Долг!
До-олг!
До-о-олг!
Прав Пикуль, прав. Тот самый мотив.
II
ПСКР «Адамант»
8-е сентября 1854 г.
майор ФСБ Андрей Митин
Ну вы, Андрей Генадьич, и подсуропили! Надо было додуматься: снять группу с «Адаманта» и отправить в Одессу с этим греческим жуликом!
- Жулик, значит? - хмыкнул Андрей. - А кто его на борт притащил, Пушкин?
Они с Белых стояли у среза палубы на вертолетной площадке, и наблюдали, как боевые пловцы споро перекидывают на «Клитемнэстру» оружейные кейсы, баулы, рюкзаки, ящики с оборудованием и патронные цинки.
«Клитемнэстрой" называлась шхуна греческих контрабандистов. Когда Андрей узнал, что это мудреное имя кораблик получил ни много ни мало, в честь героини «Илиады», он лишь изумленно покачал головой. Не всякий рискнет назвать свой корабль в честь дамы, раскроившей топором череп неверному мужу и его пассии.
На греческую скорлупку грузились боевые пловцы капитан-лейтенанта Белых - половина отделения со всем штатным снаряжением. И даже сверх того: за кормой на низкой волне покачивался «Саб Скиммер». Дядя Спиро, несомненно, рад пассажирам - теперь он кум королю, никакие пираты не страшны. Если, конечно, здесь водятся пираты...
Интересно, подумал Андрей, а в русских таможенников Белых, случись что, будет стрелять? Скорее всего - да; боевые пловцы народ несентиментальный и насквозь прагматический.
- Сосватали нам Дядю Спиро, Игорь Иваныч, так и не жалуйтесь теперь!
- Тут жалуйся - не жалуйся... - уныло покачал головой каплей. - Вон, как он генерала охмурил: мы и глазом моргнуть не успели, а они с Фомичом уже лепшие кореши. Хлещут коньяк в каюте и строят какие-то чрезвычайно секретные планы.
- Да какие там секреты? Фомич хочет заполучить базу для действий на берегу, и при этом не светиться - вот вы эту базу и подготовите. Одно дело прибыть с батальоном морпехов, уймой гусеничного железа и двумя кораблями. Тогда да, можно со всеми через губу разговаривать. Абер совсем другое, когда мы, вроде как, погулять вышли: серьезного вооружения нет, данных почти нет, боекомплект - кот наплакал, штатная загрузка. Топлива на три с половиной тысячи миль, а потом хоть самогонку в танки лей, ближайшая нефть в Апшероне, да и ту только-только добывать начали. Случись что, здешние власти на нас со-о-овсем по-другому смотреть будут.
- Да, не любит наш генерал, когда его за глотку могут взять. - согласился Белых. - Да и кто любит, если подумать? Вот и хочет, прежде чем связывать себя какими ни то обязательствами, сначала на мягких лапках подобраться, да рассмотреть, да прикинуть хрен к носу. Потому с этими, попаданцы которые, знакомиться и не спешит. Почем знать, как они себя поведут? Открыться - значит, в определенной степени попасть в зависимость, оказаться связанным в действиях. Логика проста: пока нет ясности, не надо торопиться принимать необратимых решений. А раскрыть себя в такой ситуации - как раз такое решение и есть. Понять можно...
- Все равно ведь придется. Они наверняка нас уже слышали, прячься - не прячься...
- Это с чего? - удивился каплей. - Сами подумайте, Андрей Генадьич: у нас мощная станция, антенны, система радиоразведки, черт с рогами. А у них - потаскун вашего приятеля и все. На каком расстоянии этот «Кенвуд» ловить может, даже если и с самолета? Эти парни, может, и курсе, кто организовал им такое приключение, а вот о том, что мы сами здесь, да еще и с кораблем - только догадываются, да и то не факт.
Андрей проводил взглядом бойца, волокущего на плече «Печенег» с пристегнутой патронной коробкой. Другое плечо оттягивала лямка армейского баула, даже на вид, неподъемного; на спине - рюкзак с тремя шайтан-трубами. С этим грузом боевой пловец производил впечатление то ли Шварценеггера из "Коммандо", то ли персонажа "Фоллаута", самозабвенно предающегося мародерке.
- Не буду спорить, Игорь Иваныч, может и так. Мне резоны Фомича понятны. Он в Проекте обеспечивал организационную часть. Решения принимали другие, наука - для него вообще темный лес. А тут, вся ответственность на нем, даже посоветоваться толком не с кем! Сомневается генерал, не уверен в себе, потому и бесится. Тем более, что и с возвращением никакой ясности - от Рогачева ничего сейчас не добиться...
После памятного совещания, Валентин не вылезал из лаборатории, устроенной в одном из сборных тентов-ангаров, смонтированных специально для этой цели на вертолетной площадке. Всякий раз, когда Андрей встречал инженера, тот робко осведомлялся о самочувствии профессора. Андрей усматривал в этом дурной знак - совсем инженер не верит в себя...
- Товарищ майор!
Через вертолетную палубу торопливо шагал Бабенко.
- Интенсивный радиообмен! Ловим через репитер на «Горизонте». Он сейчас в пятидесяти трех километрах по пеленгу сто шестьдесят семь. Сигнал прерывается, но кое-что разобрать можно: наши друзья воевать собрались - обнаружили караван и, то ли бомбят, то ли обстреливают!
- Запись есть? - спросил Белых. Теперь капитан-лейтенант говорил сухо, отрывисто.
- Конечно, тащ капитан-лейтенант, все, как положено! И запись, и в журнал внес...
- А поговорить с ними не пробовали? - поинтересовался Андрей. Я понимаю, там слабенький приемник, но вдруг?
- Без приказа не могу! - В глазах старлея мелькнул испуг. - Нарушение режима радиомолчания - только с разрешения командира корабля!
- А с каких это пор у нас объявлено радиомолчание?
Радист растерянно переводил взгляд с Андрея на спецназовца.
- Ладно, Никит, не тушуйся. - Белых похлопал радиста по погону. - Пошли, начальство обрадуем.
III
Гидрокрейсер «Алмаз»
8-е сентября 1854 г.
Сергей Велесов, попаданец
Солнце слепит линзы биноклей. Я прищурился, приложил ладонь козырьком, задрал голову - в синеве, на фоне перистых облаков, плавают на узких крыльях чайки.
Из труб валит черный дым. Крейсер идет на боевых экономических пятнадцати узлах. Кочегары не усердствуют, всему свое время.
На гафеле полощется прокопченный Андреевский флаг. Хорошо бы взглянуть сейчас на «Алмаз» со стороны - ну, нравится мне этот изящный, как игрушка, кораблик. Жаль, не видел его крейсера под парусами и, наверное, не увижу - Зарин признался, что парусная оснастка давным-давно сдана на берег.
Впрочем, сегодня команде не до парусов...
- Сигнальщик! Спишь на вахте! На левой раковине две мачты! Кто должен докладывать - я тебе, или наоборот?
Это Зарин. Сегодня капитан первого ранга великолепен: парадный сюртук, белые, до хруста, перчатки, бабочка, кортик отбрасывает желтые искры.
- Виноват, вашсокобродь!
