– Я все равно выберусь отсюда и приду в селение со своими парнями! И зарою тебя в землю живым!!!
Раздался безумный смех вождя, он попытался камнем выбить золотой жезл, который не давал жертвеннику занять свое место и закрыть лаз. Это было его ошибкой. Рука Тимка метнулась к поясу, и спустя мгновение из ствола пистолета вырвался сноп огня. Пуля попала Конуко точно в голову, которая оказалась в поле зрения будущего пленника подземелья; наверное, вождь забыл, чем вооружен капитан Тим Фалькон. Или не верил, что из узкой щели к нему может прилететь смерть…
Длинный Гастон, Агуара и трое остальных метисов все то время, что Тимко провел в гостях у племени гуахиро, неприкаянно слонялись неподалеку от селения. Они сумели незаметно последовать за капитаном буканьеров и Конуко, хотя это было непросто. Вождь словно что-то чувствовал, а может быть, он опасался караибов, которые могли в любое время появиться в этих местах, и часто оборачивался, но опытные в таких делах метисы не дали себя обнаружить.
Когда они вошли в реку, каноэ превратилось в островок, утыканный срезанными ветками деревьев – один из многих, которые плыли по реке, правда, по течению, а не против него. Но это уже мелочи, которые не стоило принимать во внимание.
Все были раздражены до предела.
– Какого дьявола мы здесь делаем?! – возмущался Агуара. – Чего ждем?! Капитан Фалькон, как оказалось, решил просто погостить у гуахиро. Какие могут быть клады в этих диких местах? Мы ошиблись. Буканьер обвел нас вокруг пальца, это ясно. Нужно отсюда уходить. Мы даже убить его не можем, потому что араваки нас догонят, и тогда нам придет конец. Они искусные воины, а уж стреляют из лука лучше всех. Притом отравленными стрелами. Одна царапина – и прощайся с жизнью.
– Неужели нет никакого противоядия? – озабоченно спросил Гастон.
– Есть. Но его знают только жрецы. А где мы здесь найдем жреца?
Бом-брамсель покривился, словно съел что-то очень кислое. Немного подумав, он решительно сказал:
– Будем ждать! Я не верю, что Тим Фалькон, этот хитрец и проныра, решил попить кашири вдалеке от салона мадам Лулу среди дикой природы. С какой стати? Не думаю, что кашири гуахиро лучше доброго рома. Значит, он явился сюда с какой-то целью!
– Может, он хочет взять себе в жены дочь Конуко? – высказал предположение Мадо. – Говорят, она красавица.
– Для тебя красавица! – отрезал Гастон. – Индейских красоток можно купить на Тортуге или в Пти-Гоав, притом задешево, а не переться за ними в леса, где и дьяволу не место. Нет, капитан Фалькон пришел сюда за каким-то кладом, о котором знает Конуко. Ему-то золото зачем, а вот Фалькону… Только почему они забрались так далеко от моря? Ведь береговые братья зарывают клады там, где их ближе взять, – на побережье, а не в сельве, возле селений индейцев.
– Когда им есть что зарывать, – буркнул Агуара. – К тому же это очень сомнительно. Вот вы, господин, к примеру, много денег скопили?
– Тебе какое дело?! – окрысился Длинный Гастон.
– Так я и думал… – ухмыльнулся Агуара. – Мы с вами похожи. Зачем человеку много денег? Несколько монет в день на еду и ром – и достаточно.
Длинный Гастон хотел возразить вожаку шайки разбойников, но тут прибежал дозорный – Иримара – и сообщил, что Конуко и белый сели в каноэ и поплыли вверх по течению реки. Компания быстро собрала немудреные пожитки, и вскоре их лодка направилась по тому же маршруту.
Глава 11. Испанцы
Быстроходный двухпалубный фрегат новой постройки под флагом Испании вторую неделю крейсировал в Карибском море неподалеку от побережья Сан-Доминго. Назывался он «Нуэстра Сеньора дель Росарио», и командовал им капитан дон Энрике Альварес де Толедо. Он прибыл на Мейн недавно и хотел как можно быстрее отличиться в борьбе с пиратами, этими исчадиями ада, которые так мешают процветанию не только испанских провинций, но и метрополии. Дон Энрике происходил из знаменитой семьи, но самого капитана угораздило родиться в боковой, захудалой ветви рода Альварес де Толедо, поэтому командование королевским фрегатом пока было для него вершиной военной карьеры. Да и то, он попал на корабль благодаря связям и своей звучной фамилии.
Поэтому дон Энрике изо всех сил старался оправдать высокое доверие адмирала, командующего флотом Испании, который приходился ему дальним родственником, и отличиться в охоте за проклятыми еретиками, от которых сильно страдали интересы испанской короны. Его корабль как раз и был построен для этих целей: узкий, стремительный, имевший пятьдесят новейших орудий.
Был великолепный день. Недавно прошла гроза, изрядно освежив воздух, солнце светило не жарко, по небу бродили белые облака, ветер дул не сильно, приятно обвевая лицо, и капитан дон Энрике сибаритствовал на палубе фрегата в компании идальго, которого звали дон Педро Фернандес де Веласко. Особенно импонировало капитану то, что дон Педро был hidalgos solariego – «идальго по происхождению», как и он сам.
В Вест-Индии чаще всего можно было встретить hidalgos de sangre – «идальго по крови». Это были мелкопоместные дворяне, которые не помнили истоков своего происхождения и не имели какого-либо официального документа, подтверждающего статус. То есть они не были благородными с незапамятных времен.
Другое дело – «идальго по происхождению». Они считались самыми благородными и самыми уважаемыми. Правда, для этого требовалось доказать, что род такого идальго имеет право на свое высокое положение в обществе. Звание hidalgos solariego некоторые испанские дворяне получали и за выдающиеся заслуги, но такое случалось редко. Но кто в Испании не знает род, к которому принадлежал дон Педро? Взять того же Луиса де Веласко, который был вице-королем Новой Испании. Или коннентабля Хуана Фернандеса де Веласко, наместника Милана, – правда, почившего еще в начале века, – с которым, как оказалось, гость капитана был в близком родстве.
Впрочем, гостем дон Педро мог считаться только номинально. Его подобрали матросы на необитаемом острове, и бедный идальго провалялся в жутком состоянии почти двое суток, временами впадая в полное беспамятство. Скорее дон Педро должен считать дона Энрике Альвареса де Толедо не гостеприимным хозяином, а своим спасителем, что сильно возвышало капитана в собственных глазах.
Он уже придумал много разных историй о чудесном спасении де Веласко, которые расскажет по возвращении в родное Толедо, где у него пропасть кузин и приятелей. Они большие любители всякой экзотики. А что может быть интересней и увлекательней приключений, связанных с человеком, который оказался после кораблекрушения на необитаемом острове? К сожалению, дон Педро не очень словоохотлив. Наверное, сказались нечеловеческие условия, в которые он попал. Де Веласко больше слушает, нежели рассказывает сам. Они неторопливо потягивали великолепный испанский херес из винного погребка капитана, и дон Энрике с увлечением распространялся о своих любовных похождениях. Это была его излюбленная тема, что и неудивительно, – капитану фрегата недавно исполнилось двадцать четыре года.
