65. Деталь фриза процессии с Алтаря мира (Ara Pacis) в Риме, заказанного в 12 г. до н. э. Этот фриз изображал родственников императора, включая Агриппу (слева). Женщина позади него – возможно, Юлия, хотя чаще ее идентифицируют как Ливию
Конечным результатом этого династического планирования явилось семейное древо, которое мы называем династией Юлиев-Клавдиев (Юлий – семейное имя Августа, Клавдий – имя первого мужа Ливии), до невозможности сложное и запутанное даже на бумаге, не говоря уже о запоминании в сколько-нибудь подробных деталях. Но даже несмотря на это, столь желанные наследники или не появлялись, или слишком быстро умирали. От брака Тиберия и Юлии родился лишь один ребенок, не переживший детского возраста. Август усыновил двух сыновей от ее брака с Агриппой, чтобы превратить их в наследников (чем еще более запутал родословную). Мальчиков старательно изображали во всем римском мире как точную копию приемного отца; но один умер от болезни во 2 г., когда ему было всего 19, а второй – в 4 г. после ранения в кампании на Востоке и до того, как его брак (с еще одной родственницей) успел принести потомство. В конце концов, несмотря на все усилия, Август остался с тем же, с чего начинал, – с сыном Ливии Тиберием, который и стал следующим императором в 14 г. Плиний Старший не мог удержаться, чтобы не указать на иронию судьбы: Тиберий Клавдий Нерон, отец нового императора, принял сторону Антония в гражданской войне, и его семья была среди осажденных в Перузии. Плиний остроумно заметил, что Август умер, оставив наследником «сына своего врага».
Август умер. Да здравствует Август!
Август умер 19 августа 14 г., немного не дожив до 76-летия, в одном из своих домов в Южной Италии. Согласно Светонию, он отдыхал на острове Капри, играя в изысканные игры со своими гостями – например, настаивая, чтобы все римские гости одевались как греки и говорили по-гречески, а все греческие гости вели себя как римляне. Его смерть была весьма прозаичной. К тому времени, когда он вернулся с острова, его беспокоил желудок, и в конце концов он слег в постель, где (что удивительно, если принять во внимание судьбу столь многих из его современников) он и скончался. Позже ходили слухи, что к его смерти приложила руку Ливия, накормив мужа отравленным инжиром, чтобы облегчить Тиберию восхождение к власти, точно так же, как раньше говорили, будто она ускорила конец других членов семьи из страха, что они уменьшат шансы Тиберия унаследовать трон. Но практически всегда смерть не на поле битвы и не в результате родов или несчастного случая воспринималась в Риме как подозрительная и порождала подобные сплетни, независимо от того, были ли на то хоть какие-либо основания. И всегда орудием убийства у женщины считался яд. Это не требовало физической силы, лишь коварства, и казалось пугающим извращением традиционной роли женщины-кормилицы.
Другие считали (и это более правдоподобно), что Ливия сыграла важную роль в том, чтобы сгладить переход от Августа к Тиберию. Как только стало понятно, что смерть мужа неизбежна, она послала за сыном, который был в пяти днях пути на другой стороне Адриатики. В это время она продолжала посылать оптимистические бюллетени о состоянии здоровья Августа до тех пор, пока не прибыл Тиберий, и тогда можно было объявить о смерти; когда Август умер на самом деле, навсегда осталось предметом споров. Но было ли это до или после прибытия наследника, переход власти осуществился практически без потрясений. Тело Августа перенесли за сто миль от места его смерти, из Нолы в Рим, на плечах видных жителей городов, мимо которых следовала эта процессия. Коронационной церемонии не было, поскольку специального римского ритуала для такого случая не разработали. Но Тиберий по сути уже действовал в качестве нового императора, когда созывал собрание в сенате для обнародования завещания, посмертных даров и других указаний Августа, а также для обсуждения похорон.
У нас имеется несколько намеков на то, что организаторы беспокоились о возможных неприятностях. Не потому ли они выставили войсковую охрану во время похоронной церемонии и по всему маршруту следования процессии? Но все прошло мирно, и во многом похороны совпадали с тем обрядом, который Полибий наблюдал за 150 лет до того, разве что церемония была обставлена более пышно. Пока Тиберий произносил похоронную речь, на ростре была выставлена восковая модель Августа, а не само тело. В процессии несли изображения не только предков Августа, но и великих римлян прошлого, включая Помпея и Ромула, как будто Август был потомком всех героев. После кремации Ливия, называемая теперь Августой, поскольку Август формально усыновил ее в своем завещании, наградила суммой в миллион сестерциев человека, который поклялся, что видел, как Август вознесся на небеса. Август стал богом.
Как человек Август остался загадочным до последнего. Среди его последних слов к собравшимся друзьям, перед прощальным затяжным поцелуем с Ливией, прозвучал характерная ловко подобранная цитата из греческой комедии: «Если я сыграл свою роль хорошо, похлопайте». «Что за роль он играл все эти годы?» – должны были задуматься они. И где был настоящий Август? И кто написал эту роль? Эти вопросы стоят перед нами и сейчас. Как Август сумел настолько трансформировать политический рельеф Рима, как он смог добиваться своего более 40 лет и с чьей поддержкой, до сих пор остается загадкой. Какие дебаты, и с кем, лежали в основе новой схемы армейской службы и пенсий? Какую роль в продолжительности его дней на троне следует приписать простой удаче?
Как бы то ни было, общие рамки, установленные им для роли императора, просуществовали более 200 лет – или, другими словами, до конца периода, описываемого этой книгой. Каждый последующий император, с которым мы познакомимся, был Августом или, по крайней мере, олицетворял собой Августа. Они использовали имя Август среди своих императорских титулов и наследовали его личное кольцо с печатью, которое должно было передаваться от одного к другому. Это уже не был тот первый любимый образ, сфинкс. За десятилетия своего правления Август изменил печать, сначала на портрет Александра Великого, а в конце концов на свой собственный лик. Другими словами, лицо Августа и его отличительные черты стали подписью каждого из его преемников. Каковы бы ни были их идиосинкразии, добродетели, пороки и прошлое, под какими бы именами они ни были нам известны, все они – лучшие или худшие перевоплощения Августа, действующие в автократической модели, которую он установил, и расхлебывающие проблемы, которые он оставил нерешенными.
Обратимся же к некоторым проблемам, стоящим перед чередой новых Августов, – начиная еще с одной смерти.
66. Это упрощенная версия семейного древа Августа и Ливии; императоры выделены жирным шрифтом. Путаница усыновления и многочисленных браков, бесконечное количество действующих лиц с одинаковым именем, усложняет расшифровку почти до невозможности. Но в этом частично и заключается смысл династии
