Сторож забормотал что-то невразумительное. Автобус тронулся.
— А кто это Женя? — полюбопытствовала Наташа.
— Женя Прохоров, здешний завхоз. Он ими командует. Да только без толку все это. Одного уволят, другой такой же придет. Одно слово, шурики. Нам их не понять.
Володя встал и подошел к водителю.
— Давай сначала девушку доставим. Притормози у розового корпуса.
Автобус остановился у длинного одноэтажного здания, похожего на барак. Он был вторым по счету. Дальше в темноте белели еще пять или шесть таких же.
— Все, прибыли, — сказал он Наташе. — Покажи свои вещи.
— Спокойной ночи, ребята, — она махнула рукой остальным. — Еще увидимся.
Володя уже открывал ключом дверь. Он щелкнул выключателем, и комната озарилась ярким светом. Бежевые свежевыкрашенные стены, бежевые с коричневым занавески на окнах, кровать, шкаф, стол с двумя стульями, холодильник, кондиционер, приятный охлажденный воздух.
— Ну как? — нетерпеливо спросил Володя. — Нравится?
— Неплохо.
— И только-то! — Он распахнул дверь справа от входа. — Туалет, душ и плитка. Готовь — не хочу. Да что ты понимаешь! Здесь в таких условиях единицы живут. Я, например, в соседнем корпусе, еще с одним парнем, «система коридорная, на тридцать восемь комнаток всего одна уборная», — пропел он, обнаруживая знакомство с творчеством Высоцкого, что Наташу ничуть не удивило.
— А как же я сюда попала?
— Повезло. Здесь до сегодняшнего дня жила другая переводчица, Света. Она сегодня утром переехала в Варри. Это довольно большой город, одна из наших точек на трассе.
— А откуда у тебя ключ?
— Я же ехал тебя встречать. Вот и забрал у Жени-завхоза.
Наташа включила воду.
— Классно. Даже горячая есть.
— Я же говорил тебе, что жить можно. Ладно, располагайся, отдыхай. Завтра в девять увидимся в конторе.
— Только ты не уезжай без меня, договорились?
— О’кей. Если что, моя комната в следующем корпусе, вторая слева. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Наташа закрыла за ним дверь и осталась одна. Она бесцельно побродила по комнате, натыкаясь на ящики, застелила постель, достала туалетные принадлежности, с наслаждением приняла душ и легла. Кондиционер уютно жужжал, навевая сон.
Вдруг какое-то движение под потолком в противоположном углу комнаты привлекло ее внимание. Наташа встала, зажгла верхний свет и подошла поближе. На потолке примостилась маленькая ящерка. Ее розоватое перламутровое тельце было почти прозрачным, под тонкой кожицей просматривались серебристые кишочки. Черные бусинки глаз, толстый хвостик, добродушная мордочка. Симпатичный в общем-то тип, но кто его знает. Тропики все-таки.
Наташа не знала, стоит ли ей беспокоиться и бежать за Володей. Сидевшая до сих пор совершенно неподвижно ящерица вдруг шевельнулась. Наташа пригляделась и заметила довольно большого комара. Он безмятежно сучил ножками, не подозревая о нависшей над ним опасности. Молниеносный рывок — и вот он уже в пасти ящерицы. Наташе даже показалось, что на ее мордочке появилась умильная улыбка.
— Ну что же, друг, — пробормотала Наташа. — Похоже, мы с тобой уживемся.
Она вернулась в постель и безмятежно проспала до утра.
Конечно же, она проспала. Когда Наташа подошла к офису генеральной дирекции, рабочий день уже начался. Вокруг сновали какие-то люди, отъезжали и подъезжали машины. Группа нигерийцев в характерных для них светлых балахонах подрезали траву на газоне длинными широкими ножами, типа мексиканских мачете. Она чувствовала на себе любопытные взгляды, но никто не заговаривал с ней.
Наташа нерешительно вошла внутрь. Тут же откуда ни возьмись перед ней оказался Володя и замахал руками, как ветряная мельница.
— Куда ты пропала? Я уже собрался за тобой бежать. Он сейчас уезжает.
— Кто?
— Кто-кто! Степан!
«Степан Антонович, гендиректор», — вспомнила Наташа.
— Куда?
Володя схватил ее за руку, и они помчались по коридору. Свернули налево и оказались в просторной приемной. За большим столом, сплошь уставленным телефонами, дыроколами и прочей канцелярской чепухой, царственно восседала довольно молодая дебелая девица Подбородок утопал в складках шеи, на бледном лице поблескивали щелочки слегка припухших глаз. Наташа почувствовала на себе ее изучающий, недобрый взгляд.
— Марина, радость моя, — слегка придушенно пропел Володя. — Познакомься. Это Наташа Преображенская, наша новая переводчица.
— С приездом, — хрипловатым голосом сказала Марина.
— Ей нужно срочно представиться генеральному. Он там? — Володя мотнул головой в сторону обитой искусственной кожей двери.
— Там, но вы опоздали. Он сейчас уезжает. — В голосе Марины послышалось еле уловимое злорадство.
«Я не понравилась ей, — поняла Наташа. — Что ж, взаимно».
— Я все же рискну, — сказала она, улыбаясь, и сделала шаг к двери.
— Он не один, — с нажимом произнесла Марина. — У него мистер Мартин.
Она не стала больше ничего объяснять, и Наташа повернулась к Володе.
— Джек Мартин, представитель британской фирмы «ЭНКО», наш субподрядчик по инженерным вопросам. А переводчик там есть? — обратился он к Марине.
— He-а, сам выкручивается. Все куда-то разбежались.
— Вот я и помогу, — вызвалась Наташа и, не дожидаясь возражений, открыла дверь кабинета.
В глубине за длинным письменным столом сидел довольно высокий, худощавый, начинающий лысеть мужчина средних лет. Напротив примостился маленький сухой, жилистый человек с изборожденным морщинами лицом. В его густых волнистых волосах явственно проступала седина. Оба вспотели от напряжения, но, совершенно очевидно, не понимали друг друга.
Услышав звук открывающейся двери и шаги Наташи, генеральный раздраженно дернул головой. Она быстро подошла к столу. Мужчины изумленно смотрели на нее, как на привидение.
— Здравствуйте, Степан Антонович. Я — Наталья Преображенская, новая переводчица. Марина сказала мне, что я могу помочь. — Она повернулась к англичанину. — Мистер Мартин, — сказала она по-английски. — Я — Наташа. Какой у вас вопрос к господину Поздняку?
Англичанин вскочил на ноги и подбежал к ней. Для своего возраста он двигался на удивление стремительно.
— Джек, — сказал он, пожимая ей руку. — Зовите меня просто Джек.
Глядя в его возбужденно блестевшие глаза, Наташа усмехнулась про себя. С этим, похоже, у нее проблем не будет.
Поздняк мрачновато поглядывал на них из-под кустистых бровей.
— Присядьте, — отрывисто бросил он.
