Наступил вечер, а смерть не приходила. Иван Афанасьевич чувствовал себя прекрасно и еле сдерживался, чтобы не закурить. Обеспокоенные родные бегали по дому, выясняя, где что не так. Наконец горничная доложила, что ревнивый повар гоняется за своей женой с ножом в руке. Иван Афанасьевич поспешил на кухню. «Приди в мои объятия!» – воззвал он к визжащей поварихе и тут же получил удар ножом в живот. Последним, кого увидел Пращев, был капитан-исправник, с раннего утра дежуривший в доме в ожидании развязки.
Английских голубых мальчиков на Руси, конечно же, нет. Нет и загадочных белых птиц, предвещающих смерть главы рода. Согласно поверьям, облик птицы может принимать и душа («пернатый двойник человека»), и покойник. Но, как правило, предвестниками бед и несчастий служат обыкновенные птицы, бьющиеся в окно, залетающие в дом или кружащиеся и кричащие возле него.
А вот деревья способны подавать знаки, будучи связанными с загробным миром. В них воплощаются души умерших людей. Таков, кстати, источник легенд о жертвах Ворожцова – не хватает лишь кровоточащих ветвей и ствола. Однако нужно помнить, что в дерево, произрастающее на могиле залежного покойника, внедряется бес. Не зря Случевский, планировавший после смерти переселиться в дубок («Взял я заступ и лопату»), обещал детям быть «доброй тенью».
В сказках пророчества изрекают музыкальные инструменты (или те, кто на них играет), изготовленные из могильной древесины, а сами деревья приводят в исполнение приговор преступнику. Например, убитый мачехой пасынок может, обратившись в дерево, уронить тяжелую ветку на голову убийце. Из этого сказочного мотива позднее родилась легенда о падении ветки, вызывающем чью-то смерть.
Легендарный дуб, росший в московском Алексеевском монастыре, некоторыми высокоумными москвичами считался памятником проклятию игуменьи. В 1837 г. обитель была переведена из Чертолья, где намечалось возведение храма Христа Спасителя, в Красное село, тогда еще слабо обжитое и удаленное от центра. Игуменья возроптала. Она велела кузнецу приковать себя цепями к дубу и оповестила всех: «Не покину обитель по своей воле!» Церковные власти нагнали к дубу мужиков с лопатами, дерево вырыли и отвезли в Красное село под аккомпанемент истошных криков игуменьи.
Старый Алексеевский монастырь. Литография по рисунку первой половины XIX в. Пресловутого дуба на литографии не видно
На новом месте дуб аккуратно посадили в землю, полили и освободили от цепей, а заодно и от игуменьи. Из монастыря ее, конечно, убрали, но потом выяснилось, что она успела изречь проклятие на место, где находилась прежняя обитель. Первым ощутил его на себе архитектор К.А. Тон, разрабатывавший проект храма Христа Спасителя (если уж кого и прокляли, так это автора предыдущего проекта – А.А. Витберга). Проклятие – прерогатива архитекторов, а не игумений. Тон растерялся, и возведение храма застопорилось. В итоге работы начались только в 1839 г. и продолжались 44 года. Тон не дожил до их окончания, а храм… получился таким, каким получился. Простоял он недолго. Ему на смену пришли неудавшийся Дворец Советов, бассейн «Москва» и второй храм, чьи стены вновь сотрясают проклятия женщин, изнывающих в цепях авторитаризма.
Героиня легенды игуменья Клавдия возглавила Алексеевскую обитель в 1830 г. 17 октября 1837 г. она участвовала в торжественном крестном ходе из Чертолья в Красное село, в течение десяти лет обустраивала новый монастырь, а в феврале 1846 г. пошла на повышение, став во главе Новодевичьего монастыря. За свои заслуги она была награждена наперсным крестом и мирно почила в 1854 г., дожив до 90 лет. К этому добавить нечего.
Часть XІІІ
Животные
Древние были осведомлены о превращении умерших людей в животных, и русский народ сохранил эти знания. Но в городском фольклоре они не прижились. В деревнях облик животных принимают в основном колдуны и ведьмы. Нельзя же горожанину всерьез думать, что достопочтенный маг или экстрасенс будет бегать после смерти под видом собаки или летать, как сорока? По народным поверьям, такой конфуз случается и с простым человеком. Если через покойника в то время, когда он лежит на столе, перебежит кошка, собака или курица, он может затем явиться в обличье этих животных.
Облюбовавшие Англию призрачные собаки на российских просторах не водятся. Сказания о грумантском псе, скорее всего, занесены на Шпицберген викингами. Это традиционный черный пес, завывающий на пустынном берегу, наводящий бурю и показывающийся некроманту в глухую полночь. Позднее его образ приобрел лубочные черты. Призрак стал топить исключительно суда, нагруженные ромом и вином, и вытаскивать на берег плавающие в воде бочонки. Спьяну он может помочь охотнику, снабдив его песцами, дикими гусями и гагачьим пухом.
Вдрызг пьяный черный пес слоняется по переходам московской подземки. Но пьян он не от вина или шампанского, а от человеческой крови. По легенде, в бригаду метростроевцев затесались два колдуна – инженер и его заместитель. Начальство им доверяло – их навыки помогали в работе – и, как обычно, поощряло. Под землей круглосуточно дежурили сотрудники НКВД, обустроившие маленький, но уютный кабинет для допросов.
Заигрывания с магией закончились трагически. Инженер произнес по неопытности антисоветское заклинание, и образовался завал, похоронивший десять человек во главе с самим колдуном. На помощь был призван заместитель, ничем не примечательный старичок. Памятуя о вреде, причиняемом свидетелями, он отослал из тоннеля всех рабочих. Но один паренек притаился за углом и подглядел за колдовским ритуалом. Исполнив танец с киркой, старик располосовал себе руку и воззвал к духам предков. Один из духов примчался к нему под видом черной собаки. Налакавшись хлещущей из руки крови, пес пришел в экстаз и с восторженным воем приволок откуда-то труп инженера. Теперь старик начал прыгать вокруг трупа, пока тот не ожил и не рассказал, где находится завал, как туда добраться и что ожидает в будущем станцию «Площадь Революции». Когда труп забормотал о кораблях, бороздящих просторы метрополитена, колдун его прервал и отправил в небытие вместе с псом.
Следуя указаниям старика, спасатели быстро расчистили завал и нашли всех живыми, кроме инженера-пророка. В честь акции спасения на «Площади Революции» среди прочих бронзовых скульптур водрузили четырех пограничников с собачками. Говорят, лица пограничников схожи с лицом покойного инженера, а собачки изображают не то Анубиса, не то Цербера. Собачий нос выделяется на общем фоне, но не из-за склонности к загробным возлияниям, а из-за полировки суеверными студентами. Есть на станции и мудрый старичок – крестьянин в лаптях, вместо кирки схватившийся за винтовку (напротив матроса, испытывающего малую нужду).
Скульптура пограничника с собакой на станции метро «Площадь Революции». Собачий нос натерли до блеска московские студенты
