– Пора вставать, Билл.
Сев, он удивленно посмотрел на меня. Потом оглянулся, встал, прошел к окну, постоял там пару минут, а затем повернулся ко мне.
– О господи, Алан! Тень исчезла!
Он произнес эти слова так, будто спасся от смертной казни.
Глава 12
Исчезновение нищих
Что ж, я ожидал такого результата, но не так скоро – и не столь очевидного. Я переосмыслил силы Дахут – и это тревожило меня. То ли за счет контроля внушением, как назвали бы это последователи доктрины Мэри Эдди
[31], то ли за счет ведовства. Впрочем, в каком-то смысле такой контроль и был ведовством. Безусловно, в результате моих действий что-то изменилось. Теперь, видя, насколько легче стало Биллу, я понял, как он недооценивал воздействие тени.
Мой друг подозрительно посмотрел на меня.
– Что ты сделал со мной, пока я спал? – спросил он.
– Ничего.
– Зачем тебе адрес де Кераделя?
– Так, праздное любопытство.
– Лжец ты, Алан. Будь я в ином состоянии, я задал бы этот вопрос, прежде чем называть тебе адрес. Ты явно что-то натворил. Рассказывай, что ты сделал?
– Билл, не глупи. Мы оба вели себя как идиоты во всей этой истории с тенями. Ты даже не уверен, видел ли ты ту тень.
– Не уверен, говоришь? – мрачно осведомился он, сжимая кулаки.
– Вот именно, – настаивал я. – Ты слишком много думал о случившемся с Диком и об откровениях де Кераделя, о милом эксперименте с гипнозом, который поставила на мне Дахут. И воображение сыграло с тобой злую шутку. Я же предпочитаю вернуться к старому доброму скептицизму, здравому смыслу, научному подходу. Нет никакой тени. Дахут – первоклассный гипнотизер, а мы поддались ее внушению, вот и все.
– Из тебя всегда был никудышний лжец, Алан, – заявил Билл.
Я рассмеялся.
– Ладно, Билл. Скажу тебе правду. Пока ты спал, я попытался блокировать ее внушение. Погрузил тебя в гипнотический транс, нашел в твоем сознании внушение о тени – и стер его. Убедил твое подсознание, что ты больше не увидишь этой тени. Вот ты ее и не видишь.
– Ты забываешь, что я уже опробовал этот метод на Дике и он не сработал, – протянул Билл.
– Да мне плевать, черт возьми! На тебе он сработал.
Я надеялся, что он мне поверит. Убежденность в этом поможет ему сопротивляться дальнейшим выходкам Дахут. Не то чтобы такая мысль вселяла в меня оптимизм. Билл был отличным психиатром и намного больше меня знал об отклонениях в работе человеческого сознания. Раз уж ему не удалось убедить себя в том, что эта тень – галлюцинация, то что говорить обо мне?
Билл посидел молча минуту-две, потом вздохнул и покачал головой.
– И ты мне больше ничего не расскажешь, Алан?
– Мне больше нечего сказать, Билл. Тут рассказывать нечего.
Еще раз вздохнув, он взглянул на часы.
– О господи, уже семь!
– Может, останешься на ужин? Или ты сегодня занят?
– Нет, но мне нужно позвонить Лоуэллу.
Он подошел к телефону.
– Секунду. Ты рассказал Лоуэллу о моем приключении с Дахут?
– Да. Ты не против, верно? Я подумал, это не повредит.
– Нет, я не против, – сказал я. – Но ты рассказал и Хелене?
Билл замялся.
– Ну… не все.
– Ладно, – ободряюще произнес я. – То, что ты не сказал, она и так знает. Это сэкономит время. Иди и звони.
Я спустился вниз, чтобы заказать ужин. Мне подумалось, что нам обоим не помешает что-нибудь вкусное.
Когда я вернулся, Билл показался мне воодушевленным.
– Макканн сегодня придет, – сообщил он. – Он кое-что разузнал. Будет у Лоуэлла примерно в девять.
– Тогда поужинаем и поедем, – сказал я. – Хочу встретиться с Макканном.
Мы поужинали и в девять часов уже были у Лоуэлла. Хелены там не оказалось. Она не знала, что я приду, и Лоуэлл не сказал ей о Макканне. Она пошла в театр. В какой-то мере я был рад этому, но в то же время и сожалел. Немногим позже девяти пришел Макканн.
Он мне сразу понравился. Макканн, высокий техасец с протяжным говором, был верным телохранителем и помощником Рикори, главы одного из преступных синдикатов Нью-Йорка. Бывшим ковбоем, умелым и совершенно бесстрашным. Я слышал о нем, когда Билл рассказывал историю о невероятных приключениях Лоуэлла и Рикори с мадам Мэндилип, кукольницей, с которой состоял в любовной связи де Керадель. Мне казалось, что Макканну я тоже сразу понравился. Бриггс принес графин и стаканы. Лоуэлл закрыл дверь. Мы вчетвером расселись за столом.
– Ну, док, – сказал Макканн Лоуэллу, – слыхал, у нас вроде как намечается заварушка, как в прошлый раз? Тока, может, чутка похуже. Эх, жаль, босса нет…
– Макканн имеет в виду Рикори – он в Италии, – объяснил мне Лоуэлл. – Кажется, я вам говорил.
– Что вам известно? – спросил я Макканна.
– Все, что известно мне, – ответил за него Лоуэлл. – Я всецело ему доверяю, доктор Каранак.
– Хорошо, – сказал я.
Макканн ухмыльнулся и продолжил:
– Ну, босса нет, так что, мыслю, лучше вам, значит, телеграмму ему отбить, ежели что понадобится, док. Попросите, чтоб телеграфировал вот этим парням. – Он передал Лоуэллу список из полудюжины имен. – И сказал им, чтоб, значит, доложились мне и делали, что я скажу. И пусть на следующем же корабле, значит, приплывает.
– Думаете, все это оправданно, Макканн? – неуверенно спросил Лоуэлл.
– Ага, – ответил Макканн. – Я б даже в телеграмме вроде как написал, что это вопрос жизни и смерти и что старая карга с ее куклами – эт’ еще детский сад против того, что щас вроде как творится. И я б немедля телеграмму послал, док. Сам под ней подпишусь, значит.
– Уверены, Макканн? – снова спросил Лоуэлл.
– Босс нам понадобится. Точно говорю вам, док, – ответил Макканн.
Билл писал что-то на листе бумаги.
– Как насчет такого? – спросил он, передав лист Макканну. – Можете вставить имена людей, о которых хотите телеграфировать Рикори.
Макканн прочел: «Рикори. Угроза кукольницы возникла вновь. Требуется ваше незамедлительное присутствие. Тем временем велите по телеграфу (такому-то и такому-то) связаться с Макканном и следовать его приказам. Сообщите, когда вас ожидать».
– Вроде как сойдет, – сказал Макканн. – Мыслю, босс и так смекнет о жизни и смерти.
