Прежде чем перейти к следующей теме, сделаю отступление о динозаврах. В годы моей юности они не были так популярны, как сейчас: Стивен Спилберг еще не успел прославить их своим фильмом с многочисленными спецэффектами. В “Парке юрского периода” главную роль исполнил новозеландский и австралийский актер Сэм Нил, ранее сыгравший в моей картине о папе римском, так что мне просто пришлось заинтересоваться динозаврами. Думаю, что не стал бы смотреть этот фильм по своей воле, поскольку где-то в глубине подсознания испытываю искреннее отвращение и страх по отношению к рептилиям. Как раз на этих чувствах играет Стивен Спилберг и, должен признать, у него превосходно получается. В моем детстве динозавры присутствовали на страницах учебников и в музеях естественной истории, где выставляли их скелеты, скрепляя проволокой найденные где-то кости. Эти кости по сей день вызывают во мне ужас, ибо они не гипотеза, а исторический факт. При входе в костел в варшавском районе Вилянув висела и, наверное, до сих пор висит кость мамонта. Ребенком я, трепеща, вставал под ней, высоко задрав голову, и представлял, что когда-то по нашей земле ходили животные размером с одноквартирный дом. Если не мамонт, то динозавр уж точно был животным таких масштабов, и я вычитал где-то, что иррациональная боязнь пресмыкающихся и земноводных, которую я разделяю с великим множеством людей, может объясняться записанной в нас генетической памятью: страх маленького млекопитающего перед гигантской рептилией. Не знаю, есть ли в этой теории доля истины, но сама идея вдохновляет. В таких случаях итальянцы говорят: se non è vero, è ben trovato – “даже если это неправда, то хорошо придумано”. На публичных выступлениях я люблю прибегать ко всяким поговоркам, дабы приукрасить рассказ. Я посмеялся над этой склонностью в фильме “Персона нон грата”, где два дипломата упрекают друг друга в сомнительном происхождении bon mot
[16] – эффектных изречений, которыми снабжают их спичрайтеры. Работая над этой книгой, я с грустью думаю, что мне бы пригодился такой подсказчик. Правда, тогда бы он стал соавтором…
Но разве плохо, если книга получилась лучше или по крайней мере занимательнее? Так ли уж важно читателю общаться только со мной, единственным автором, несущим личную ответственность за каждое написанное слово? Еще недавно подобный вопрос и в голову бы не пришел, но сегодня даже книги создаются усилиями авторских коллективов. Пытаясь разобраться, хорошо это или плохо, мы оказываемся перед сложной проблемой того вида общения, которым является чтение книги. Насколько важно для человека говорить с другим доверительно, один на один, или же его вполне может устроить коллективная беседа? В эпоху Интернета все больше ценится анонимность общения. Как с разговорами в поезде, где проще всего излить душу случайному попутчику, который наверняка выйдет на другой станции.
Исходной точкой моих лирических отступлений стало сравнение с динозавром. Эта роль может носить метафорический характер – я помню минувшие времена. А длинная преамбула предназначалась для того, чтобы похвастаться тем, что в детстве мне посчастливилось вживую увидеть великого поэта. Его стихи уже тогда вошли в школьную программу, и он доживал свой долгий славный век тоже наподобие динозавра, а его седая бородка напоминала об отдаленной эпохе авангарда ранних двадцатых. Тем, кто еще не догадался, подскажу: это Леопольд Стафф
[17]. Мне до сих пор слышится звукоподражательное стихотворение “Звенит дождь осенний, звенит монотонно…”
[18], но поистине глубокий след в моем восприятии оставил юношеский томик поэта “Сны о могуществе”. Я долго изучал заглавное стихотворение, где молодой красивый поэт мечтает стать титаном духа, титаном характера. Кто из нас не хотел бы иметь твердый характер и силу, которой не угрожали бы никакие обстоятельства, быть непоколебимым как скала? Титан характера преодолеет любые препятствия, справится с неудачами и собственной слабостью, а заодно поможет в этом и другим. Читая “Сны о могуществе”, я еще не мог знать голливудского героя Рокки – одно из воплощений человека этого типа. Мне бы хотелось обладать таким характером, хотя я бы предпочел не иметь ничего общего с боксом.
Во времена моей молодости много говорилось о работе над собой, о закаливании характера. Сегодня эти понятия не в моде, поскольку, живя в растущем комфорте, люди уделяют больше внимания зависимости человека от обстоятельств и меньше размышляют о свободе. Социология и психология активно исследуют, от каких вещей зависит человек. Мы знаем, что его формируют окружение, семья, общество, но в то же время он ограничен своими генами, тем наследством, от которого нельзя полностью освободиться. Популярная поговорка гласит: “Выше головы не прыгнешь”, и в этом есть известный пессимизм. Конечно, если у человека кривые ноги, он не станет солистом балета; если он унаследовал мышление, не способное к абстрагированию, то в математике себя не проявит, но, с другой стороны, зная свои ограничения, мы можем управлять нашей жизнью и развиваться в выбранном направлении. Характер мы наследуем через гены, однако известно, что человек в состоянии измениться, закалиться, что негативные черты можно сознательно трансформировать так, чтобы, находясь под контролем, они работали на нас.
Человек, знающий себя, всегда будет иметь превосходство над тем, кто себя не изучил. Впрочем, тот, кто пассивно констатирует свои качества и воспринимает их как приговор, поступает неумно. Любой характер можно изменить: или исправить, или испортить. Человеческая жизнь – это постоянное движение, ведь мы живем во времени и пространстве. И поэтому можно сказать, что мы непрерывно растем либо мельчаем. Никто не стоит на месте, и никому не известно простое объективное мерило для сравнения людей. Согласно христианскому учению, человек должен воздерживаться от суждений и не вправе помогать Господу Богу, который будет вершить (или все время вершит) над нами Страшный суд. Но даже если все мы разные и несравнимые, то для себя можем сопоставлять: я сегодня, я вчера и я завтра.
На съемочной площадке “Структуры кристалла”, 1968 г.
Основная движущая сила человека – желание становиться лучше. К сожалению, мы склонны понимать это поверхностно и стремимся продемонстрировать другим, что добились чего-либо в большем объеме, чем окружающие. Процесс борьбы за то, чтобы быть лучшим, – извечный двигатель мирового развития. Чаще всего люди хотят обогащаться не ради самих богатств, а чтобы другие знали, что у них денег больше и, следовательно, они лучше. Мы хотим быть красивее остальных, хвастаемся даже здоровьем, что, как правило, не наша заслуга, и при этом забываем: нужно стараться быть лучше, прежде всего, самих себя. Ковать характер. Преодолевать препятствия, которые еще вчера были непреодолимы. Делать усилия, еще вчера казавшиеся невозможными. Сдерживать свои негативные наклонности и т. д.
