Монзикова встретили бурными расспросами о китаянке Лизе ещё три моряка, ожидавшие своей очереди при входе в каюту. Александр Васильевич понурил голову, тяжко вздохнул и пошел прочь.
Когда первый после Монзикова матрос зашел к Лизе, то он застал её рыдающей в подушку. Тело девушки сотрясалось так, словно она прощалась с родственником-покойником. Лиза рыдала и голосила. Она была сломлена. Ни этого, ни кого-либо другого она так и не обслужила. В Лизе умерла проститутка. Под утро девушка заснула, свернувшись калачиком, а днём, когда она вышла на палубу, Лиза с ужасом заметила, что корабль идет в океан.
Прощай Канада, здравствуй Одесса!
Одесса-мама
Ах, Одесса, жемчужина у моря!
Ах, Одесса, ты знала много горя.
Ах, Одесса, цветущий южный край!
Цвети моя Одесса и расцветай!
Аркадий Северный, русский шансон.
Капитан, как ни странно, известие о прекрасной Лизе встретил спокойно. На его памяти нечто подобное уже случалось и не раз. Из любой ситуации всегда можно найти достойный выход. И выход был найден. Лиза стала поварихой. Готовила она очень вкусно, но только китайские блюда. Повар Денис начал активно обучать Лизу украинской кухне, которая ей сразу же понравилась. Лиза была очень способной. Она всё схватывала на лету. Команда теперь относилась к ней не как к проститутке, а как к члену своего экипажа, да к тому же девушке. Ей всё время оказывали знаки внимания, делали комплименты, суть которых она пока не понимала, но всё это ей очень нравилось.
А тем временем Монзиков пребывал в прострации. Несмотря на то, что встреча с Одессой его возбуждала, радости не было никакой. Он приближался к своей Родине, но чем ближе был час Х, тем тревожнее у него становилось на душе. Что-то теперь скажет ему Россия? Нужен ли он своей стране? Или всё теперь будет по-новому? Кто знает, кто знает…
От Галифакса до Одессы Леся Украинка дошла ровно за 11 суток. Было 10 утра, когда корабль встал на рейде, ожидая свой очереди подойти к девятому причалу под разгрузку. Это был не Кейптаун и не Галифакс. Полтора дня моряки любовались Одессой, стоя на якоре в полутора километрах от берега. Мимо судна проходили лодки и катера, был обычный субботний день, когда население всячески пыталось набраться сил на предстоящую трудовую неделю. Была обычная осенняя пора, когда купальный сезон уже закончился, но находились желающие искупаться в холодной воде Черного моря. С одного из катеров, друг за другом с дикими воплями с носа прыгали «новые хохлы». Шума и брызг от них было много. Настолько много, что вся команда Леси Украинки высыпала на борт и с интересом стала наблюдать за развлекухой одесского молодняка. Девки купаться не хотели, но своими шутками и действиями они давали понять, что могли бы тоже нырнуть. До катера было метров 100, не более. Монзиков вдруг вспомнил, как совсем недавно он бесшабашно сиганул вниз и был подобран Питерской братвой. Да, было что вспомнить, ебёна мать!
То ли Монзиков притягивал к себе нездоровый интерес криминальной части общества, то ли это было простым совпадением, но после серии прыжков в холодную воду Чёрного моря, катер завел двигатель и вплотную приблизился к Лесе Украинке. На палубе корабля в тот момент стояла большая часть всей команды и только к Монзикову одновременно обратились все трое парней.
– Эй, мужик! Давай, братан, прыгай сюда! – коренастый, невысокого роста молодой человек с бритой головой и золотой цепочкой на бычьей шее, толщиной с палец, приглашал Монзикова совершить отчаянный прыжок с восьмиметровой высоты, который Монзиков уже делал в своей жизни, но об этом молодежь, разумеется, не знала.
– Не, ребята, не могу, – уверенно отказался Александр Васильевич.
– А что, слабо? Обоссался? – в катере дружно засмеялись.
– Нет, пацаны, просто мне надо сгонять в Сочи по делам, а если я прыгну, то это всё может и не срастись. Понимаете мою мысль, а? – Монзиков говорил небыстро, но достаточно громко, то и делая небольшие паузы после ключевых слов.
– Да ты не боись, прыгай, – подзадоривал адвоката всё тот же мелкий крепыш. – Прыгнешь и поедем в Сочи. Делов-то?! – и кампания дружно засмеялась.
– Мужики! Не могу я прыгать к вам, у меня ни денег, ни документов нет. Догнали, а? – Монзиков пытался убедить молодежь в том, что дело это бесперспективное и не стоит и выеденного яйца.
– Да ты не ссы, прыгай! Деньги нам не нужны. Мы тебе сами заплатим, если прыгнешь прямо сейчас, – пообещал нахальный одессит. – Если прыгнешь, то мы слетаем туда и обратно. Понял меня, а?
– А жить-то я на что буду, если у меня ничего нет и я вообще,… – Монзиков не успел докончить фразу, т. к. в разговор вмешался капитан.
– Так, молодежь! Заканчивайте свой трёп и проваливайте на своем катере поскорее. Поняли меня? – капитан был настроен по-боевому.
– Папаша, ты нам тюльку-то не гони! Здесь бомбим мы, а твой номер – шестой! Понял? – сказал мелкий крепышонок и громко заржал. Смех у него был противный-препротивный.
– Эх, мужики, надо прыгать. Понимаешь мою мысль, а? – сказал Монзиков и прямо в одежде сиганул вниз.
Команда замерла от удивления. Монзиков удачно, солдатиком, вошёл в воду и быстро всплыл на поверхность. На катере профессионально засуетились и за какие-то секунды быстро подняли ныряльщика к себе наверх.
Капитан сразу вспомнил историю Монзикова в Египте и грустно улыбнулся.
– Александр Васильевич! Документы забыл. Подожди пару минут, мы тебе их скинем, – крикнул Монзикову капитан и отправился лично в каюту, где жил Монзиков.
– Ну, ты – реальный пацан! – с восхищением заметила одна из девиц, что стояла в обнимку с заводилой всего этого спектакля.
– А кто ты такой, а? – спросил у Монзикова крепышонок.
– Монзиков, Александр Васильевич. Адвокат, – с достоинством произнес Монзиков и протянул первым правую руку для пожатия.
– Ну, ты, бля, даешь, батя?! – сказал ни то с восхищением, ни то с удивлением, а может быть и с тем, и с другим одновременно, крепышонок. – Семен, – представился молодой человек.
– А я – Наташа, – протянула ручку следом за своим кавалером девица, всё время прижимавшаяся к Семену.
– Микола, – поздоровался с адвокатом второй одессит.
– Григорий, можно просто – Гриня, – представился последний из молодых людей.
– Александр Васильевич! – крикнул, вернувшийся с документами, капитан. – Возьми свои документы, пригодятся.
Катер вплотную подошёл к борту Леси Украинки и капитан снайперски, прямо в руки Монзикова, скинул пакет, где лежали новые документы адвоката. Монзиков чуть было не выронил всё в море, но ситуацию спасла рыжая Алёна, девушка Грини, которая стояла ближе всех к адвокату. Монзиков поблагодарил капитана и всех тех, кто стоял на борту, а затем зашел в каюту катера, где освободился от мокрой, холодной одежды, и где надел чистый спортивный костюм Миколы, который ему предложила симпатичная брюнетка Вика, сильно смахивающая на актрису Загороднюк, – девушку Миколы.
