Вскоре Андрей стал просто физически не в состоянии заботиться об удовольствиях всех девочек, и он решил научить их лесбийской любви. Он пригласил к себе в кабинет двух девочек, которые уже прошли по десять осмотров каждая. Андрей предупредил их, что сначала он будет делать процедуру для одной, а другая будет смотреть и, если она захочет, то сможет ему помочь проводить процедуру. Андрей, сидя в кресле, посадил одну нетерпеливую девочку на хуй к себе спиной. Другая девочка жадно и ревниво смотрела на хуй в пиздёнке своей подружки.
– Иди сюда, – подозвал он зрительницу – и полижи ей клитор, ей будет очень приятно.
И Андрей раздвинул губки сидящей на нём девочки и выставил клитор наружу. Та подошла, стала на колени и принялась лизать подружке клитор – она уже знала по себе, что должна испытывать подружка. Андрей дал сидящей на нём девочке кончить, но сам удержался. Снял её с хуя и посадил на него вторую девочку в такую же позицию.
– А теперь ты полижи ей, – сказал он только что кончившей девочке, уставившейся на зрелище хуя в пизде. Та тоже сразу встала на колени и долизала сидящую до оргазма.
Когда Андрей кончил, он снял с колен девочку и сказал обеим:
– Если я буду занят и не смогу вам сделать процедуру, вы всегда можете полизать друг другу, хорошо?
– Хорошо, – радостно ответили девочки и вышли из кабинета Андрея, взявшись за руки.
С тех пор непомерная нагрузка на Андрея исчезла, и у него стало хватать времени только на круглых отличниц, потому что все девочки в детском доме стали получать пятерки.
В заключение Андрей попросил меня ещё раз подчеркнуть основное, что дискредитирует педофилию (по сути то же самое, что вызывает ненависть к мужчинам у женщин): в силу своей натуры мужчина стремится побыстрее забраться в женщину и торопится в неё кончить, что сопровождается грубостью и безразличием к партнёрше. Эта торопливость совершенно недопустима для девочек, поскольку она их только пугает и не приносит им никакого удовольствия, а вызывает лишь ужас и боль. Потому мужчине следует преступить себя и быть исключительно терпеливым и альтруистичным в отношении с девочкой (и конечно, со взрослыми женщинами тоже).
Натаскивать девочек на мальчиков Андрею не приходилось, они сами устремлялись к ним, но чаще всего поражались тому, что мальчики не доводят их до наслаждений, которые обеспечивал им доктор.
Андрей считает необходимым бисексуальное развитие девочек, которое должно идти параллельно с гетеросексуальным.
Андрей обучал девочек приёмам предохранения от беременности, главный из которых состоял в анальном сексе. «Пизда – для зачатия, жопа – для наслаждения», – учил он девочек. Тем не менее
Андрей ни на чём не настаивал и по первой просьбе девочки давал ей противозачаточные таблетки. А тем, что ещё не начали менструировать говорил: «Вот оно, счастливое детство, – пользуйся безопасным временем.»
Ну и в заключении Андрей попросил опубликовать следующее его медицинское наблюдение и предсказание:
Общеизвестно, что, вступая в период полового созревания, юноши и девушки звереют, получают психологические травмы, часто находятся в смятении и склонны безумно влюбляться с опасностью для здоровья и жизни. Именно в это важнейшее время созревающие дети часто уединяются, контакты с родителями ухудшаются, а нередко вообще прерываются. У многих юношей и девушек возникает жестокость и злоба и нередко они совершают преступления. Всё происходит оттого, что их тело просыпается для секса, но совершенно не получает его или получает мало и не так. Поэтому отношение к созревающей молодёжи должно быть прямо противоположным тому, что существует в обществе сейчас. Нужно не лишать их половой жизни, а давать им её в изобилии. Чуть начинается половое созревание – к девочкам и мальчикам должны приставляться взрослые учителя секса, подобные Андрею. Тогда «опасный возраст» станет самым безопасным, и все дети будут с радостью ходить в школу половой жизни, которая станет наградой за успехи в обычной школе.
Элли с гордостью рассказывала мне, какой большой хуй у её 22-летнего любовника Пола. Она показывала меж ладоней диаметр и длину, от которых становилось страшновато за неё и весь женский род. А за слоних я только радовался.
– Ему бы в порнофильмы сниматься идти, – предложил я, но тут же вспомнил, что в порноиндустрии на таких гигантов спрос минимальный, так как актрисы возражают против неизбежно болезненных вторжений и часто даже вписывают в контракт максимально приемлемый размер.
– Мы с ним тоже об этом говорили, – подтвердила Элли.
Но дальше разговоров, очевидно, дело не пошло, потому как Пол решил жениться. Однако не на Элли, а на своей любовнице из Нью-Йорка, откуда он вскоре должен был прилететь, чтобы повидаться – поебаться с Элли. У Пола за его короткую половую жизнь было якобы всего две женщины и один хуй во рту, в силу чего он себя считает бисексуалом.
Отношения запутанные, но добросовестные.
Элли, несмотря на её гордость хуем Пола, всё-таки нежно попросила меня, чтобы я этого любовника поучил. Оказывается, он лижет её хаотично по всей промежности и всё время мажет мимо цели – шрапнель какая-то. А в этом деле нужно вести точечный огонь по клитору, чтобы пожар возгорелся.
– Я, – говорит Элли, – с женщиной никогда не была, свою пизду видела только в зеркало, и не могу Полу как следует объяснить – тут мужчина нужен.
«Врёт, – думаю, – чего объяснять-то? Палец на клитор положила (дрочишь-то без другой женщины и без зеркала, а на ощупь) – вот пусть и лижет, что под пальцем. Нет, просто двух мужиков хочет, – потому и придумывает предлог про обучение. А я с удовольствием профессором перед сопляком повыступаю и сообща с ним Элли поублажаю».
Элли рассказывает, что Пол, полизав чуток, забирается на неё и шурует, пока она на спине лежит и то и дело отстраняется, чтобы его бревно полностью не входило, так как больно.
Элли предпочитает сама сверху сесть и не насаживаться до конца, чтобы он её не проткнул, но почему-то не решается это предложить. И это будет содержаться в моих мудрых указаниях для Пола. С толщиной его хуя Элли, родившая двух детей, ещё кое-как справлялась. О том, чтобы в зад, – и речи не могло быть, а попробовала в рот, так у неё чуть челюсть из суставов не выскочила – вот и получалось, что Элли от этого огромного хуя одни неприятности. Но всё равно она им гордится, ведь у женщин – «собственная гордость»
[28]…
Пока я Элли и так, и сяк, она всё восхищается, как я и здесь, и там, и предвосхищает, что вот я научу Пола и тому, и сему. Время от времени Элли хватает подушку и впивается в неё зубами, чтобы воплями счастья не всполошить завистливых соседей.
