улыбается. Оглядываются. Сцена пустая, сесть негде. Изобретатель садится по-турецки, а за ним и 3-ий Помощник.
Изобр. Скоро у нас будут кресла.
3-ий Пом. Не только кресла, но и кровати.
На словах «но и» на сцену выходит Женщина, но так, чтобы при слове «кровать» она уже была б у всех на виду. Изобретатель и 3-ий Помощник замечают её.
Изобр. Здравствуй, женщина.
Женщина. Привет, старина. Ты, кажется, что-то там изобрёл? Изобр. Да, я изобрёл вечный двигатель.
Ж е н. И это правда, что все станут счастливыми?
Изобр. Да. Только надо немного подождать, пока двигатель разовьёт нужную мощность.
Жен. Какие мощи?
3-ий Помощник плотоядно смеётся.
Изобретатель терпеливо объясняет.
Изобр. Не мощи, а мощность. Пока мощность мала, всего 22 ватта.
Жен. Да. Ваты можно и побольше.
Изобр. Короче. Если хочешь счастья, иди к нам.
Жен. Зачем к вам, у меня муж есть.
3-ий Пом. Да разве с мужем счастье?
Жен. Было счастье, а теперь он всю ночь сторожит вашу машину, которая, ещё не успев дать счастья, уже отняла его у меня.
Изобр. А разве ты не счастлива днём?
Жен. Днём я работаю.
Изобр. И день тебе не приносит радости?
