— Зачем продал-то?
Ишь, любопытный какой.
— Да задрал этот Кейптаун… Большая деревня, негры ещё эти… мне они и на той стороне надоели.
Юра удивлённо моргнул чуть подслеповатыми голубыми глазами.
— А там-то ты их где взял?
А, точно. Он же не в курсе.
— Я в Африку уехал работать, где-то через пару месяцев после твоего отъезда. Тоже Подмосковье достало. Почти четыре года там провёл.
— В игорке?
— Ага. У Лавальских, младшим партнёром и управляющим.
— Они же неадекваты полные. От них все управляющие разбегались.
— Ну-у… Расстояние этот момент слегка компенсировало. Но да, крови попили. Потом вернулся, опять в Подмосковье работал. И вот зимой прошлой товарищ рассказал, что можно сюда свалить — я ни дня не думал, сразу на лыжи.
Благо, выбора-то особенного и не было, хе-хе. Впрочем, я бы всё равно поехал, наверное. Только подготовился бы получше.
— Слушай, а ты не знаешь такого Глеба Больших? Строительством занимается, вроде как.
Юрин лоб, плавно переходящий в обширную залысину, задумчиво наморщился.
— Мм… лично не знаю, а так слышал, конечно. Он тут, во Фримонте, членом городского совета был, а в прошлом году в Литл-Гроув переехал. Довольно известная личность, конкурсы и гранты всякие вечно оплачивает. А что?
— Да ничего… просто пересеклись случайно, стало интересно, чё за чувак такой.
Политические амбиции у него, значит. В принципе, это говорит в пользу версии, что вся затея — не разводняк. Любопытно…
…
Свободная территория Невада и Аризона,
Нью-Рино, Лас-Вегас-Стрип
Всё-таки, с топливом им тут надо что-то делать. В центре города уже реально дышать нечем. Должны же быть хоть какие-то стандарты?
Перехожу улицу и поворачиваю направо, к центру. На сегодня в планах значится визит в орденское Агентство по закупкам, надо там уточнить…
— Витали!
Обернувшись, ловлю взглядом знакомый «Судзуки Самурай» с травянистой раскраской, укомплектованный рыжей красавицей за рулём.
— Hola!
7
Девушка энергично машет рукой — лезь, мол, внутрь, нечего тут на всю улицу перекрикиваться. Окей, я очень даже «за». Конечно, проверить во время посадки, не спрятался ли кто в багажнике, мне это «за» не помешает.
От зелёных глаз басконки моя предосторожность не ускользает.
— Не бойся, похищать тебя я пока не планирую.
— Ну вот, а уже представил себя привязанным к кровати, и тебя в роли прекрасной насильницы…
— Да запросто. В секс-шоп только заедем, агрегат подлиннее и потолще куплю.
— Э, не! Несогласный я так!
— Ну, вот… только раздразнил девушке фантазию, и сразу в кусты. Все вы мужики такие!
Смеёмся вместе.
— Рада тебя видеть.
Хм… с чего бы вдруг? В прошлый раз, помнится, я на неё впечатления не произвёл. Хорошего, во всяком случае.
— Я тоже!
И насколько случайна наша встреча? Что-то мне подсказывает — где-то между «не очень» и «вообще не».
— Какими судьбами в Нью-Рино?
— Да так, дела всякие… Уже три месяца, как из Порто-Франко перебралась. А ты? Я в «Принцессу Инков» заезжала как-то, но они сказали, ты уже съехал. Где был?
Надо же. Интересно, на самом деле заезжала, или как? Может, зря я тогда решил «нет так нет», надо было активность проявить?
— А я на Юг уехал, в Кейптаун.
Ичасо присвистнула с лёгким удивлением.
— Надо же, куда тебя занесло.
Развожу руками. Мол, вот такой я весь внезапный, ничего не поделаешь.
— Слушай, ты спешишь куда-то? Или есть время угостить девушку обедом?
Радостно киваю.
— Конечно, с удовольствием!
Точно, встреча не случайна.
— Отлично! Я тут хорошее место знаю, неподалёку.
Орденские бюрократы никуда не денутся, с ними и в другой раз пообщаться можно.
— Поехали!
Место и впрямь оказалось совсем близко. И трёх минут не прошло, как наш внедорожник свернул на неширокую улочку, идущую параллельно Авенида-Лопес, и, ещё через минуту, припарковался у ресторанчика с вывеской «D’oc» и незнакомым мне флагом над дверью — на красном фоне чудно́ выглядящий крест и семиконечная звезда в углу. Что-то первый раз такое вижу, и даже ассоциаций никаких не возникает.
— Ты как относишься к окситанской кухне?
Окситания… это где вообще?
8 Где-то во Франции, кажется?
— Ээ… честно говоря, впервые слышу о существовании таковой.
Ичасо шутливо закатывает глаза.
— Ох уж эти русские варвары! Ладно, пойдём, буду делать из тебя человека.
Принимаю смиренный вид.
— Слушаюсь и повинуюсь, хозяйка.
Грозит мне пальцем.
— Ты эти свою южные штучки брось! Рабовладелец проклятый! Признавайся, завёл себе гарем из рабынь?
Надо же, проницательная какая. Ну, гарем не гарем, но одну купил, было дело. Впрочем, учитывая политические воззрения собеседницы, делиться этим было бы неразумно, так что машу головой.
— Нет, в Родезии рабство запрещено.
— Ну-ну, так я тебе и поверила.
Так, болтая и перешучиваясь, поднимаемся по узкой деревянной лестнице на второй этаж и занимаем небольшой столик на террасе, выходящей на сад во внутреннем дворике. Уютно тут, даже весьма. Дерево, кирпич, гирлянды чеснока и каких-то очень аппетитно пахнущих сухих трав.
Время для завтрака уже позднее, а для обеда ранее, так что посетителей немного, больше половины столиков свободны.
В связи с моей постыдной неосведомлённостью о яствах окситанской кухни (да и о самом существовании таковой, если уж на то пошло), Ичасо делает заказ на нас обоих. Моё ухо выхватывает среди незнакомых названий «…кассуле,
9 рататуй,
10 нисуаз
11…» знакомое слово.
