Я смотрел на нее, не улавливая, к чему она клонит.
– Видите ли, сэр, она никогда раньше такими делами не занималась. Служила кем-то в конторе. Ну, я ей так и сказала: благородная не благородная – впрочем, леди я бы ее не назвала, – хочешь тут работать, выноси помойные ведра да мой получше посуду. Не удивлюсь, если узнаю, что ее ищет полиция.
– Но я же не говорю, что иглу положили нарочно, – сказал я, подняв глаза на Росса, который как вкопанный замер на лестничной площадке.
Поднявшись к ванной, к возмущению своему, я увидел, что полотенца мои и прочее выброшены на площадку, а ванная заперта. Я постучал в дверь. Оттуда доносился плеск воды.
– Да кто там, дьявол его возьми? – возмутился я.
Как черт из табакерки, появилась миссис Джаджес:
– В чем дело, сэр?
– Послушайте, кто-то занял мою ванную!
– Ванная общая для всех, – заявила хозяйка.
– Но ее занял я!
– Полагаю, когда туда вошел мистер Филдинг, она занята не была, иначе бы он не вошел.
– Но вы сами вызвали меня к телефону!
– Что поделаешь, так оно получилось.
– Я знаю, как оно получилось, – я едва сдерживался, чтобы не заорать, – но так быть не должно. Там висели мои вещи!
– Мистер Филдинг – мой самый старинный постоялец, – с достоинством ответила миссис Джаджес, – не хватало еще, чтобы он весь день дожидался случая принять ванну. Да он там и ненадолго. Весьма проворный джентльмен мистер Филдинг, пусть даже ему скоро семьдесят.
Может, обычно мистер Филдинг и был проворным, но в то утро он своей репутации не поддержал. Кипя, с четверть часа я метался по комнате, а потом вышел на площадку и снова столкнулся с Россом.
– Приветствую еще раз! – сказал он.
– Кто такой этот мистер Филдинг? – злобно вопросил я.
– Отличный старикан, любимец нашей хозяйки. По-моему, он полжизни уже здесь живет.
– И, похоже, большую часть этого времени проводит в ванной.
– В ванной? – удивился Росс. – Вы хотите сказать, он сейчас там?
– Вот именно. Он там почти что с того момента, как вы из нее вышли.
– Но я думал, сейчас ваша очередь!
– Я тоже так думал, но меня вызвали к телефону.
– Господи! Может, ему плохо? Как вы думаете, не стоит ли…
– Полагаю, он просто отмокает в горячей воде. Я согласен со стоиками, которые находили, что склонность понежиться в ванне есть признак натуры чувственной.
– Познакомившись с мистером Филдингом, вы поймете, что чувственности в нем не найти днем с огнем.
– Очень хотелось бы познакомиться, но для этого он должен выйти из ванной.
– Послушайте, что-то мне это не нравится. Не дай бог, он там в обморок упал или что… Я ему сейчас постучу.
– Не думаю, что миссис Джаджес это одобрит.
– И все же я постучу. – Он подошел к ванной и забарабанил в дверь.
– Простите, сэр! – выкликнул он и приложил ухо к щели. – Ни черта не слышно, – доложил он мне. – Вообще-то обычно слышно, как человек плещется.
– Может, он уже вытирается?
– Тогда почему молчит? Послушайте, сэр, вас к телефону! Вот что, Арнольд, нам следует что-то предпринять.
– Что именно?
– Ну, выбить эту дверь. К примеру.
Волшебным образом снова возникла миссис Джаджес.
– Помилосердствуйте, мистер Росс, как можно! Если уж джентльмен не может в покое принять ванну…
– Дело в том, что нас тревожит, не вечный ли это покой.
– Что-то я не уразумею, мистер Росс, что вы такое говорите.
– Я пытаюсь сказать, миссис Джаджес, что мистер Филдинг находится в ванной уже полчаса, что оттуда не раздается ни звука и что он не отвечает, когда мы его зовем.
К тому времени меня одолели самые мрачные предчувствия. Я принялся колотить по двери так, что дерево захрустело. К нашему хору присоединилась и миссис Джаджес:
– Мистер Филдинг! Мистер Филдинг!
– Я скажу вам, что там случилось. Человек немолодой, мог потерять сознание, соскользнуть под воду…
– Мистер Росс, как вы можете!
– Вы же сами видите, что-то не так! Послушайте, нам придется взломать эту дверь. Надеюсь, вы застрахованы.
Мы с Россом налегли на дверь: задвижка, хоть и хлипкая, не поддавалась.
– Не ломайте филенок, – попросила миссис Джаджес. – Я схожу за отверткой.
– Нельзя ее ждать, – сказал я в совершенной уверенности, что нас ждет нечто страшное. – Надо поскорее открыть.
Раньше я и не представлял себе, какая это работа взломать дверь. Мы по ней колотили, трясли ее и толкали; миссис Джаджес принесла лом; когда дверь, наконец, распахнулась, я влетел в ванную, как пушечное ядро.
– Боже милосердный! – воскликнул Росс и стал задыхаться. Я прижал ко рту носовой платок. Окно было закрыто, как я его и оставил, в воздухе стояла ядовитая вонь.
– Это колонка! – вскричал Росс. – Говорил же: надо сменить водонагреватель!
Я склонился над телом, которое безжизненно лежало в ванне. Вода почти остыла, а бедняга совсем посинел.
– Угарный газ, – сказал я. – Немедленно вызовите врача. Мы с Россом вынесем его отсюда. И поставьте кипятить воду. Хотя, как это ни печально, сдается мне, уже поздно.
– Господи, – пробормотал Росс мне в ухо, – какой кошмар. Повезло вам, что это не вы.
– Думаете? – уронил я.
Мы принялись вытаскивать тело из ванны. Кто бы подумал, каким неподъемным может быть человек, когда он в бессознательном состоянии. Вытащив, наконец, укрыли полотенцами и понесли довольно неловко в его комнату, где миссис Джаджес уже укладывала грелки в постель.
– И еще у меня кирпич греется в духовке. Кирпич лучше любой грелки. А доктор приедет через минуту. Что мы пока можем предпринять?
Мы попытались сделать несчастному искусственное дыхание.
– Я пойду вниз, – сказал Росс, но миссис Джаджес загородила ему дорогу.
– Побудьте здесь, прошу вас.
– Ну что, есть пульс? – в отчаянии спросил Росс.
– Пульса нет.
– Господи милосердный, – простонал Росс, – ну кто мог это предвидеть…
– Да перестаньте вы божиться, право слово, – рассердился я, – богохульство какое… А, вот и доктор.
Длинный, сутулый, с пенсне на костистом носу, он смотрел на Филдинга.
– Что произошло?
– Водонагреватель. Наверное, угарный газ. Такого никогда еще не случалось.
– Такое случается на каждом шагу, – огрызнулся врач. – Эти старые водонагревательные колонки! Ну, коронер найдет что сказать.
