Когда ночные купальщики доплыли до маяка, то они заметили, что он достаточно большой и у него есть даже лестница. Без особого труда они забрались на покрытую мидиями и ржавчиной бочку с приваренной по середине к ней палкой метра 2,5, на конце которой и находился фонарь-маяк. Был абсолютный штиль, начинало светать.
Минут через десять оба вдруг обнаружили пропажу их спасательного круга. Его просто не было. Никто не знал, то ли он утонул, то ли его отнесло течением…
Легкий морской бриз усиливался с той же скоростью, что и взошедшее на небосклон южное солнце. Еще не было жарко, но уже было настолько светло, что горевшие с вечера фонари на берегу сливались с солнечными зайчиками от стекол домов, автомобилей, многочисленных парников и теплиц. Город просыпался.
Просидев в ожидании чуда на бочке несколько часов, мужики начали засыпать. Они обхватили руками фонарный столб, скрестили в подобие замка ноги, положили друг другу на плечи головы и начали спать.
Первым проснулся Садык. Его правая сторона тела была горячей от палящих лучей солнца, которое было в зените и нещадно жалило искателей приключений. Бочка сильно нагрелась. Монзиков сладко сопел. Изо рта его текла слюнка, как у грудничка.
– Эй, просыпайся! Надо что-то делать?! – Садык разбудил Монзикова и судорожно оглядывался по сторонам.
– Ух, ты! Вот это, да! – только и выдавил из себя адвокат.
– Что будем делать, а?
– Что делать, что делать!? Молиться! – сказал Монзиков и встал на ноги.
– Ты что?! – успел только выкрикнуть Садык и упал вслед за Монзиковым в воду, поскольку центр тяжести сместился и бочка потеряла равновесие.
– Во, бля, на х..! П…ец какой-то! Догнал, а? – Монзиков отчаянно барахтаясь в воде, пытался первым взобраться на бочку, которая кренилась и не поддавалась яростным адвокатским атакам.
– Подожди, я сейчас возьмусь за другой конец, – крикнул Садык Монзикову, который в очередной раз сорвался и упал в воду.
– Какой конец? – не расслышал Монзиков.
– Другой, другой, – уже кричал Садык.
– В каком смысле другой? А? – Монзиков силился залезть на бочку, что было непросто, т. к. две нижних ступени давно проржавели и отломились ещё при первой же попытке.
– Ну, что? Получается? – поинтересовался Садык с другого конца бочки.
Минут через десять оба опять сидели на раскаленной бочке, которая кренилась то в одну, то в другую сторону. Теперь они пытались выравнивать положение, откренивая то туда, то сюда.
– Слушай, а, сколько сейчас будет? – спросил Монзиков и посмотрел на солнце.
– Я думаю, час или два, – как-то неуверенно ответил Садык.
– Надо плыть обратно, – заметил Монзиков. – Понимаешь мою мысль, а?
– Не, я не доплыву. Утону и… – Садык вдруг по-детски заплакал. Он представил себе свою семью, оплакивающую смерть прекрасного семьянина, сослуживцев, которые потеряли специалиста и друга,…
– Тихо! Не бзди! Вон, видишь на сейнере сколько лодок?! Я сейчас к нему сплаваю, возьму одну и вернусь обратно.
Минут сорок плыл то брассом, то по-собачьи Монзиков к рыболовецкому сейнеру. Когда он до него добрался, то обнаружил, что никого из команды на борту не было. Более того, не было ни трапа, ни лестницы, по которой можно было бы подняться на борт. Тогда уставший Монзиков решил обследовать другой борт судна. Надо было только решить с какой стороны оплывать громадину, казавшуюся с бочки малюсенькой-малюсенькой лодочкой. Он очень боялся попасть под винты, которые могли заработать в любой момент. Опасно было оплывать и с носа, т. к. если бы судно начало двигаться, то его бы просто раздавило и, в конце концов, он бы всё равно попал бы под винты. Однако размышлял он недолго. Силы его покидали и надо было что-то делать. И Монзиков поплыл к корме, до которой было гораздо ближе. Когда он заплыл к противоположному борту, то увидел и лестницу, и лодку, пришвартованную к ней.
А тем временем, оставшийся в гордом одиночестве на бочке Садык, яростно откренивал, перемещаясь из стороны в сторону и борясь с потерей равновесия изо всех сил. Так он боролся за живучесть около часа, пока к нему не подплыли на катере спасатели. Они с берега получили по рации сигнал о том, что хулиганы ломают маяк. Тогда двое спасателей подошли к пирсу, взяли на борт сержанта милиции и отправились в море к маяку.
– Ты что делаешь, придурок? – выкрикнул Садыку сержант уже на подходе к маяку.
– Мужики, спасите меня! Я тону! – чуть ли не заплакал Садык. Вид у него был жалкий: приспущенные до колен семейные трусы, исцарапанное о мидии на бочке тело, грязные от ржавчины стопы ног, колени и руки.
– Ты зачем сюда залез? – не унимался милиционер. – А, ну, слезай оттудова, мать твою за ногу! Я кому говорю, а?
– Как я слезу, я плавать не умею, – хныкал Садык.
– А как же ты туда залез, а? – спросил с удивлением один из спасателей.
– А меня туда адвокат засунул, жалобно проскулил Садык.
– Да, дела! У него, кажется, крыша поехала, – негромко сказал другой спасатель сержанту. – Надо его в психушку везти.
– И давно ты тут сидишь? – спросил сержант, державший в руке веревку, но почему-то медливший её бросать полуголому хулигану.
– С ночи, – ответил Садык и по-бабьи заплакал.
– А где же твой адвокат? – с нескрываемой улыбкой съерничал первый из спасателей.
– А он уплыл туда, на судно, – и Садык показал рукой на сейнер, стоявший неподалеку от них.
– Так, понятно. Давай, бери конец и залезай в лодку, только аккуратно. Понял? Смотри, не переверни нас, экстремал хренов, – и милиционер бросил Садыку веревку, которую тот поймал лишь с третьего раза.
Тем временем Монзиков пытался развязать морской узел каната, который крепко держал лодку. Проходивший по палубе матрос услышал шум, выглянул за борт и увидел Монзикова, пытавшегося, по всей видимости, увезти их моторную лодку. Недолго думая, матрос закричал.
На его крик выбежало ещё человек семь-восемь. Началась суматоха. Именно в этот момент к Монзикову подчалила спасательная лодка с милиционером в форме. Экипаж судна остолбенел. Ведь никто даже и подумать не смел, что милиция может придти на помощь в тот момент, когда это действительно надо. Все прекрасно знают, что когда надо, милиции никогда нет. И наоборот.
– Так, всем стоять на своих местах! Никому не двигаться! – сержант в правой руке держал заряженный пистолет, а левой рукой придерживал фуражку, которую он надел при подходе к сейнеру.
– Садык, а ты как здесь? – удивленно спросил Монзиков.
– А я тебя ждал, ждал и вот… они приплыли и меня забрали. А сейчас, наверное, и тебя заберут!? – заметил Садык.
– Х… на на! А, ну-ка все на х..! – и с этим криком Монзиков бросился по трапу наверх навстречу разъяренной команде.
