С переходом к новому мирохозяйственному укладу выявляются пределы либеральной глобализации. Формирующиеся вопреки американскому доминированию новые самостоятельные центры мировой экономики – Китай, страны АСЕАН, Индия, а также ЕАЭС – обладают собственными культурно-цивилизационными характеристиками, отличаясь своей системой ценностей, историей, культурой, духовностью и иной национальной и региональной спецификой. Сегодня уже очевидно, что при всем значении глобализации взаимопроникновения ни один из этих центров силы не откажется от своей особенности и культурно-идеологической идентичности. В рамках формирующегося интегрального мирохозяйственного уклада они их будут развивать, стремясь повысить свои конкурентные преимущества по отношению к другим центрам силы.
Россия стоит перед очевидным выбором: либо стать мощным идеологическим и цивилизационным центром (что и было характерно для нее на протяжении всего последнего тысячелетия), как и экономическим и социальным, либо, потеряв идентичность, остаться на периферии нового мирохозяйственного уклада. Выбор в пользу самодостаточности и самостоятельности, основанной на понимании своего культурно-исторического предназначения, требует восстановления относительно высокого веса России и ЕАЭС в мировой экономике, торговле, научно-техническом сотрудничестве. Необходима разработка, принятие и реализация комплекса мер с учетом пока еще ограниченных российских ресурсов и ее возможностей в Евразии. Для этого должна быть реализована обосновываемая в настоящей монографии стратегия опережающего развития российской экономики.
Как было показано выше, широкая евразийская интеграция, включающая и Европу, и Китай, и Индию, так же, как Средний и Ближний Восток, могла бы стать мощным стабилизирующим антивоенным фактором, способствующим преодолению мирового экономического кризиса и создающим новые возможности для развития. Думающая и наиболее ответственная часть мирового сообщества осознала, что во избежание новой волны самоистребительной конфронтации и для обеспечения устойчивого развития необходим переход к новой мировоззренческой модели, основанной на принципах взаимного уважения суверенитета, справедливом глобальном регулировании и взаимовыгодном сотрудничестве. Россия имеет уникальную историческую возможность вернуть себе роль глобального объединяющего центра, вокруг которого начнется формирование принципиально иного баланса сил, новой архитектуры глобальных валютно-финансовых и торгово-экономических отношений на началах справедливости, гармонии и сотрудничества в интересах народов всей Евразии
[162].
Глава 2. Проблемы и задачи развития Евразийского Союза
ЕАЭС создан по классической модели региональной интеграции, в три этапа ТС: (2008–2011 гг.), ЕЭП (2011–2012 гг.), экономический союз (с 2012 г. по настоящее время). За первые три года после запуска этого проекта в конце 2008 года созданием первого на постсоветском пространстве наднационального органа – Комиссии ТС – были унифицированы таможенный контроль, ведущийся на основании Таможенного кодекса прямого действия, санитарный, ветеринарный, фитосанитарный, некоторые функции транспортного контроля, система технического регулирования. Одновременно с завершением создания ТС в 2011 году были подготовлены и подписаны фундаментальные соглашения о создании ЕЭП
[163], которые заложили основу для перехода к ЕАЭС.
Рекордно короткие сроки формирования ЕАЭС обусловлены как правильно выбранной моделью интеграции, призванной помочь его странам-участницам реализовать свой экономический потенциал и потенциал хозяйственных связей внутри региона, создать условия для повышения глобальной конкурентоспособности, так и высокой степенью общности их интересов, обусловленной тесными хозяйственными связями и глубокой производственно-технологической кооперацией, сложившейся за столетия совместного пребывания в одной стране и десятилетия функционирования народнохозяйственного комплекса СССР.
Образование ЕАЭС предусматривает создание общего рынка в 180 млн. человек и совокупным ВВП 2,2 трлн. долл. с соответствующим увеличением масштаба и разнообразия производства, что способствует повышению эффективности и росту экономического потенциала государств-членов. Речь идет о возможностях повышения в среднесрочной перспективе темпов экономического роста в 1,5–2 раза за счет восстановления кооперационных связей и общего экономического пространства.
Данные статистики внешней и взаимной торговли уже за первый год существования единой таможенной территории подтвердили выгоду снятия пограничных барьеров. Так, общий товарооборот Беларуси, России и Казахстана в 2011 году вырос более чем на треть по сравнению с аналогичным периодом 2010 году. Произошел взрывной рост взаимной торговли внутри ТС, особенно на приграничных территориях (более чем на 40 %). В результате снятия пограничных барьеров более всех выиграли товарные группы наиболее чувствительные к простоям на границе (аграрная, пищевая продукция).
Однако в последующие годы интеграционные эффекты стали сокращаться. В 2012 году резко снизился, а в 2013 году прекратился рост взаимной торговли. В 2014 году он и вовсе снизился вследствие охватившего российскую экономику кризиса. Так, объем взаимной торговли за январь-декабрь 2014 года составил 57 млрд. долл., или 89 % к уровню соответствующего периода 2013 года (в т. ч., между Казахстаном и Россией – 79 %)
[164]. Объем взаимной торговли за 2015 год составил всего 3/4 к аналогичному периоду прошлого года. Причины наметившегося сокращения взаимного товарообмена: исчерпание первого эффекта снятия границы, пассивность органов управления интеграцией в стимулировании взаимного товарооборота, сохраняющиеся существенные нетарифные ограничения, а также отсутствие реальной координации макроэкономических политик (падение тех или иных м/э показателей у одной стороны тут же симметрично отзывается в другой).
Вместе с тем торговый канал в ЕАЭС при правильной постановке задачи обладает значительным потенциалом роста: доля взаимной торговли в общем внешнеторговом обороте в среднем вдвое ниже, чем в ЕС. Важно и то, что взаимная торговля более диверсифицирована, чем торговля с третьими странами: на долю товаров топливно-энергетического комплекса приходится 30,7 % (машины и оборудование – 18,7 %, продовольственные товары – 14,3 %), а в торговле с третьими странами – 73,3 %.
Возобновление роста взаимной торговли требует инвестиций в развитие кооперации и оптимизации сочетания конкурентных преимуществ участников интеграции. Это предполагает проведение согласованных отраслевых политик и стратегий развития. Большое значение имеет гармонизация и развитие технологической базы, последовательное повышение инновационной активности и технического уровня производства. НТП усиливает синергетический эффект интеграции, если он реализуется в совместных инвестиционных проектах, для финансирования которых нужны общие институты развития. В краткосрочной перспективе особое значение имеет расширение кооперационных связей и рынка взаимного товарообмена продукции обрабатывающих отраслей промышленности и продукции сельского хозяйства, которая по своим конкурентным возможностям не может быть реализована на рынке других стран. Это относится, прежде всего, к машиностроительной продукции, продукции сельского хозяйства и пищевой промышленности.
