* * *
Моим родителям Юджину и Мерлин Майклз.
Папе за то, что показал мне, что значит упорно добиваться поставленной цели.
Маме за то, что в раннем возрасте заразила меня своей любовью к книгам.
Я вас очень люблю.
Джареду. Ты являешься тем вдохновением, что рождает в моих мечтах героев моих книг.
Благодарности
Большое спасибо всем тем, кто читал и высказывал свои суждения касательно этой книги на разных стадиях ее написания, особенно тогда, когда у меня возникали сомнения. Выражаю сердечную благодарность Тере, Лесли, Эн и Кристи. Тера! Присущий тебе здравый смысл (или ясновидение) помог мне добиться того, чего я добилась. Лесли! Ты настояла на том, чтобы я добавила в описания изюминку. Эта книга была бы совсем другой без постельных сцен. Эн! Ты моя первая пишущая подруга! Спасибо за твой энтузиазм, согревающий мне душу. Спасибо, Карли, за твое упрямство. Ты постоянно уговаривала меня писать и продавать мои рукописи – даже тогда, когда я просила оставить меня в покое. Огромное спасибо свекрови Розане за то, что она долгие часы сидела с моими детьми. Благодарю коллег-писательниц из вест-хьюстонского отделения «Американских писателей романтического жанра». Спасибо за вашу помощь и поддержку. Прошло не так уж много времени, с тех пор как я незнакомкой вошла в ваши двери, еще не зная, что найду у вас рай. Большое спасибо моему агенту Мауре Кай-Каселла, которая позвонила мне тогда, когда я в этом нуждалась, и сказала то, что я хотела услышать. Спасибо моему редактору Мей Чен за то, что поверила в эту книгу.
И сеть замысловатой лжи плели, Решившись в первый раз на суетность обмана.
Сэр Вальтер Скотт. Мармион
Глава 1
Англия, 1835
– Такого просто не может быть!
Леди Мередит Брукшир раздраженно мерила шагами гостиную. В кулаке она крепко сжимала скомканное письмо, доставленное с последней почтой.
– Дай и мне взглянуть, а то ты его сейчас порвешь, – нетерпеливо взмахнув рукой, попросила ее тетушка.
Мередит бросила взгляд на скомканную бумагу и быстро протянула письмо тете с таким видом, словно это была ядовитая змея. Впрочем, погребальный звон и впрямь сейчас звучал в ее сердце.
Нашелся… нашелся новый лорд Брукшир. В послании речь не шла о том, где же они его отыскали, но Мередит не сомневалась – в самое ближайшее время он свалится им на голову, как стервятник, почуявший легкую добычу.
Женщину одолевали мрачные мысли. Несмотря на глубокую убежденность поверенных ее покойного мужа в том, что он давно мертв, они все же развернули бурную деятельность и в конце концов отыскали нового лорда. Несносные адвокатишки! Зачем им потребовалось столь скрупулезно следовать букве закона?
Тетушка разгладила скомканный лист бумаги и принялась читать. С каждой секундой недоумение на ее лице все возрастало.
– Дорогая! Разве он не умер?
Мередит продолжала нервно расхаживать по комнате, потирая запястьем лоб в тщетной попытке унять начинающуюся головную боль.
– Если это не бестелесный дух собирается заявиться к нам, то Николас Колфилд все еще жив и пребывает в совершеннейшем здравии. Он намерен предъявить права на свое наследство.
Женщина замерла на месте, только сейчас в полной мере осознавая все разрушительные последствия появления в ее жизни Николаса Колфилда. Бедность и полное унижений прозябание. Злой рок тяжелым камнем лег ей на грудь.
Колфилд наверняка поспешит избавиться от присутствия в доме вдовы своего сводного брата и немногочисленной родни, живущей с ней под одной крышей. А что дальше? У них нет никого близкого, кто бы согласился приютить их. После смерти Эдмунд ничего не оставил лично ей. Не то чтобы Мередит надеялась на это, учитывая, сколь мало заботы и участия он оказывал жене на протяжении долгих лет, однако… Она не предполагала, что ее супруг умрет таким молодым. Ему исполнилось всего-то тридцать пять лет. Во время нечастых встреч Эдмунд казался ей вполне здоровым человеком.
Пальцы на опущенных руках сжались в кулаки.
– Чертов Эдмунд! Разве мужья не выделяют женам долю в наследстве на случай своей непредвиденной смерти?
– Не сквернословь, родная! Не стоит плохо отзываться о покойных, – неодобрительно шикнула на нее тетушка Элеонора. – Сейчас, когда мы тут беседуем, он и так, без сомнения, испытывает адские муки в преисподней.
Мередит едва заметно улыбнулась. Злость совершенно не была свойственна характеру тети. Ноздри тетушки Элеоноры трепетали от презрения.
– Учитывая все те невзгоды, которые он накли́кал на твою голову, Всевышний едва ли отнесется к нему снисходительно, когда милорд предстанет пред Его очи на Страшном суде.
– Ничего особенно неприятного в моей жизни не было, тетушка. – Ложь слетала с языка Мередит с привычной непринужденностью. – Он не являлся жестоким человеком, никогда меня не обижал, Эдмунд просто… – Женщина запнулась, не находя подходящее слово, наконец, передернув плечиками, она закончила фразу: – Отсутствовал дома.
– И это «отсутствие» затянулось на семь лет! – Тетушка Элеонора никак не желала успокаиваться.
Признаться, Мередит были хорошо знакомы и успели наскучить все эти возмущения тети по поводу жизненной позиции ее племянницы.
– Меня вполне устраивало подобное положение вещей. – И вновь она соврала не задумываясь. Устраивало? Если уж начистоту – она просто свыклась со своим одиночеством. – Многие жены были бы только рады избавиться от навязчивого внимания своих мужей.
– А вот лично мне твой супруг принес множество неудобств. Взгляни-ка на это ужасное платье! Нельзя плохо отзываться о мертвых, пусть даже у них была столь порочная душа, как у милорда, но я и слова доброго не скажу о нем после того, как нам приходится облачаться в столь уродливые одеяния. – Тетушка с отвращением одернула туго накрахмаленную легкую полушерстяную ткань своего траурного платья. – Я не хочу целый год носить черное, особенно по нему. У меня к тому же нет черной шляпки.
Мередит бросила взгляд на свое собственное убранство и нахмурилась. Тетя совершенно права. Ничто не в состоянии украсить платье столь чудовищного вида. Шляпка здесь не поможет.
Тетушка Элеонора окинула племянницу хмурым взглядом.
– Сейчас ты больше похожа на призрак, чем на живого человека. Ты совсем себя загоняла.
Мередит тяжело вздохнула и со скорбным выражением лица дотронулась до щеки. Если не обращать внимания на несносные веснушки, кожа у нее белая словно молоко. С такой кожей – в черном платье или не в черном – она все равно похожа на привидение.
