— Майлз, — голос Миртл резал ножом, — почему ты внезапно так заинтересовался бумагами и образцами Эразмуса? Ты терпеть не можешь никакие обязанности. Почему ты так хочешь поскорее приняться за рутинную возню с бумагами и начать заботиться о мерзком вомбате?
— Ну… все живые существа должны получать надлежащий уход, а в бумагах может обнаружиться что-то важное, требующее незамедлительных действий! Долги. Активы. Документы. Приглашения. Обязательства или… даже завещание.
— Это ты после завтрака решил стать смотрителем зоопарка и юристом? — поинтересовалась Миртл.
— Миртл, ты ведешь себя как ребенок! — В голосе дядюшки Майлза сквозило несвойственное ему обычно волнение. — Мы оба знаем, что ты никогда не сможешь разобраться с бумагами Эразмуса! Ты должна позволить мне изучить их!
— Где ты был весь день? — подозрительно спросила Миртл. — Ты не мог шесть часов разговаривать с магистратом, тем более что ты получил отказ. С кем еще ты говорил? Что слышал? Майлз, я тебя знаю.
Возникла пауза.
— У тебя… все в голове перепуталось, Миртл, ты переутомлена, — произнес дядюшка Майлз более спокойным тоном, но это спокойствие давалось ему непросто. — Я сам виноват. Не стоило заводить эту тему, пока ты вся на нервах.
— Не разговаривай со мной так! — яростно выпалила Миртл. — Я не на нервах, Майлз! И не переутомлена! И я не собираюсь сдаваться, не сейчас! Я останусь на Вейне и буду бороться, пока Эразмуса не похоронят как положено…
— Как? — со сталью в голосе спросил дядюшка Майлз. — Как ты можешь тут остаться? Сколько у тебя с собой денег? Когда тебе предстоит платить аренду за дом и зарплату слугам? Сколько осталось ждать той поры, когда мы не сможем купить еды?
Повисла долгая пауза.
— Я долго размышлял об этом. — Кресло дядюшки Майлза скрипнуло, когда он поднялся. — Подумай о том, чтобы передать мне имущество Эразмуса, Миртл. Я знаю, в конце концов ты внемлешь голосу разума. Но не затягивай.
Фейт услышала, как ножки кресла царапнули по полу, и поспешила в свою комнату. На секунду она пожалела, что подслушала этот разговор. Он не был понятен ей до конца, но у нее осталось ощущение какой-то угрозы, словно ссорились два заговорщика. Она копнула поглубже и наткнулась на еще одну жилу с секретами.
Едва Фейт вернулась к себе, как мать прислала за ней.
— Фейт, закрой дверь и присядь. Скажи мне, бумаги отца в безопасном месте?
Эта формулировка поразила Фейт. Не «спрятала ли ты бумаги?», а «хорошо ли ты их спрятала?». Она быстро обдумала варианты. Можно отрицать, что она знает о местонахождении бумаг, но Миртл была в курсе, что они исчезли в то время, когда Фейт была в библиотеке. Если комнату Фейт хорошенько обыщут, могут найти бумаги в клетке змеи.
— Да, — ответила она. — Мне казалось, так лучше…
— Да, конечно, — перебила ее Миртл. — Умница. Принесешь их мне?
«Нет. Ни за что».
— Я… — Фейт с трудом удавалось сохранять безразличное выражение лица, в то время как ее мысли метались. — Я могу принести их… но большая часть на греческом или зашифрована кодом, который отец часто использовал для своих заметок. Я могу перевести, но это нелегко…
— Господи спаси! На греческом? — Миртл тихо застонала. — Значит, от них нет никакой пользы. Тебе надо будет попытаться прочесть их для меня. Потом расскажешь, что удастся выяснить. И чтобы никто не заподозрил, что они у тебя! Твой дядя наверняка будет спрашивать о них, ничего не говори ему без моего разрешения.
— Зачем они ему нужны? — спросила Фейт, радуясь подвернувшейся возможности.
— Понятия не имею, — ответила Миртл, — но я знаю своего брата. У него, конечно, много достоинств, но он всегда, всегда ищет, как получить выгоду, затратив минимум усилий.
Секунду Фейт размышляла, пытаясь соотнести это описание со своим веселым, добродушным дядюшкой. После того как она подслушала их разговор, это оказалось не так трудно.
— Тебе попадались какие-нибудь бумаги, которые могут стоить денег? — внезапно спросила Миртл. — Долговые расписки, векселя, завещание или что-то в этом роде?
— Нет. — Фейт наблюдала за матерью, поражаясь ее прозаичности.
— Если твой дядя проявляет к ним интерес, там должно быть что-то ценное… — Миртл закусила губу.
Когда Фейт выходила из комнаты, ее мать задумчиво покручивала кольца на пальцах, рассматривая модные картинки из журнала, валявшегося на ее покрывале. Фейт подумала, что случилось бы, наложи Миртл руки на бумаги отца. Продала бы она дерево лжи, чтобы купить еще платьев? В голову Фейт ядовитой змеей проскользнула еще одна мысль. Жене всегда приходится просить у мужа деньги на хозяйство, но вдова может распоряжаться наследством по своему усмотрению. Со смертью преподобного Миртл впервые в жизни получила контроль над его деньгами.
Ночью Фейт никак не могла уснуть и долго лежала в кровати, пытаясь собрать воедино пазлы головоломки. У нее так мало времени! В любой день может состояться дознание, и когда семейный кошелек опустеет, Сандерли придется покинуть Вейн. Фейт хотела ненавязчиво, без спешки вести свое расследование, позволив фрукту на дереве лжи зреть несколько недель. Но теперь времени для долгих планов и осторожных стратегий не оставалось. Короткий резкий вопль откуда-то сверху оторвал Фейт от ее мыслей. Ей потребовалась пара секунд, чтобы вспомнить о кошачьем черепе в кровати Жанны. Над ее головой заскрипели половицы, и она услышала, как кто-то бьется в припадке, потом раздались тихие успокаивающие голоса.
Фейт не чувствовала ни радости, ни вины. В темноте она ощущала лишь одиночество и быстрый бег времени. Она подумала о дереве лжи, укрытом в гулкой пещере, и, как ни странно, почувствовала себя не столь одиноко. Погружаясь в сон, она представила, как ее ложь тихо распространяется, словно темно-зеленый едкий дым, наполняя дом легким туманом, вытекая изо ртов слуг в виде испуганных перешептываний. Фейт представила, как она, словно струйки воды, проникает в листья, сочится по тонким узловатым веткам и набухает маленьким белым бутоном.
Глава 19
Визиты джентльменов
Доктора Джеклерса пригласили к полудню. Однако он прибыл к десяти, повергнув всех домочадцев в замешательство. Когда миссис Веллет пришла доложить о его приходе, Миртл была в гостиной, и портниха только что подколола булавками ее новое платье, сажая его по фигуре. Другими словами, Миртл была не в том виде, чтобы разыгрывать из себя больную леди.
— Я никак не могу его обидеть! — Миртл крайне встревожилась. — Скажите доктору, что я одеваюсь и скоро спущусь. Проводите его в библиотеку. Там есть черепа, он их любит. Предложите ему чаю.
— Прошу прощения, мэм, — осторожно ответила миссис Веллет, — но он говорит, что пришел так рано по официальному делу. Просит разрешения осмотреть окрестности, мэм.
Миртл побледнела и закусила губу.
