Годами.
Он знал. Все это время Грегор знал имя человека, напавшего на деревню, – человека, убившего ее мать и ее нерожденного ребенка, – и скрывал это от нее. Нет, не просто скрывал, он врал ей, говорил, что не знает. За эти годы Кейт спрашивала его, должно быть, дюжину раз. Почему… почему он так поступил, зная, как отчаянно ей нужно знать? Зная, как сильно ей нужно приложить имя к лицу, преследующему ее в ночных кошмарах?
Кейт совсем потерялась в своей боли и не слышала, как сзади открылась дверь.
– Что ты здесь делаешь, Кейт?
Все еще держа удручающее послание в руке, она обернулась лицом к Джону.
– Он знал. – Она подняла письмо трясущейся рукой. – Все это время Грегор знал имя человека, напавшего на нашу деревню.
Джон выругался.
– Ты не должна была это увидеть.
– Очевидно, – съязвила Кейт. – Полагаю, мне не надо спрашивать, знал ли ты тоже. Как ты мог скрывать это от меня, Джон? Как он мог? Вы не думали, что я имею право знать?
Рот Джона сжался в тонкую линию. Он принял ее осуждение, не пытаясь оправдаться.
Она поняла.
– Он велел тебе не говорить мне, так?
Явно осторожничая, Джон попытался объяснить.
– Он пытался защитить тебя.
– Защитить меня? – повторила Кейт удивленно. – От правды?
– Фицуоррен был в Англии все это время, его нельзя было достать. Но Грегор боялся, что ты можешь не согласиться и попытаешься сделать что-нибудь… неразумное.
– Ты хочешь сказать, глупое. Он думал, что я сбегу и попытаюсь убить его сама, ты это имеешь в виду?
– Думаю, он рассматривал такую возможность, – ответил Джон напряженно. – А ты так не думаешь?
На глаза выступили слезы. Было больно не столько от самой лжи, но от того, что она означает. Грегор ей не доверяет и не уважает ее, не верит, что она в состоянии справиться с этой информацией и принять собственное решение. Кейт хотела, чтобы Грегор считал ее сильной женщиной, способной позаботиться о себе, но он по-прежнему видел в ней ребенка в колодце, которого надо защищать. Даже при том, как они сблизились за последние несколько недель, он все равно скрывал это от нее, понимая, как это для нее важно.
Кейт хотела бы разозлиться. Но больше всего на нее давил вес разочарования.
– Я поверила Грегору, когда он сказал, что уладит это. Я выслушала бы объяснение. Но он не дал мне такой возможности. Он совсем мне не доверяет.
– Поговори с ним, Кейт. Он только пытался тебя защитить. Дай ему шанс объяснить, прежде чем спешить с выводами. Он в тебя верит. Может, сейчас все выглядит иначе, но это правда.
Джон был прав. Они должны объясниться, если у этого брака есть хоть какой-то шанс на успех.
Кейт посмотрела на зажатое в руках послание, на глаза попалась красная сургучная печать. Им нужно обсудить не только содержание этого письма, но и личность пославшего его человека. Грегор не единственный, кто хранит секреты.
– Где он?
– Умывается перед ужином.
Кейт сделала то же и вошла в зал, чтобы дождаться его. Но Грегор не появился. И ни один из призраков тоже.
Ей не понадобилось много времени, чтобы узнать, что они отправились в деревню. Но только когда Джон стал увиливать от ее вопросов и отказался смотреть в ее глаза, она догадалась зачем.
Ужас мертвенной маской сковал ее лицо. Она вспомнила свой последний разговор с Грегором. Она знала, как он думает. Он воспринял ее слова как вызов и отправился в кабак, чтобы доказать, что в их отношениях нет ничего особенного.
Кейт должна была знать, что не стоит так выводить его из себя. Но она была так уверена, что знает его. Так уверена, что он не способен на это.
Сердце ушло в пятки. Ей хотелось согнуться и обхватить себя за живот, но Кейт спрятала боль за каменной маской спокойствия, закончила трапезу и поднялась наверх переодеться. Она сама узнает правду. Только тогда она сможет принять то, что сердце и так подсказывает.
– Самый красивый мужчина в Шотландии и один из призраков Брюса? Мне не терпится рассказать сестре.
Улыбка Грегора скрыла вспышку раздражения, вызванную замечаниями девицы. Но вместо того, чтобы согнать ее с колен, он сосредоточился на сочных ягодицах, прижимавшихся к его члену, полной тяжелой груди, касавшейся обнимающей ее за талию руки, и весьма одаренном рте, который, как он знал по прошлому опыту, способен подарить массу удовольствия.
Также по прошлому опыту он знал, что она растрезвонит с каждой чертовой колокольни, что он побывал в ее постели. Не стоит упоминать, что после первого раза – каким бы приятным тот ни был – он не возвращался.
Но какое Грегору до этого дело? Так всегда бывает. К чему сопротивляться? Она получит повод похвастаться перед сестрой и другими женщинами, в основном перед вдовами, которые использовали комнаты над таверной Энни для развлечения, а он получит ночь безумной, прочищающей мозги похоти.
К дьяволу Кейт и все, что она думает. Она ни черта не знает. Может, ей и удалось принудить его жениться, но больше она точно ничего не получит. Он может спать с кем ему вздумается. Все ее «особенное» и «единственное» дерьмо именно этим и является.
Мэгги склонилась ближе. Его окутало облаком лаванды. Кейт тоже пользовалась лавандой, но на ней запах был нежным и ненавязчивым, его хотелось вдыхать и втягивать глубже в легкие. На Мэгги он был удушающим и чрезмерным, вызывал желание выскочить наружу и сделать глоток свежего воздуха, чтобы изгнать запах из носа.
Он мысленно выругался и потянулся за кружкой. Какого черта он вообще о ней думает? Кейт ошибается, черт подери, ошибается!
Мэгги наклонилась к нему.
– А они тоже призраки? – спросила она, кивнув головой в сторону его друзей – троицы его хмурых приятелей, сгрудившихся на деревянных скамьях вокруг его стола и отлично изображавших отца Роланда, деревенского священника.
Нет, они больше походили на монахов. Но то, что их кастрировали жены и они не хотят развлекаться, вовсе не значит, что и Грегор не должен. И их тоже к черту. Всех их к черту.
– Эти трое? – Он посмотрел на осуждающе глядевших спутников. – Разве они похожи на лучших воинов в Шотландии? Это просто наемники с Запада, надеющиеся заработать пару монет, когда Брюс придет к победе.
От этих слов даже Максорли на него сощурился. Грегор уставился в ответ. А чего они хотели, чтобы он подтвердил ее слова?
Мэгги, кажется, не слишком поверила, разглядывая огромных, угрожающе выглядевших воинов.
– Ну не знаю. – Она сморщилась. – Они точно выглядят достаточно большими и страшными, чтобы сойти за призраков.
– Сплошные мышцы, – ответил он. – Призраки действуют с умом. – «В отличие от этих троих», – опустил он. Это показалось ей правдоподобным. – Если бы я был призраком, – слухи, может, и достигли деревни, но Грегор не собирался ничего подтверждать, – то я не показывался бы в их компании на людях.
