Так ли это? Будет ли она и дальше соблюдать этические нормы?
В продолжение того же рассказа М. Эриксон отвечает на этот вопрос.
Десять лет спустя мои две младшие дочери стали кричать на мать. Я подозвал их и сказал:
«Постойте-ка в углу. Я не думаю, что это очень здорово – так грубить матери. Постойте и подумайте, согласны вы со мной или нет».
Рокси сказала: «Думаю, что неправильно было кричать на маму. Я пойду и извинюсь перед ней».
«Я могу простоять хоть всю ночь», – заявила Кристи.
Я продолжал работать над рукописью. Через час я посмотрел на Кристи. Простоять час – это все равно утомительно. Я отвернулся и продолжал писать еще час. Снова повернулся и сказал:
«Кажется, что даже стрелки часов стали двигаться медленнее».
Через полчаса я снова повернулся к ней и сказал:
«Я думаю, что реплика, которую ты бросила маме, была очень глупой. И еще глупее было кричать на нее».
Она бросилась ко мне в объятия и, заплакав, сказала:
«Я тоже так думаю».
Десять лет без наказаний, продолжает Эриксон, с двух лет до двенадцати. В пятнадцать лет я еще раз наказал ее. И все. Только три раза.
Итак, первого опыта и первого переживания хватило на десять лет, а всего понадобилось «только три раза» за всю жизнь! Можем ли мы принять это за свидетельство правильных и психологически точных действий отца в отношении своего ребенка? Думаю, что да.
Вспоминается очень сходная позиция М. Монтессори. Мы помним, что она страстно призывала не вмешиваться в действия детей, когда те заняты каким-либо делом. В то же время она требовала решительно пресекать любые грубые, невежливые, наносящие вред другим людям поступки, приучая детей ясно отличать добро от зла. Освоение ребенком различия между добром и злом Монтессори называла «отправной точкой дисциплины».
От «плюса» к «нулю»
Обратимся к еще одному важному принципу «наказаний». Беру последнее слово в кавычки, так как возникает вопрос: насколько это действительно наказание?
Наказывать ребенка лучше, лишая его «хорошего», чем делая ему «плохое».
Другими словами, лучше наказывать, двигаясь в направлении от «плюса» к нулю, чем от нуля к «минусу»; причем под нулем подразумевается нейтральный, ровный тон ваших взаимоотношений.
А что означает «плюс»? Вот примеры: в семье заведено, что по выходным дням отец ездит с сыном на рыбалку, или мама печет любимый пирог, или все вместе отправляются на прогулку.
Вы, конечно, знаете, что дети очень ценят подобные семейные традиции. Когда родитель уделяет им специальное внимание, и с ним интересно – это настоящий праздник для ребенка. Однако если случается непослушание или проступок, то «праздник» в этот день или на этой неделе отменяется.
Наказание ли это? Конечно, и довольно ощутимое! И главное – не обидное и не оскорбительное. Ведь дети хорошо чувствуют справедливость, а это справедливо, когда родитель не дарит им свое время, потому что расстроен или рассержен.
А что бывает, если из-за того, что родителю всегда «некогда», все воспитание ограничивается требованиями и «минусовыми» наказаниями? Как правило, в таких случаях добиться дисциплины бывает намного труднее. Но главное – это опасность потерять контакт с ребенком: ведь взаимное недовольство, которое здесь неизбежно, будет накапливаться и разъединять.
Какой же практический вывод? Наверное, он уже ясен: нужно иметь запас больших и маленьких праздников. Придумайте несколько занятий с ребенком или несколько семейных дел, традиций, которые будут создавать зону радости.
Сделайте некоторые из этих занятий или дел регулярными, чтобы ребенок ждал их и знал, что они наступят обязательно, если он не сделает чего-то очень плохого. Отменяйте их, только если случился проступок, действительно ощутимый, и вы на самом деле расстроены. Однако не угрожайте их отменой по мелочам.
Зона радости – это «золотой фонд» благополучной жизни ребенка.
Она одновременно и зона его ближайшего развития, и основа вашего с ним доброжелательного общения, и залог бесконфликтной дисциплины.
Родителям – не упускайте шанс
Случается, родители говорят: «В умных книжках много написано, как правильно воспитывать ребенка. Все это звучит очень хорошо, но мне это не помогает. Не получается применять на практике. Как же мне не срываться, когда он меня не слушается, а иногда и как будто специально выводит из себя? Кончается тем, что я ему наподдаю!»
Конечно, родителям трудно научиться разумно себя вести. Ведь приходится иметь дело не только с капризным или непослушным ребенком, но и со своими собственными эмоциями. А родитель ведь тоже человек, а не «железный Феликс» и не «железная леди»! Впрочем, мы с вами уже учились справляться с эмоциями (см. Часть II Глава 3).
[4]
Давайте скажем несколько слов о наших эмоциях, а потом посмотрим, как это относится к делу.
Негативные эмоции у нас возникают и будут возникать, и мы ничего с этим поделать не можем. Больше того, человек имеет на них право, так как причины для появления эмоций всегда есть, по крайней мере, субъективные, а то и объективные, от нас не зависящие. Основной вопрос —
Что мы делаем дальше с возникшей эмоцией?
Рассердившись на ребенка, мы чаще что-то делаем или говорим, можно сказать, эмоцию переводим в действие. Давайте обратим внимание на самую критическую точку – момент этого перевода. Здесь есть разные возможности:
– дать ход своему возмущению, импульсивно отреагировать привычным образом;
– специально затормозить реакцию, обиженно или гневно замолчать;
– подумать, что явилось причиной его поступка;
– подумать, не провоцирует ли он тебя специально;
– увидеть его испуг (страдание) и переключиться на сочувствие;
– посмотреть на все со стороны и попытаться оценить свое невольное участие в случившемся и т. д.
Главное – помнить, что не обязательно подчиняться своей эмоции. В нашей власти жить так, чтобы не эмоции управляли нами, а мы ими.
